Восемь недель - Хулина Фальк

class="p1">Я не думал, что вернусь в общежитие в ближайшее время. По крайней мере, не к тому времени, когда я помог Софии переехать сюда. Теперь я не могу отрицать, что возвращался бы сюда каждый день, если бы это означало, что я мог бы видеть свою девушку.

К сожалению, Уинтер тоже здесь, и я готов поспорить, что все в здании слышат, потому что эта женщина кричит так громко, что я слышу ещё на улице, выходя из машины. Это плохо.

Очень плохо.

Влетев внутрь здания, я почти мгновенно добираюсь до их комнаты. Наверняка это мой новый рекорд.

Я стучу в дверь, ожидая, что кто-нибудь откроет её. Я удивляюсь, когда Уинтер открывает дверь вместо Софии, но мне всё равно. Мне открыли, и я могу попасть внутрь.

— Какого чёрта ты кричишь? — спрашиваю я Уинтер, заходя в комнату и не спрашивая разрешения. У меня есть разрешение моей девушки, этого достаточно.

— Ну, если бы ты не привёл свою новую подружку по перепихону в одну комнату со мной, возможно, я бы не кричала, — отвечает Уинтер, скрещивая руки на груди.

Я вздыхаю, потирая переносицу.

— Она мне не подружка по перепихону.

— Отлично, а ты сообщил ей об этом? Потому что она настаивает на том, что вы вместе, что звучит совершенно абсурдно.

Серьезно, как я мог думать, что Уинтер заполнит пустоту в моём сердце? Это не так. Да, секс с ней был великолепен, но те пару месяцев, что мы были в отношениях…? Как я это пережил?

— Ты ведь не встречаешься с ней, не так ли, Аарон?

Руки Уинтер теперь на бедрах, грудь выпячена, как будто она пытается настоять на своем, будучи доминирующей личностью.

— Встречаюсь.

— Какого хрена, Аарон! — я слышу, как открывается дверь Софии, явно слышавшей, как Уинтер разговаривает со мной. — Ты говорил мне, что не собираешься ничего начинать.

— Я никогда этого не говорил.

Может быть, только в её мечтах, но я точно знаю, что никогда бы не сказал ничего подобного. Никогда.

Уинтер могла бы пообещать мне миллион долларов, и я всё равно не терял бы своих надежд. Если у меня есть хоть малейший шанс быть с Софией, я воспользуюсь им.

— Конечно, ты говорил это. Помнишь пари, которое мы заключили? Когда я сказала, что ты не сможешь переспать с Софией, не заразившись чувствами. — Её брови поднимаются, а губах появляется самая самодовольная улыбка, известная человечеству. — Когда она переехала сюда, помнишь это? Мы поговорили в моей комнате и заключили это пари.

Я глубоко выдыхаю, подношу руки к голове и потираю виски. Я замечаю Софию, которая стоит в дверях гостиной, прислонившись к косяку. Она смотрит на меня, и на этот раз я понятия не имею, о чем она думает.

Верит ли она Уинтер? Я очень надеюсь, что нет, потому что всё, что несёт Уинтер не соответствует действительности.

— Ты швырнула в меня своими вещами, Уинтер. — Клянусь всем святым, если Уинтер станет причиной того, что мы с Софией расстанемся, она может пойти и найти себе уютный гроб, чтобы провести в нём всю оставшуюся жизнь. — Не выдумывай нелепую чушь, только потому что тебе не нравится видеть меня с кем-то, кроме тебя.

— Я не лгу!

— К черту всё, Уинтер. — Я пронёсся мимо неё, хватая Софию за руку и втягивая её в спальню.

София закрывает дверь, когда я отпускаю её руку и направляюсь к её кровати, мне нужно присесть и просто перевести дух на секунду.

Вот почему я не завожу подружек и не трахаюсь с ними. Перепихоны, конечно, случаются один раз и забываются, но всё, что выходит за рамки этого… Много лет назад мне даже не следовало предлагать Уинтер быть друзьями с привилегиями. Худшее решение, которое я когда-либо принимал за всю свою жизнь.

— С офия, я клянусь тебе, я никогда не заключал никаких пари с Уинтер, — наконец говорю я, когда она подходит ко мне, её руки обвивают вокруг мою шею.

Она садится ко мне на колени, а не на кровать рядом со мной, поднимает моё лицо, поднося к своему, улыбаясь.

— Я не собираюсь обсуждать это с тобой, Аарон.

— Но…

София качает головой, прикрывая мне рот рукой.

— Я не верю ни единому её слову. Я бы удивилась, если бы ты поспорил с ней о том, что не почувствуешь ко мне никаких чувств, потому что ты проиграл это пари ещё в возрасте восьми лет.

Мои руки обвиваются вокруг её талии, притягивая так близко к себе, что боюсь, что могу сжать слишком сильно. Но она не жалуется, поэтому я не утруждаю себя ослаблением объятий.

В этот момент я действительно удивляюсь, как я жил без неё рядом. У нас всегда была связь, в этом я уверен. Я просто никогда не понимал, насколько глубокой она может быть, пока не оказался в её объятиях, испытывая облегчение оттого, что она не верит всему, что говорила моя сумасшедшая бывшая.

Если бы я потерял Софию из-за лжи… Я не уверен, что смог бы когда-нибудь оправиться от такого.

Я сломался, когда потерял её в первый раз. Если я потеряю её снова, то это уничтожит меня.

— Ты, случайно, не захватил с собой немного шоколада?

Глубоко вздохнув в притворном поражении, я засовываю руку в карман куртки и достаю такую же плитку шоколада, которую она хотела купить, когда впервые приехала в Нью-Сити в октябре.

— Ты ведь уже знаешь, что я взял, мой маленький пакетик кетчупа.

Передав его ей, я ещё раз лезу в карман и достаю упаковку тампонов.

— Я подумал, что это тоже не помешает приобрести.

София быстро превращает одну из своих рук в пальчиковый пистолет, приставляя его к моему виску.

— Есть какие-нибудь последние слова, прежде чем я убью тебя?

У меня слегка отвисает челюсть.

— А я-то думал, что веду себя как отличный парень, а ты хочешь меня убить? — Девушек в эти дни… никогда нельзя сделать счастливыми. — У меня есть несколько последних слов.

— Да? Лучше выплюнь их побыстрее.

— Я лю… — она нажимает на воображаемый спусковой крючок.

Ладно, я подыграю.

Я падаю на её кровать, увлекая её за собой. Пакет в моей руке падает на пол, что приводит к очень драматичной смерти.

Мои глаза закрываются, и я задерживаю дыхание на целых пять секунд, прежде чем снова открыть их, делая глубокий вдох, как будто я выплываю после того, как пробыл под водой целых две минуты.

— Шучу, она меня не задела, — говорю я, обхватывая Софию руками,