Питер да Москва – кровная вражда - Евгений Сухов

Гаврилова вели от самой дачи три «Волги»-такси, сменяя друг друга через каждые десять километров. Связь между собой бригады поддерживали по рации. Водители-«таксисты» перестраивались на перекрестках и старались держать дистанцию от объекта в то же самое время так, чтобы машина Гаврилова постоянно находилась в поле их зрения.

Серебристый «Мерседес» все время оказывался в коробочке: кроме такси сзади, впереди за ним наблюдали из черной «Волги».

Филат, опершись руками о гранитные перила, стоял на набережной и задумчиво глядел на воду.

Коротко зазвонивший сотовый телефон вывел Филата из оцепенения:

– Объект проехал Дворцовый мост.

– Отлично, – отреагировал он, – продолжайте вести его дальше.

Вода в канале была грязной, в бензиновых разводах, и Филат невольно удивлялся отчаянности двух пацанов, плескавшихся возле гранитного парапета.

Филат докурил сигарету и сильным щелчком отбросил ее далеко в воду. Фильтр желтым корабликом отправился в свободное плавание.

Снова зазвонил телефон.

– Да!

– Объект приближается к месту. Все идет по плану.

– Хорошо, – сдержанно отозвался Рома. – Не расслабляться!

Гаврилов должен был подъехать к серому массивному зданию на набережной канала Грибоедова. В этом доме, в огромной угловой квартире на третьем этаже, жил его отец, председатель Горкомимущества. Кроме него, в подъезде дома проживали еще несколько высокопоставленных чиновников, и поэтому охрана у самого входа выглядела вполне уместно.

Филат знал, что Гаврилов приезжает сюда каждую субботу ровно к четырнадцати ноль-ноль. Он выйдет из «Мерседеса», подойдет к подъезду и начнет говорить с охраной через домофон. На это уйдет минуты две-три. После чего дверь откроется с негромким щелчком, и Гаврилов войдет в подъезд. Но даже этих трех минут вполне хватит на то, чтобы снайперская винтовка Слона, сидящего на чердаке соседнего дома, проделала в виске Гаврилова дырку величиной с грецкий орех.

В сопровождении темно-зеленого внедорожника «Мицубиси» показался бронированный «Мерседес» Гаврилова. Филат развернулся, чтобы сполна насладиться предстоящим зрелищем. Их разделяло метров двести. Гаврилов вышел из машины и уверенным шагом направился к подъезду отцовского дома. Вой милицейских сирен мгновенно разорвал сонную тишину. И с трех сторон, в одно мгновение, моргая мигалками, к «Мерседесу» подвалили три «Волги». Потом подъехал «УАЗ». На улицу высыпали парни в камуфляжной форме и в черных масках. В руках они держали автоматы «АКСУ».

– Милиция! Всем стоять! – Милиционеры окружили охранников Гаврилова, наставив им в грудь стволы. Гаврилов отнюдь не выглядел растерянным.

– Что здесь происходит? – твердо произнес он, обернувшись к черным маскам. – Я президент компании «Петротранс». Вы ответите за произвол!

– Ложись на тротуар! – скомандовал парень с длинными руками, очевидно, старший наряда. – Пока я тебе прикладом зубы не выбил.

– Ты, сволочь, хоть знаешь, кто я такой?! – завопил Андрей Антонович, рванувшись к длиннорукому нахалу.

Но Гаврилова, заломив ему руки, силой уложили на асфальт вниз лицом. Следом легли на асфальт четверо телохранителей.

– Руки за голову! Ноги раздвинуть! Вот так, господин президент, – процедил сквозь зубы длиннорукий.

Двое подошедших омоновцев ладонями привычно пробежались по карманам Гаврилова.

– Не дергаться! – предупредил один из них и безжалостно надавил ботинком на затылок президента компании.

Такого поворота событий Филат никак не ожидал. Менты обошли его перед самым финишем, злорадно показав здоровенный кукиш. Рома Филатов с тоской посмотрел на соседний дом, где на чердаке затаился Слон со снайперской винтовкой. Мысленно прочертив траекторию пули, он осознал, что Гаврилов находится вне линии огня. От смертоносного подарка его оберегали две ментовские тачки с мигалками и пяток ребят в камуфляже.

В это время подъехала черная «Волга». Она остановилась на углу дома метрах в пятидесяти от Филата. Передняя дверца открылась, и на асфальт ступил молодой мужчина с тонкими чертами лица. Филат узнал его мгновенно: майор Жарков. Оперативник посмотрел в его сторону, и Филат не успел отвести взгляд. Глаза их на мгновение встретились. Но даже этого было вполне достаточно, чтобы понять: и Жарков узнал его и, очевидно, не был удивлен встречей.

– Как дела? – спросил Жарков одного из парней в камуфляже.

Длиннорукий омоновец подобрался.

– Идет задержание, товарищ майор!

