Николай II - Марк Ферро

В конце января она пишет снова: «Будь осторожна с теми, кто у тебя бывает. Я очень обеспокоена по поводу Bitter[25], он издает ужасную газету[26]. Не говори при нем ни о чем важном и со своими друзьями — тоже, их могут преследовать. Bitter — настоящий большевик… У нас стало лучше, так как разрешили приходить священнику…»

Появление священника и связь, установленная с епископом Тобольска, не останутся без последствий.

Что же готовилось на самом деле и почему большевистская власть на это никак не реагировала? В сущности, большевики не могли что-либо сделать, к примеру — перевезти царя в Кронштадт, как требовали наиболее решительные лица из числа корреспондентов… Они полагали, что в Тобольске ничего не могло произойти до начала ледохода, что царь заблокирован там по крайней мере до весны. Несколько раз в новой столице Москве принималось решение: «Вопрос о бывшем царе не стоит на повестке дня».

Между монархистами и большевиками — немцы

В действительности в монархических кругах складывались и распадались многочисленные связи. Монархисты сумели собрать большие суммы денег. По свидетельству Бенкендорфа — 200 тысяч и, возможно, еще 175 тысяч. Духовенство Тобольска и епископ Гермоген создали в городе настоящую информационную сеть, которая снабжала сведениями императорскую семью. Так, в дневнике Александры в январе 1918 года упоминается «Ярошинский, который нас не забыл…» В прошлом он финансировал госпитали, которые патронировали Мария и Анастасия. В марте царица испытывает страх за судьбу зятя Распутина Бориса Соловьева, которому, разумеется, она доверяет. Говорили, что он что-то готовит для их спасения. Группа монархистов сплотилась также вокруг бывшего сенатора Туган-Барановского — ему удалось снять дом напротив резиденции губернатора, где проживала семья императора, — и они начали рыть подземный ход с тем, чтобы подготовить побег. Но не успели: Николая II вскоре перевезли в Екатеринбург.

Однако основную операцию по спасению царской семьи готовила нелегальная организация «Правый центр», куда входили такие деятели, как Кривошеин, Гурко, А. Трепов, генерал Иванов, а также великая княгиня Мария Павловна и те, кто предложил 1 марта выпустить манифест об установлении конституционной монархии. К ним присоединился Марков 2-й, установивший контакт с Вырубовой и духовенством Тобольска. Но их действиям помешал раскол в их рядах: одни считали, что отречение от престола недействительно, другие признавали отречение, но делились на сторонников Михаила, Павла или иных лиц, которые могли бы выступить в роли регента Алексея. Существовал раскол также между сторонниками Антанты и германофилами.

С началом переговоров, происходивших в Брест-Литовске, германофилы оказались в лучшем положении для ведения тайных переговоров с представителями кайзера, обосновавшимися в Москве. По свидетельству майора Ф. Ботмера, русские монархисты начали поспешно действовать; они предлагали реставрацию в ответ на экономическое сотрудничество, гарантами которого они выступали в силу своих связей, в частности связей Ярошинского, с немецкими банками. Однако Вильгельм II не хотел ничего слышать об этом: сначала следовало довести до конца переговоры с большевиками, чтобы высвободить войска для отправки на Запад. Он уже заявил датскому королю, что любая помощь семье Романовых, даже гуманитарного характера, будет выглядеть как попытка реставрации монархии и окончательно скомпрометирует установление мира. Об этом заявил граф Мирбах и неоднократно повторял всем тем, кто при посредничестве «Правого центра» пытался завязать связи с целью освобождения семьи Романовых. В данный момент не может быть и речи о свержении большевиков. Немцы смогут лишь в будущем помочь монархистам организоваться и подготовить реставрацию монархии, после того как будет подписано соглашение о мире.

Наперекор всему, несмотря на непомерные требования Германии и неприятие подавляющим большинством русских подобных уступок, Ленин и Троцкий, Каменев и Иоффе заключили, наконец, Брест-Литовский мирный договор в марте 1918 года. Одновременно в начале апреля произошли изменения в составе Исполнительного комитета Уральского Совета. Большевики получили там большинство. Они распустили местную думу и земства и захватили власть в свои руки. Эти два события не были никак связаны между собой, однако оба они касались судьбы императорской семьи, так как в то время, когда монархисты могли предполагать, что операция по спасению царя будет успешно проведена и немцы окажут им поддержку, большевики Урала решили, что пора покончить с постоянно висевшей угрозой побега царя. Пигнатти и Свердлов сочли, что на этот раз вопрос о судьбе Романовых встал на повестку дня. 2 мая Президиум Центрального Комитета решает перевезти царскую семью из Тобольска в Екатеринбург.

Миссия Яковлева: волнующая попытка

Тем временем произошло первое из так до конца и не объяснимых событий этой истории — миссия В. Яковлева. Того самого Яковлева, который принимал участие в интернировании бывшего царя в Царском Селе вместе с Мстиславским. В апреле Яковлев, которому Свердлов поручил эту миссию, в сопровождении группы из 30 человек с четырьмя пулеметами, появился в Уфе, затем в Екатеринбурге и Тобольске. Ему поручалось обеспечить переезд семьи Романовых. Он не имел права называть место назначения и говорил, что оно ему не известно, так как он будет получать инструкции на каждом этапе перевозки. Однако разные препятствия мешали осуществлению предусмотренного плана: то с Алексеем случился приступ и его нельзя было какое-то время беспокоить, то обстановка в округе была неспокойной: между городами шла борьба за контроль над средствами связи и запасами товаров, зачастую вооруженная. Беспорядок усугублялся также вмешательством нерегулярных войск. Поэтому отъезд из Тобольска осуществлялся в два этапа. Первым выехал бывший царь, затем императрица и дети. Различные инстанции и вооруженные группы, находившиеся в данном районе, относились с подозрением к продвижению поездов и конвоя по маршруту следования, поэтому поезда меняли направления, продвигаясь то в сторону Москвы, то в сторону Омска, наполовину контролируемого эсерами. В конце концов после пяти дней подобных злоключений Яковлев привез царя и его семью в Екатеринбург и передал их в руки Белобородова, Голощекина и других членов Уральского Совета. Царя заключили там в строго охраняемый дом — его последнее убежище.

Однако в этой истории многое остается неясным, о чем говорят некоторые факты:

— Царица, царь и их дочери уверены, что следуют в Москву, откуда их отправят в Скандинавию или Англию. Это им дал понять Яковлев, не сказав, однако, ничего определенного.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});