Марта - Светлана Гресь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Значит, не напрасно ей тогда приснился сон вещий. Он подсказывал девушке ее будущую судьбу, остерегал от необдуманных шагов. И вот только сейчас свершился, и суженый тот рядом.
Столько испытать лишений, чтобы, наконец, встретиться. И тут вспомнила, что замужем и муж покойный лежит в избе. Резко отворачивается, прикрывая глаза локтем, ей так неловко.
– Ну, здравствуй.
– Ты кто? – Опустив голову смущенно.
– Твой супруг.
– Неправда. – Из груди невольно вырывается тяжелый вздох. – Мой муж мертв, и сейчас должна предать тело его земле. Вдова я, к тому же и бессовестная, при не погребенном муже, уже в чужих объятиях, бесстыдно забыв о своих прямых обязанностях. – Потупила взор, расстроенная своим поступком необдуманным.
Он мягко берет за плечи, притягивает к себе, пристально смотрит в глаза.
– Не огорчайся, радость моя, невинна ты, а, значит, не грешна твоя душа. Жив я, как видишь! Чудом от злого прошлого сбежав, другим я ныне стал. Не узнаешь, не доверяешь диву? Прошу, вернись в мои объятия, любовь во мне найди. Она жива, крепка, как прежде.
На мгновение у нее перехватывает дыхание, как можно так спокойно говорить, когда она в трауре, что должна носить по мужу умершему. Едва сдерживаясь, хочет сказать что-то дерзкое в ответ, и случайный взгляд падает на кольцо, что все еще было на его пальце, его одежду, и вдруг начинает понимать, что это, в самом деле, он, ее супруг. От неожиданности, испугавшись резкой мысли, начинает дрожать, что лист осенний.
Привлек к себе бережно, согревая плечи незащищенные.
– Помнишь, ты жена моя перед Богом.
Поднимает голову супруги, пристально глядит в глаза, мягко улыбаясь.
– Прекрасный ангел мой, в озерах глаз твоих я утонул навек. Я так тебя люблю!
Шепчут в ответ несмело губы покорные.
– Верила в судьбу, надеялась на счастье, желанный мой!
– Желанная моя, из сладких грез моих! Прошу лишь об одном, мне душу не трави, нравлюсь тебе иль нет?
– Скажу, не кроясь, люблю, тебе вручаю я навеки жизнь свою.
Дана снова жмется к мужу, послушно склонив голову, не смея верить в счастье свое. Он прижал к себе и застыл.
Молчат влюбленные. Лишь робко соединяется их, истощенная от избытка страданий, любовь, переливаясь из сердца в сердце.
В долгом и неразделимом сплетении событий и судеб, в неслышном шелесте минут, что, словно волны плавные, несутся в года, слагаются в эпохи, зарождается и вспыхивает жемчужиной капелька огневая, волнительная и живая, что вычерчивает сияющую дугу над холодным потоком времени.
То воспламеняется любовь, роскошный подарок судьбы, что встречается в жизни избранных ею всего лишь раз. Лучик этот искристый, порой потрепанный безволием, ленью и бездушием, но обновленный временем, закаленный испытаниями, с каждым разом становится все ярче, все сильнее.
И, ускоряя свой, едва различимый бег, переходит в такой шальной, почти незаметный полет, что кажется застывшей радугой, соединяющей два искренних и чистых сердца, наполняя их любовью трепетной и страстной.
Истина ее в интимности, замкнутости этого светлого порыва, в смелом делении мира на двоих и остальных. Как туман в солнечных лучах теряется, становится ненужным, исчезает все остальное.
Только для них устроен мир! Кто любит – свободен от условностей, от фальши. В чувстве этом скрыта и сила, и правда жизни! Ее радость! Ее вечное бытие!
Каждый заслужил ту любовь, которую имеет. Чье сердце скупо, тот в унынии влачит свои пустые годы. Такое сердце страсть не обожжет. Душа его, еще при жизни, не окажется в раю. Без утешения продлится, пусть даже долгое, его житье. Тягостное, постылое, никому не нужное, никем не согретое.
***
Марта смотрит на супругов и сердце ее не нарадуется, словно сама встретилась со своим возлюбленным. Прилетела ворона, в клюве принесла кольцо.
Как слетала в мир иной? – шутя прищурила глаза. – Что нового увидела?
– Избави впредь меня от этих путешествий. – Клава уселась на плечо. – Что за уроды живут там, представить даже трудно. Вот и мы доставили себе суженого, будто здесь, на земле, своих мало.
– Не бурчи, разве не видишь, как они счастливы.
– Ага, им, конечно, приятно, а Кирей теперь как? Брошен и позабыт, бедняга. Ему-то каково? Такого парня ославила! Каждый дурень шепчет в спину злорадно, твоя невеста сбежала из-под венца. Его любовь нерастраченная теперь кому достанется? – Вздыхает протяжно птица огорченная.
– Не беспокойся, жизнь сама все расставит на свои места, и в его судьбе появится увлечение другое. Лечит новая любовь старые обиды.
– Нельзя так быстро забыть о своих чувствах. Он же любит ее давно, почти с детства, когда еще был тем, – запнулась, – псом, не приведи. Господи, еще раз испытать все заново.
– Не ворчи! Придет время и его еще полюбят.
– Да уже будем надеяться, авось, найдется добрая душа. Хотя Дана тоже может забыть этого своего чужестранца, пусть бы к себе назад убирался. – Отворачивается, сердито бормоча. – Они же кроме себя никого вокруг не замечают. Я, может, тоже соскучилась, столько не виделись, сколько всего есть рассказать. Поди, знай, что так случится. – Грустно подытоживает свою невеселую речь.
– Не майся попусту, наладятся со временем твои дела. А я пойду, неровен час, проснется Сильван. Сколько отвар может действовать, не знаю, он же не человек. А с чертякой, как поступать, как его опоить надолго? Еще эти его слова меня тревожат, что за должок? Твердит день и ночь, что должен забрать с собой кого-то, аж, надоел, противный. Ничего, Клава, мы еще придумаем, как вернуть кольцо настоящим хозяевам. А пока, пусть поиграется, не будем будить зверя, может быть очень опасным.
Марта шутливо чмокнула в клюв ворону, потрепав ее по крылу.
– До встречи, подружка, не скучай! Увидимся, коль будем живы. Я на мельницу. – Помахала вслед взлетевшей вороне. – Передай от меня бабе Ивге привет! Обязательно проведаю, коль выберу время.
Клава пригорюнясь, сидит на ветке, наблюдает за влюбленной парой и раздумывает о Кирее. Ей становится так его жалко, что поневоле растет ревнивое раздражение в птичьей душе. Притащили на свою голову. Мог бы пораньше умереть, если подойти ко всему этому происшествию по-человечески, освободил бы место, чтоб не страдал другой.
Недаром говорят, что третий лишний. Вот как теперь сказать Кирею, что твоя невеста уже жена чужая. Он так прикипел к ней сердцем, как – ни – как, а вместе выросли.
Как часто влюбленный, сердце погубив, получить взамен стремиться хотя бы мимолетный взгляд, лишь мимолетную улыбку милых глаз. Он любит!