– Послушайте, здесь какое-то недоразумение. Я президент компании «Петротранс». Я сын Антона Лавровича Гаврилова! – возмущался Андрей, продолжая держать ладони на затылке.

– Можете подняться, – великодушно разрешил Жарков.

Гаврилов встал, отряхнул с темно-синих брюк налипший мусор. Глаза его полыхали гневом.

– Я требую разъяснений! Иначе я обеспечу вам большие неприятности!

Жарков оставался невозмутимым.

– Однако вы нахал, Андрей Антонович! – укоризненно покачал он головой. – Наденьте на него наручники. Руки! – неожиданно прикрикнул майор.

Гаврилов покорно протянул ладони.

– Я это так не оставлю!

– И не рассчитывай! – усмехнулся Жарков. – В машину его!

Стоявший рядом омоновец ткнул Гаврилова кулаком в спину. Тот с обреченным видом двинулся в сторону милицейского «уазика». Но даже сейчас он не утратил остатков былого величия. Андрей Гаврилов напоминал отбившегося от стада буйвола, которого шаг за шагом окружают голодные гиены.

И вдруг он резко запрокинул голову, дернулся и стал заваливаться на длиннорукого омоновца. Из виска хлынула кровь.

Слон быстро разобрал винтовку, сунул ее под сиденье, потом ткнул пальцем в кнопку электроподъемника. Матовое темно-серое стекло быстро поползло вверх. Теперь важно не выдать себя излишней торопливостью – он осторожно отпустил сцепление и влился в поток транспорта.

Через зеркало заднего обзора он успел заметить, как Гаврилов распластался на асфальте, нелепо забросив за голову руки, стянутые браслетами наручников.

Все было кончено. На душе у киллера было спокойно: он выполнил приказ Варяга. От канала Грибоедова его путь лежал в аэропорт Пулково. Там он оставит машину и ближайшим рейсом вернется в Москву.

Эпилог

Внезапно питерские дела отошли на второй план. То, что поведал Варягу Михалыч со слов своего старинного приятеля Герасима Львова, очень было похоже на правду. Варяг, собственно, уже давно ждал такого поворота событий. Ведь не зря он подозревал, что генерала Артамонова убрали с единственной целью: чтобы расчистить поле вокруг него, Владислава Геннадьевича Игнатова. Чтобы облегчить к нему доступ «cвepxy». Ведь на ликвидацию крупных криминальных авторитетов нужна высочайшая санкция – с бухты-барахты, по собственному почину какого-нибудь начальника ОВД такие дела не происходят. «Добро» на отстрел авторитетов – тем более смотрящих – дает если не коллегия МВД, то замминистра уж по крайней мере.

А чтобы получить «добро» на ликвидацию Варяга, его высокопоставленным противникам на Мытной и в Белом доме надо пройти по извилистой дорожке согласований. Пока был жив генерал Артамонов, осилить эту крутую дорожку им было не по зубам. А теперь оказалось по силам. И на финальной стадии своей интриги они наняли для исполнения замысла сибирского отморозка Коляна. Что ж, по-своему это умно. В любом случае можно будет все свалить на этого дурака. Он в зону пойдет – а его высокие покровители о нем и не вспомнят. Так оно часто бывает…

Варяг встал и пошел проверить засады в доме и вокруг него. Чутье подсказывало ему, что Колян со своей бригадой может попытаться штурмовать дом уже сегодня вечером. Или завтра утром. Что ж, бригаду сибиряка ожидала масса прелюбопытных сюрпризов…

Услышав сзади выстрел, Колян резко развернулся и мгновенно увидел черный ствол, нацеленный ему прямо в переносицу. Он сразу узнал этого грузного здоровяка с соломенными волосами: это был знаменитый снайпер Сержант. У Коляна заломило под ребром. Неужели прокололись? Он бросил взгляд за спину Сержанту: Хорек, его верный гладиатор, выронил автомат из рук и с хрипом повалился на пол, истекая кровью. А потом Колян заметил в конце коридора Варяга с еще дымящимся пистолетом.

– Ну что, Коля, отстрелялся? – насмешливо проговорил Варяг. – Бросай пушку и пошли потолкуем. – Он обратился к Сержанту: – Спасибо Михалычу – если бы старик не шепнул мне об этом хмыре, как знать, может, моя душа уже бы на небесах витала. Теперь главное – выяснить, кто этого козла на меня натравил…

Уединившись в кабинете, Варяг вспомнил бледную харю Коляна и его наглое: «Ты думаешь, я тебе скажу?»

«Скажешь, сука, все скажешь, – злобно подумал Варяг, – и еще подробно напишешь обо всем в двух экземплярах». Теперь с сибирским беспредельщиком должен поработать Николай Валерьянович Чижевский. Уж отставной-то фээсбэшник с этим отморозком разберется по первому разряду. Он свое дело знает.