Мое безрассудное сердце - Джо Гудмэн

— Ты поняла? — спросила Джонна.

Рейчел быстро кивнула и выбежала из комнаты через ту же дверь, в которую вошла.

Глядя ей вслед, Джонна вспомнила прощальные слова Делорес. Если Рейчел действительно так хорошо понимает, что ей говорят, значит, она может и говорить. А если это так, почему она предпочитает молчать?

Декер лениво вытянулся, зевнул, потом перевернулся на спину. Джонна не сразу заметила, что он проснулся. Она сидела, устремив взгляд на противоположную стену, и лоб ее пересекала маленькая морщинка. Декер с удовольствием наблюдал за ней в те минуты, когда она задумывалась.

— Я многое дал бы, чтобы узнать, о чем ты думаешь, — проговорил он наконец.

Лоб Джонны разгладился. Она взглянула на Декера, и ее взгляд смягчился.

— Прежде чем ты стал моим мужем, я хотела заключить с тобой более выгодную сделку, — сказала она. — Если бы я стала твоей любовницей, ты стал бы очень богатым человеком.

Усмехнувшись, он притянул ее к себе и крепко поцеловал.

— А я и есть богатый человек, — сказал он и подчеркнул значение своих слов, легко коснувшись ее губ. Потом протянул руку к подносу с завтраком.

— Это мне, — сказала Джонна. — Рейчел сейчас принесет завтрак для тебя.

Он не обратил внимания на ее слова, сел на кровати и поставил поднос себе на колени.

— Рейчел, — сказал он, открывая кастрюльку с овсяной кашей и тут же отдавая ее Джонне. — Я не помню этого имени. Это еще один из твоих добрых поступков?

— Вряд ли, — ответила Джонна. Она взяла у него овсянку и ложку, лежащую на подносе. — Если кто-нибудь и совершает здесь добрые поступки — а я не уверена, что это так, — значит, это делает миссис Девис.

Джонна искоса взглянула на молчавшего мужа. Он казался совершенно довольным, обнаружив на подносе гренки, и теперь был занят, намазывая их мармеладом.

— Ты голоден?

Он не извинился, а только сказал:

— Умираю с голоду.

Он откусил чуть ли не половину куска разом, и Джонна улыбнулась. Декер с довольным видом поглощал гренки.

— Я подумала, не поехать ли нам утром в гавань вместе?

Декер проглотил хлеб и бросил на Джонну открытый взгляд.

— В этом нет необходимости, — ответил он. — Я же не командую кораблем. К рейсу мне готовиться не нужно: ведь ты собираешься перестраивать «Охотницу».

Спина Джонны слегка напряглась. Она потерла затылок, пытаясь снять это напряжение. Этот разговор, чего доброго, превратится в спор. А этого она никак не хотела.

— А какое дело было у тебя на верфях вчера?

— Я хотел поговорить с одним кораблестроителем, — ответил Декер. — Не только ты одна думаешь о кораблях.

— Ты разговаривал с мистером Маккинни?

— Я ничего не сказал о мистере Маккинни. Твой корабельщик не единственный на верфях.

Джонна положила ложку на недоеденную овсянку.

— Ты собрался обратиться со своими идеями к кому-то другому? Даже не обсудив их со мной?

Судя по всему, спора им не избежать, несмотря на все ее старания.

— А где мое место на верфи Ремингтон, Джонна? Где место, которое я могу считать своим?

— Рядом со мной, — сказала она. — Ты мой муж.

— Это если говорить о нашем браке, — спокойно сказал он. — Но не о твоем деле. Не нужно смешивать эти две вещи.

— Ты же сказал Колину, что не хочешь владеть никакой частью моего дела.

— Я и не хочу. — Он откусил еще кусок хлеба. — Я предложил свои услуги Шеридану и говорил с еще одним кораблестроителем. По-моему, нетрудно понять, что я не хочу иметь ничего общего с твоим делом.

— Это говорит только о том, что ты хочешь его разрушить!

Слова эти наполнили всю комнату, а потом их, как одеялом, накрыла тяжелая, давящая тишина. У Джонны перехватило горло, и сердце у нее сжалось. Она смотрела на свои руки, удивляясь их неподвижности. Ее внезапно охватил страшный испуг.

Декер передвинул поднос ей на колени, поднял одеяло и выскользнул из постели. Пол был холодный. Ни он, ни Джонна не позаботились о том, чтобы ночью подбросить в камин поленьев. В результате в камине осталась только зола. Декер надел брюки и рубашку.

— Декер! — произнесла она хриплым шепотом, но Декер уже исчез в туалетной и неслышно закрыл за собой дверь.

Отставив поднос, Джонна пошла за мужем. Он стоял над комодом и искал носки в верхнем ящике. И даже не обернулся.

Фиалковые глаза Джонны блестели. На ресницах сверкали слезы. Одна слезинка скатилась по щеке. Джонна протянула руку к Декеру.

— Уйди от меня, Джонна!..

От его ледяного голоса она вздрогнула, но осталась стоять на месте.

— Разве ты не понимаешь, как мне страшно? — спросила она еле слышно, судорожно сглотнув. — Что, если я ошиблась в тебе? Вдруг ты ничем не отличаешься от других мужчин, которым нужна не я сама, а моя собственность? — Она с трудом перевела дух. Это было похоже на сухой всхлип. — Джек и твой брат много лет удивлялись, зачем я держу при себе Гранта Шеридана. Я хорошо его знаю, знаю его интересы. Но ты выходишь за рамки моего понимания. И я не знаю, что я должна о тебе думать.

Декер задвинул ящик, так и не найдя носков, и повернулся к Джонне. Она поглаживала медальон из слоновой кости, словно волшебный амулет.

— У меня должно быть определенное место, — спокойно сказал Декер. — Я не могу быть партнером в браке, а за его пределами — никем. Может быть, ты действительно собираешься кое-что переделать на «Охотнице», но сначала ты отняла ее у меня. Не важно, что ты при этом говорила. Я знаю, что это — наказание за какую-то воображаемую обиду. Я ни за что…

Она сделала шаг вперед и умоляюще посмотрела на него.

— Нет, — сказала она, — ты ошибаешься. Все было не так. Я сделала это потому, что мне хотелось быть с тобой, в этом доме. Я не смогла придумать ничего другого.

— Ты намерена держать меня на привязи? Джонна вздрогнула, хотя вопрос был задан самым спокойным тоном.

— Ты нарочно не хочешь понять меня. — Еще одна слезинка скатилась по ее щеке. — Я не знаю, как все это уладить! Декер и виду не подал, что ее отчаяние тронуло его.

— Ты сама захотела жить в разных комнатах, — напомнил он. — Сейчас ты противоречишь самой себе.

— Ты не понимаешь… — Она вытерла слезы тыльной стороной ладони, плечи ее поникли. — Ты не м-можешь понять…

Декер действительно не мог ее понять — ведь она не раскрыла ему своей тайны. Никогда еще Джонна не казалась ему такой одинокой.

— Иди сюда, Джонна. — Он заметил, что она колеблется. Нижняя губа у нее задрожала, а глаза засверкали, омытые потоком слез. Декер протянул к ней руку. — Джонна!

Она положила руки ему на плечи, и он обнял ее.

Эту сцену и застала внезапно появившаяся Рейчел. По привычке она пришла в комнату Джонны, но поняв свою ошибку, решила пройти в спальню Декера через туалетную. Увидев обнявшуюся чету, девушка пожалела, что избрала короткий путь.