Краснодар: годы испытаний 1942-1943 годы. Книга первая - Борис Иванович Оленский

Советские чекисты не были праздными наблюдателями событий в оккупированном городе. Сегодня мы еще не можем подробно рассказать о борьбе наших подпольщиков в оккупированном городе. Формы и методы оперативной работы органов государственной безопасности и сегодня представляют собой особо важную государственную тайну. Но одно можно сказать с уверенностью: советская разведка с честью выполнила свой долг перед Родиной.

Так, через восстановленную врагом Пашковскую переправу шел поток жителей станицы и города в поисках пропитания. Староста – атаман станицы снабжал проникающих в Краснодар разведчиков необходимыми документами и пропусками. Для этих целей использовались оборудованные тайники на территории Тахтамукайского района. Порой в доме Касьяна Николаевича Чуприна прятались от облав подпольщики и партизаны, хранили оружие и взрывчатку.

Воспользовавшись этим «окном», советские разведчики группы С. П. Маринца и В. Г. Карпович, проникшие через переправу, доложили в штаб партизанского движения, что в городе 17 августа расклеены объявления о регистрации еврейского населения. Создано еврейское правительство, состоящее из двух человек, регистрация евреев проходит отдельно. Много евреев арестовано и вывезено в неизвестном направлении.

Эта разведывательная работа сопрягалась с большим риском. Нацистская контрразведка тщательно контролировала все подступы к городу. Особое рвение проявляли украинские националисты. Немецкие, украинские и румынские военные патрули придирчиво проверяли документы у каждого жителя. Особо тщательной проверке подвергались те, кто не владел языковым местным диалектом. Тем не менее партизаны продолжали идти на смертельный риск.

Несмотря на то что военная разведка абвера, гестапо и другие карательные органы врага учинили неслыханный террор в городе Краснодаре среди местного населения: грабили и убивали жителей, не щадили ни стариков, ни женщин, ни детей, насадив всюду свою агентуру, взяли к себе на службу в карательные органы изменников Родины, пособников оккупантов, непримиримая борьба с врагом продолжалась276.

После освобождения города советской контрразведкой была проведена большая работа по сбору информации о противнике и его пособниках. Практически каждая разведывательная и контрразведывательная служба врага была под контролем советских спецслужб. К примеру, развединформация, полученная только от одного из разведчиков, такого как Аркадий, помогла минимизировать усилия немецкой контрразведки. Советское командование знало обо всех персоналиях и методах работы этой абверовской группы. Кроме 85 подручных немецких спецслужб в Краснодаре было выявлено 9 немецких агентов, 2 содержателя конспиративных квартир и 20 неформальных информаторов. Большое количество вражеских агентов были нейтрализованы в тылах Красной армии. Кроме того, советская контрразведка заблаговременно узнавала о месте и количестве забрасываемых в наш тыл немецких агентов и диверсантов.

Среди наиболее разветвлённой сети контрразведки врага выделялась абвергруппа 301, располагавшаяся по улице Горького, 35 и 56. Кроме Краснодара её филиалы располагались в Новороссийске, Анапе, Майкопе, Темрюке, Гостагаевской, Натухаевской, ВерхнеБаканской, Неберджаевской, Варениковской, Абинской, Крымской и Капустино.  Кроме шести немцев, руководивших группой, остальные были русские и украинцы. Деятельность этого контрразведывательного органа была направлена на насаждение на оккупированной фашистами территории агентуры с целью уничтожения советских разведчиков, партизан, коммунистов и других советских патриотов; подбор и заброску агентуры в тылы Красной армии для ведения шпионской и подрывной деятельности. В период оккупации абвергруппой было арестовано и расстреляно большое количество ни в чем не повинных советских граждан. На совести этой абвергруппы – гибель сына краснодарского ученогоселекционера академика П. П. Лукьяненко и его товарищей277.

Восстание

С осени 1942 года Закавказский фронт начал подготовку к наступательной операции. Важная роль в ее осуществлении отводилась партизанским отрядам. Являясь местными жителями и хорошо зная театр боевых действий, они должны были вместе с передовыми частями Красной армии быть в авангарде наступающих частей. Однако нужно учесть, что слабостью партизанского движения на Кубани являлось то, что среди партизан было мало людей, имевших реальный боевой опыт. Одно дело – вести разведку, совсем другое – реальные боевые действия.

Руководитель восстания партизанского отряда «Красногвардеец» Роговой Клим Арсентьевич (ГАКК фотоархив О6278)

Понимая это, командир партизанского отряда «Красногвардеец», сформированного из бывших рабочих и служащих Краснодарского кожевенного завода, Василий Сергеевич Байдиков подумал: а почему бы не попытаться вызволить из фашистской неволи советских военнопленных?

Необычность задания по организации массового побега советских военнопленных заключалась в том, что советскому разведчику предстояло не только проникнуть в логово врага, но и быть пленённым, попасть в концентрационный лагерь, подобрать там группы из наиболее преданных Родине, опытных советских воинов, подготовить и осуществить восстание, вырваться на свободу, а затем прибыть к месту сбора в район горы Ламбина близ станицы Крепостной и влиться в ряды партизанского отряда.

При тщательном отборе кандидатур для этого важного и ответственного задания выбор пал на партизана Клима Арсентьевича Рогового.

Чрезвычайная сложность задания заключалась в том, что этот период совпал с ожесточением тотальной зачистки города Краснодара от лиц, потенциально опасных для оккупационного режима: бывших государственных служащих, членов Коммунистической партии и комсомола, скрывающих свое членство, уклоняющихся от регистрации в органах немецких властей, уличенных в симпатиях, сочувствии и сотрудничестве с подпольем.

Бывший начальник Кубанской казачьей канцелярии периода оккупации П. Иваница в статье «На Кубани в 1942–1943 годах», опубликованной на страницах белоэмигрантского журнала «Родимый край», так описывает эти события. Ужесточение тотальной зачистки Краснодара он связывает с прибытием в карательные органы города старшего следователя по особо важным делам Свистельникова: «Старшим следователем по особо важным делам в зондеркоманде СС 10А назначен бывший майор госбезопасности Свистельников (работавший до войны в АзовоЧерноморском управлении НКВД).

Этот – профессионал своего дела, в чека он служил с 1919 г., имел массу орденов и закончил все гэпэушные школы, курсы и училища. В 1937 г. по делу высшего командного состава РККА СевероКавказского военного округа, которое он должен был вести, был арестован и без суда и следствия просидел в подвалах Лубянки до начала войны. С началом войны рядовым был послан на фронт «оправдывать доверие» партии и правительства, но при первой же возможности перешел на сторону немцев, где открыто рассказал, кто он…

В штабе корпуса с ним разговаривал гестаповец в чине генералмайора и сразу же предложил ему служить в их особых частях на Восточном фронте. От собеседника Свистельников получил согласие, что будущее его начальство позволит ему «работать» своими методами… Полный состав подпольного крайкома партии, с шифрами и радиопередатчиком, им был захвачен в один час…»278.

Этим откровениям Иваницы можно верить с большой осторожностью. Дело в том, что подпольного крайкома партии в Краснодаре не было вообще. Речь могла идти только о попытке заброски Южным штабом партизанского движения в оккупированный город секретаря подпольного горкома партии Гавриила