Волчьи судьбы - Алия Якубова

– Ты моя сехнут, даже если на тебе и нет моей печати. Я признала тебя перед Баст, и так будет, пока я не сниму своего слова.

– Спасибо. Но что за печать?

– Печать моего дара. Обычно мы выбираем сехнут из своих. Тех, кому передали свой дар, своего зверя. Ты же обладаешь совсем другим зверем – волком. Но это уже не имеет значения.

– Что ж… я попробую соответствовать, – как-то уж очень серьезно сказала Венгильда.

– Главное – не изменяй себе. А сейчас я вернусь к Ирук. Ей еще нужна моя сила, пока она не до конца поправилась.

– Я буду рядом. Можно?

– Конечно.

Безусловно, превращение Венгильды в образцово показательную сехнут не случилось так, вдруг, в один момент. Но это стало началом. С этого дня она начала прислушиваться к советам и не шарахаться так от нас. Постепенно, шаг за шагом, она становилась все ближе и ближе к нам, а мы ей.

В конце концов, ей было очень тяжело находиться одной в чужой стране, и это был выход. Выход, который все искали.

Глава 52.

С каждым днем, месяцем, годом Венгильда все более и более втягивалась в нашу семью. Она участвовала почти во всех наших делах и сражениях. Воином она всегда была отменным. К тому же с искрой божественной силы. Она могла управлять растениями, земля помогала ей, и еще льдом. Из-за последнего дара ее волосы и имели такую странную расцветку. Очень многих наших врагов приводило в шок, когда о время битвы на них обрушивались острые как бритва кусочки льда.

Как ни странно, но со временем не только мы привязались друг к другу, но и наши звери. Они стали охотиться вместе, чуять друг друга. Возникла та же привязанность, что бывает у сехнут. Венгильду стало тянуть ко мне. Сначала она сопротивлялась, но в конце концов пришла ко мне за советом.

Мы как раз сидели с Ирук в моей спальне. Собирались перекусить после ванны. Венгильда села на край кровати, на которой без стеснения могли разместиться еще минимум трое. Но он села в отдалении, и спросила сразу в лоб:

– Ашана, почему меня так тянет к тебе?

Мы с Ирук переглянулись, и я ответила:

– Этого можно было ожидать, ведь ты моя сехнут.

– Но почему я не знала, что так может быть?

– Я сама лишь предполагала такую возможность. Даже Баст не знала наверняка, повлияет на тебя наша сила или так и пройдет стороной. Ты – валькирия, тоже обладательница божественной сущности, и кто знал, как она себя поведет, столкнувшись с другой. Но ты привязалась ко мне, а я к тебе, и связь патры и сехнут каким-то образом активизировалась.

– И что дальше? – вздохнула Венгильда.

– Сложно что-либо утверждать с абсолютной вероятностью. Не стоит забывать, что эта связь обоюдная.

– Неужели и тебя тоже тянет… ко мне?

– Да. Как ни странно, но наши звери тоже привязались друг к другу.

– Но… но это ненормально!

– Что именно? – спросила я, подходя к ней вплотную. – То, чего я хочу, чтобы ты была рядом? Или то, что мне приятно ощущать твоего зверя или хочется запустить руку в твои волосы, улавливать на себе твой запах?

Говоря это, я видела, как в глазах, в эмоциях валькирии отражались мои слова, я видела, чуяла их отражение в ее мыслях. Она могла ничего и не говорить, но сказала:

– Неужели… у тебя так же?

– Так всегда и бывает. Мы ощущаем близость друг друга, нашу связь. И эта связь притягивает.

Говоря это, я погрузила пальцы в ее волосы. Они были такие шелковистые и мягкие. Венгильда на секунду замерла от моего прикосновения, потом расслабилась, подалась ко мне и положила голову на мое плечо. Осторожно, словно боялась, что я отпряну. Убедившись, что у меня подобного и в мыслях нет, она тихо проговорила:

– Но все это так… ярко. Что если я не смогу… сопротивляться? Не смогу держать себя в руках?

– Все это совершенно нормально, – поспешила я ее успокоить, по-прежнему перебирая ее волосы, – Можешь спросить у Ирук. И не нужно так сопротивляться. Во многом именно потому все, как ты говоришь, ярко.

– А что будет, если я поддамся, не буду сдерживаться?

– Ничего. Во всяком случае, ничего страшного. Вполне возможно ты обретешь покой, или просто воспримешь это как данность. Не волнуйся, ты справишься. В конце концов, это лишь отголоски моей связи с остальными Сейши-Кодар.

– Отголоски? – удивленно переспросила Венгильда. – Значит то, что ты испытываешь к ним, еще сильнее?

– О, да! Наша связь настолько тесна, что даже находясь здесь я могу со стопроцентной вероятностью сказать, где сейчас каждый из них, что делает и в каком настроении находится.

– Ужас! – выдохнула валькирия.

– Вовсе нет. Это стало привычкой. Обычно это просто как гул, который не замечаешь, пока на нем не сконцентрируешься. Это помогает нашей защите. Если вдруг связь обрывается или поступает тревожный сигнал – мы уже начеку. Конечно, степень контакта зависит от расстояния. Хотя некоторые моменты мы почувствуем всегда.

– Значит все имеет свою пользу?

– Именно так, – кивнула я, откидываясь на кровати.

– И все равно, это так… необычно, – вздохнула Венгильда, снова садясь на кровать.

– Это пока, – подала голос Ирук, пододвигаясь на кровати так, чтобы моя голова оказалась у нее на коленях. – Привыкнешь, и все будет казаться само собой разумеющимся и абсолютно естественным.

– Что тебе хочется сейчас? – спросила я.

– Свернуться на кровати рядом с тобой, – ответила Венгильда, потупившись.

– Так иди сюда, дорогая, – я похлопала по кровати рядом с собой.

Поколебавшись пару секунд, Венгильда приняла приглашение. Да, ей еще только предстоит научиться наслаждаться простыми короткими моментами жизни. Но у нас было достаточно времени, чтобы учиться и учить.

Так, шаг за шагом, Венгильда отходила от своей северной холодности, все больше вписываясь в мое окружение. Но впереди ее ждало суровое испытание.

Мы получали довольно скудные вести об отдаленном мире, они доходили до нас изрядно погуляв по свету, но, тем не менее. Однажды, спустя почти полвека с того времени, как Венгильда впервые вошла в Бубастис, до нас дошли и новости с севера. Новости о северных богах.

Говорили, что Один в ярости. Он обнаружил, что валькирии втайне от него якшались с Фенриром, волком – предвестником Рогнарека, и, что еще хуже, очень многие понесли от него детей. Разгневанный Один изгнал всех валькирий из Вальхаллы и отнял божественные силы. Теперь единственное, что они могут, так это обращаться в волков. Но кровь Фенрира все-таки возвышает его отпрысков над смертными.

Один пытался истребить щенков, но матери спрятали их по всем закоулкам страны. К тому же кровь Фенрира сделала их способными передавать свой дар через сильные раны. Если жертва выживала, то тоже становилась оборотнем.