Европейская поэзия XIX века - Антология

АЛЕКСАНДРОС РАНГАВИС

Александрос Рангавис (1809–1892). — Родился в Константинополе, учился в Германии, был крупным государственным деятелем — министром иностранных дел, послом.

Поэзия Рангависа проникнута романтикой освободительной борьбы и на ранней стадии близка к фольклорной традиции. Стихотворение «Клефт» (клефты — греческие партизаны времен борьбы против турецкого ига) стало популярной народной песней. Литературное наследие Рангависа огромно, — кроме стихотворений и поэм, он писал драмы, рассказы, романы.

На русский язык переводится впервые.

КЛЕФТ

Перевод Р. Дубровкина

В горах ночь зимняя черна.Снег падает на склоны.Где тропок узких крутизна,Где скал отвесная стена,Встал клефт непокоренный.

Он держит молнию и громВ карающей деснице.Стал горный кряж ему дворцом,Бездонный небосвод — шатром,Надеждой — пули-птицы.

Его клинка услышав звон,Бежит тиран кровавый.Хлеб горца потом орошен,Достойно жить умеет онИ умереть со славой.

Повсюду в мире правит гнет,Жестокость и коварство.Богатый честь не бережет,А здесь, в горах, — добра оплотИ благородства царство.

Продать народы, как стада,Готовы толстосумы.Смешна им родины беда,А здесь, где горная гряда,Лишь ружей треск угрюмый.

Лобзать следы господских ногИ стать рабом навеки?Нет, здесь, где темный бор высок,Лишь крест целуют и клинокБестрепетные греки.

Родная, плачь, труба в походЗовет неумолимо.Нас вечная разлука ждет,Но видеть в рабстве свой народ,Поверь, невыносимо.

Не хмурь, невеста, милый взорВ страданье безысходном.Пойми, остаться мне — позор.Свободным я живу средь горИ встречу смерть свободным.

Родной земли ужасен стон.Ружье упало глухо.Повсюду кровь, булата звон,Пожарища со всех сторон.Рыдает мать-старуха.

Друзей поникших чередаНесет героя тело.Их песня горькая горда:Свободным клефт живет всегдаИ умирает смело.

АНДРЕАС ЛАСКАРАТОС

Перевод Юнны Мориц

Андреас Ласкаратос (1811–1901). — Родился на острове Кефалонии, получил юридическое образование во Франции и Италии. В 1830 году выпустил в свет свой первый поэтический сборник — «Ликсури в 1836 году», а в 1872 году собрал все свои стихотворения в том «Разные стихи». Острая социальная сатира Ласкаратоса навлекла на него гнев духовенства; он был отлучен от церкви.

Сонеты Ласкаратоса переводятся на русский язык впервые.

К ЭРОТУ

Эрот, не шляйся зря, не лезь в мой дом,Чтоб не испортить наши отношенья.И более того — приняв решеньеСо мной порвать, ты будешь молодцом.

Я сыт по горло первым сватовством.Катись к чертям, быстрей, без копошенья,Не то мои кулачные внушеньяПокончат вмиг с проклятым шутовством!

Не доводи до этого, мой милый,Ведь я способен крылья выдрать силой —И завопишь индюшкой тупорылой,

И все увидят бег твой хромокрылый.И эти стрелы, весь пучок, как вилку в тесто,Тебе засуну — знаешь сам, в какое место!

ЧУЖДЫЙ СВОЕЙ ЭПОХЕ

Воистину несчастен — кто на свет родитсяи по духу превзойдет свою эпоху:обрушится волна общественных традиций,под тяжестью которых будет плохо.

А если он, бедняга, в надеждах утвердитсяи потянет за собой свою эпоху,тогда сплотится тьма общественных амбицийи храбреца раздавит, словно кроху.

Его отвергнет с треском и заклеймит позоромнеблагодарный сброд и родина-невежда.И жертве, брошенной на растерзанье сворам,

блеснет одна печальная надежда —что, может быть, потомков здравый разумвоздаст ему за все страданья разом.

