На перекрестках фэнтези. Сборник фантастических произведений - Алексей Пехов

— Даже если так, — Аскарих говорил, с трудом сдерживая возмущение. — То что за дело до этого Хильперику?

— Он самый близкий родственник короля, — первый из говоривших смотрел на молодого рыцаря с усмешкой, явно дивясь его наивности. — И если дочь Хлодвига погибнет, а сам он умрет бездетным, то следующий король будет родом из Бриана.

— Я понял, — сказал Аскарих ледяным голосом. — Но вы ошиблись, мерзкие твари! Я не стремлюсь к власти!

Конь заржал от боли, когда шпоры вонзились ему в бока, но дисциплинированно рванулся вперёд. В глазах всадников с Алой Розой Аскарих видел удивление, они не ожидали, что рыцарь будет сопротивляться.

Ошеломление дорого обошлось. Один из воинов рухнул с седла, клокоча разрубленным горлом, второй свалился с коня, воя и пытаясь зажать отрубленное предплечье.

Другие трое успели отпрянуть и обнажили мечи. Аскарих с трудом отражал сыплющиеся со всех сторон удары. В один миг изловчился, достал одного из противников в бок. Тот отъехал, шипя от боли, но оставшиеся двое насели с удвоенной силой. Пот заливал глаза, меч казался тяжелым, словно бревно, и молодой рыцарь понял, что все, до дракона ему не добраться…

Но сзади неожиданно донесся стук копыт и сильный, властный голос прокричал:

— Двое на одного — это нечестно!

Откуда-то из-за спины выметнулся всадник на огромном белом, как снег, коне. Длинный меч обрушился на одного из противников Аскариха, разрубив того до седла. Половинки с легким стуком упали наземь, и последний из оставшихся в целости воинов Хильперика не стал искушать судьбу. Он развернулся и помчался назад, пришпоривая коня. За беглецом последовали двое раненых, бросая взгляды ужаса на выручившего Аскариха рыцаря.

— Вы не ранены, друг мой? — спросил тот участливо.

— Нет, — прохрипел Аскарих, сползая с коня.

Отёр слезящийся потом лоб, и только теперь смог рассмотреть спасителя.

Высок, волосы серебрятся под солнцем, в голубых, словно васильки, глазах — спокойствие. Словно не участвовал только что в кровавой схватке.

Герб на щите у седла поражал необычностью — белоснежный лебедь вольно раскинул крылья в обрамлении тёмной зелени.

— Меня зовут Лоэнгрин, — сказал спаситель, спрыгивая с седла. — Я — странствующий рыцарь.

— Вот как, — прошептал Аскарих. О чем-то напоминал ему этот герб, говорил о чем-то древнем и прекрасном, словно сама земля, но слишком тихо, чтобы молодой рыцарь смог разобрать слова…

— Куда вы держите путь? — спросил Лоэнгрин, деловито осматривая копыта белоснежного скакуна.

— Я еду к дракону, — ответил Аскарих горько. — Но уже сожалею о том, что выбрал этот путь.

— Не стоит сожалеть, — Лоэнгрин поднял голову, и молодой рыцарь на миг замер под его взглядом. — В конце каждого пути — свой дракон. Другие становятся жертвами гораздо более отвратительных чудовищ — Страха, Алчности, Чревоугодия… Тот дракон, что впереди вас — настоящий. Так что сожаления напрасны.

Лоэнгрин легко вскочил в седло, поднял руку.

— Прощайте, рыцарь, — улыбнулся светло и чисто, словно ребенок. — Может, ещё пересекутся наши пути…

— Прощайте, — ответил Аскарих, едва шевеля пересохшими губами.

Фигурка всадника, словно отлитая из серебра, с непостижимой скоростью скрылась за холмом на севере, а вскоре стих и топот копыт. Аскарих с трудом влез в седло и двинулся на юг.

Следы коня Лоэнгрина хорошо выделялись даже на твердой почве — широкие, словно тарелка, но шагов через тридцать пропали. Аскарих завертел головой, но ничего более не обнаружил. Словно странный рыцарь, чтобы вмешаться в стычку, появился прямо из воздуха…

На третий день пути обозначились горы, словно ряд мрачных великанов. Угрюмо глядели они на одинокого всадника, что отважно двигался прямо к их подошвам, поросшим густыми лесами.

А когда путь преградила река, узкая, словно тетива лука, и чистая, как слеза единорога, Аскарих понял, что подъехал к границе королевства. Далее, на юг от потока, что носит название Королевская Прядь, тянутся земли, заселенные нечеловеческими народами, что относятся к пришельцам с севера не всегда благосклонно.

Вспомнив все это, Аскарих вздохнул, в очередной уже раз надел панцирь, вытащил меч, и направил коня в неправдоподобно прозрачные струи.

Встретили его уже на самом берегу. Едва все четыре копыта ступили на иссиня-изумрудную траву, откуда-то из крон деревьев прозвучал голос, нежный и мелодичный:

— Стой, чужак, — сказал он. — Что ты ищешь здесь?

— Ничего, — ответил рыцарь безмятежно. Он не смог определить, откуда именно шли слова, и это немного беспокоило, но настоящей опасности Аскарих не чувствовал. — Я хочу проехать через ваши земли.

— Зачем? — вновь спросил голос. — За ними нет ничего, что могло бы заинтересовать человека.

— Есть, — сказал Аскарих. — Логово дракона. Я еду туда, чтобы освободить дочь нашего короля, похищенную ящером.

— Вот как? — послышался смех. Словно тысячи хрустальных шариков одновременно просыпались на металлическую поверхность. — Старое чудище опять проснулось.

Колыхнулись ветви, и на землю перед носом коня спрыгнул эльф, точно такой, как в сказках. Ростом по грудь человеку, неправдоподобно изящный. Одет во все зеленое, глаза — золотые, а в тонких руках — лук, выглядящий игрушкой. Но Аскарих знал, что такое оружие запросто пробьет его панцирь со ста шагов, и ни на мгновение не усомнился в боеспособности собеседника.

— А ты смел, — сказал эльф, смешно задирая голову. Лицо его все было какое-то сморщенное, словно печеное яблоко. — И обуян гордыней! Надеешься убить дракона и прославиться, чтобы ваши менестрели пели о тебе на каждом углу королевства?

— Нет, — попытался прервать собеседника Аскарих, но тот не слушал.

— О, сколь я понимаю тебя! — произнес он выспренно, и глаза его на миг полыхнули оранжевыми факелами. — Слава — это то, ради чего мы живем!

— Мне она не нужна, — отрезал рыцарь ледяным тоном. Низкорослый собеседник посмотрел на него изумленно:

— Ты обманываешься относительно собственных побуждений, — сказал он назидательно. — Но это неважно. Для воина, ищущего славы, не будет преград в наших владениях. Я сам провожу тебя на юг.

— Почту за честь, — Аскарих вежливо склонил голову.

— Но чтобы ты не увидел чего-либо запретного для чужаков, я завяжу тебе глаза. Тропы в наших краях ровны, и коню негде будет спотыкаться.

— А если ветка ударит меня в лоб? — возразил Аскарих, которого возможность лишиться зрения, пусть и временно, совсем не радовала.