МОЕМУ ПОРТРЕТУ

Вот и меня наконец-то нарисовали,—как видно, после кончины, гроба и тленьямне непременно придется висеть в зале.Ох, интересно, какое же впечатленье

я оставлю у тех, кто с опаской вначалерассматривать станет портрет в отдаленье.Этот промолвит: «У! Из дьявольской швали!Он теперь верховодит в аду, где скопленье

таких же чертей!» Но другой возразит: «Едва ли…Просто этот несчастный тащил в исступленьекрест, который иные не поднимали,

и горькая правда — все его преступленье!»А мне самому (и вам желаю того же!)сужденья мои о себе — и важней и дороже.

АРИСТОТЕЛИС ВАЛАОРИТИС

Перевод А. Наль

Аристотелис Валаоритис (1824–1879). — Родился на острове Лесбос, получил юридическое образование в Италии, принимал активное участие в борьбе за присоединение Ионических островов к Греции и после присоединения был избран депутатом греческого парламента.

Поэзия Валаоритиса — эпос освободительного движения Греции. Его составляют и стихотворения в духе народных песен, и крупные поэтические композиции «Кума Фросини» (1859), «Афанасиос Диакос» (1868), «Фотинос»; работу над последней поэмой оборвала смерть поэта.

На русский язык переводится впервые.

ДИМОС И ЕГО РУЖЬЕ

«Уже я стар, сыны мои. Шестой десяток в клефтах.Полвека досыта не спал — и вот теперь, усталый,ко сну хочу я отойти. Иссякло мое сердце.Рекою пролитая кровь вся вытекла до капли.Хочу ко сну я отойти. Кустарник нарубите.Пусть будет свеж он и в цвету и пусть хранит прохладу.Постель стелите — и меня на ветви положите.

Как знать, чья крона осенит со временем могилу!Когда здесь вырастет платан, под сень его густуюсойдутся новые сыны оружие повесить.Петь будут молодость мою и прежнюю отвагу.А возмужает кипарис, наденет траур черный —и старцы к дереву придут за спелыми плодами.И станут раны омывать, и Димоса припомнят.

Огнем похищен мой булат, а мощь моя — летами.Мой пробил час. Не надо слез. Сыны, приободритесь.Смерть закаленного в боях жизнь юным завещает.Приблизьтесь. Станьте вкруг меня. Нагнитесь к изголовьюзакрыть глаза мне и принять мое благословенье.

Пусть самый младший среди вас взойдет сейчас на гребень.Пусть он возьмет мое ружье, возьмет мушкет мой добрый.Пусть трижды выстрелит он вверх и трижды прокричит он:„Покинул старый Димос нас, скончался старый Димос!“Вздохнет ущелье тяжело, скала запричитает,вознегодуют духи гор, и родники смутятся,и на вершине ветерок, несущий в дол прохладу,вдруг задохнется, изойдет, опустит тихо крылья,чтоб этот гул не подхватить, случайно не развеять,—не то узнает древний Пинд и сам Олимп услышит,растают вечные снега и высохнет кустарник.

Беги же, сын мой, торопись. Взойди на самый гребень.Пусть трижды выстрелит ружье. Хочу я, засыпая,еще услышать этот гром, в последний раз, в последний».

И юный клефт бежит, как лань. Взбегает на вершину.На гребень гор взбегает он и трижды восклицает:«Покинул старый Димос нас, скончался старый Димос!»Утесы дрогнули в ответ, и бездны застонали.Тут клефт стреляет в первый раз. И во второй стреляет.И вот последний, третий раз. Мушкет, достойный славы,ревет, рычит, как дикий зверь, и пасть разверз, и рвется,и вырывается из рук, и падает — сраженный,в стремнину падает со скал, — и нет его, и нету…Услышал Димос этот гул, в глубоком сне услышал.И улыбнулся, и потом — навек скрестил он руки…Покинул старый Димос нас, скончался старый Димос!И клефта грозного душа, достойнейшего клефта,встречает в высях гул ружья, и, братски обнимаясь,она летит за облака — и гаснут, нет их, нету…

РОЗА И РОСА