Белая перчатка - Майн Рид

И он стал поспешно перебирать ворох бумаг и, вытаскивая из конвертов письма, бегло просматривал, нет ли написанных женской рукой и не стоит ли где подпись Марион Уэд.

Ему пришлось разочароваться. Все корреспонденты Генри Голтспера были мужчины, он не обнаружил ни одного любовного письма.

Он уже готов был отказаться от своих поисков, как вдруг его внимание привлек какой-то пакет: на нем была королевская печать.

— Что за черт! — воскликнул он. — Письмо от короля! Любопытно, что может его величество писать этому верному подданному!.. Как! Оно адресовано мне?! «Капитану Скэрти, командиру отряда королевских кирасиров. Бэлстрод Парк. Графство Бэкингемшир». Украденная депеша! Вот так история! Генри Голтспер ночной грабитель или, во всяком случае, сообщник грабителя! Иначе как бы это могло к нему попасть? Так, так… Значит, его ждет позорная смерть вора, а не государственного преступника! Не плаха, а петля! Ох, как вы будете каяться и упрекать себя, мисс Марион, когда узнаете, что ваша перчатка досталась грабителю! Вот это будет сюрприз!.. Эй ты, достал цветы?

— Достал, господин капитан. Это самые лучшие, какие я мог найти. Здесь, в этой дыре, ничего, кроме сорняков, и нет, да и те вянут.

— Тем лучше. Мне и надо, чтобы они были увядшие. Подойдут как раз, и цвет такой, как надо. Пойди-ка сюда! Сложи их в маленький букетик и прикрепи к этой шляпе. Подсунь так, чтобы их держала пряжка. Чтобы вид был. Ну, поживей!

Солдат пустил в ход свои неуклюжие пальцы, и через несколько секунд немного потрепанный букетик был прикреплен пряжкой к шляпе Черного Всадника, на том самом месте, где раньше красовалась белая перчатка.

— Хорошо, — сказал Скэрти, направляясь к выходу. — Бери с собой эту шляпу. Ты наденешь ее на голову пленника. Да смотри, чтобы он не видел, что мы тут подменили! Держи ее так, чтобы никто ничего не заметил. Понял?

Солдат выслушал это секретное распоряжение с понимающим видом и, кивнув, бросился выполнять его.

Стаббс между тем уже приказал кирасирам усадить Голтспера на коня. Чтобы лишить его всякой возможности бежать, ему связали руки за спиной и прикрутили ремнями к седлу и стременам. По бокам возле него гарцевали два кирасира с саблями наголо.

Но даже и в этом унизительном положении Генри Голтспер не производил впечатления преступника. Он сидел с гордо поднятой головой, сохраняя невозмутимое спокойствие, которое отличает мужественного человека даже в плену. И это благородное мужество внушало невольное уважение его грубым стражам, которые совсем недавно были свидетелями его торжества на поединке.

— Экая жалость! — шепнул один из них. — Экая жалость, что он не на нашей стороне! Вот был бы знатный кирасир!

— Наденьте шляпу мастеру Голтсперу! — насмешливо крикнул Скэрти, садясь на коня. — А то как бы ветер не растрепал эти прекрасные кудри. Они будут так красивы на плахе! Ха-ха-ха!

Повинуясь приказанию, пленнику надели шляпу.

Трубач протрубил «Вперед!», и кирасиры по два в ряд, со Скэрти во главе, Стаббсом в арьергарде и Голтспером в центре, медленно двинулись по лужайке, увозя хозяина Каменной Балки.

Глава XXXIX

ПЬЯНЫЙ ДЭНСИ

Видя, что его присутствие не может принести никакой пользы хозяину, а для него самого может оказаться гибельным, Грегори Гарт спрятался на чердаке Каменной Балки и оттуда в маленькое слуховое оконце наблюдал за происходившим.

Только после того, как последний кирасир Скэрти выехал из ворот усадьбы, бывший грабитель спустился из своего убежища и вышел на крыльцо.

Движимый тем же инстинктом, индеец также спрятался и появился теперь одновременно с Гартом; они стояли друг против друга, но не могли обменяться ни словом, не могли поделиться своими мыслями.

Грегори не понимал жестов индейца, а тот не понимал английской речи: Голтспер всегда говорил с ним на его родном языке.

Да им, собственно, и нечего было сказать друг другу. Оба видели, как захватили их покровителя и хозяина. Ориоли понимал только одно: хозяин попал в руки врагов. Гарт яснее представлял себе, что это за враги и почему они схватили Голтспера.

Они оба видели его связанным пленником, и обоим пришла в голову мысль: нельзя ли как-нибудь его освободить?

Индейцу эта мысль была подсказана инстинктом, а будь на месте Гарта какой-нибудь другой англичанин, вряд ли ему могла прийти в голову такая мысль. Но у бывшего грабителя, по роду его занятий, был большой опыт по части тюрем, и, так как ему не раз случалось выбираться из узилища, он считал это вполне осуществимым. Он сразу начал обдумывать, какие следует принять меры, чтобы выручить и освободить Генри Голтспера.

Гарту очень недоставало какого-нибудь человека с головой, с которым можно было бы посоветоваться. У индейца, может быть, была и неплохая голова, но Гарту не было от нее никакой пользы, так как он не мог извлечь из нее ни одной мысли.

— Экое несчастье! — воскликнул он после нескольких тщетных попыток объясниться с Ориоли знаками. — Ничего от него не добьешься! Никакого толку! Меньше, чем от моих старых чучел: все-таки они мне помогали. Ну что ж, придется мне обмозговать это дело без него.

Действительно, хотел этого Грегори или нет, но ничего другого ему не оставалось, так как индеец, убедившись, что его не понимают, отказался от попыток объясниться с Гартом. Покинув грабителя, он, повинуясь своему инстинкту, отправился по следам отряда с надеждой, что он может быть полезнее своему хозяину, будучи около него.

— Предан, как пес, — пробормотал Грегори, следя за ним взглядом. — Вот так и мои помошнички были мне преданы. Сэр Генри когда-то его выручил, так он теперь за него в огонь и в воду готов… Ну, а как же все-таки пособить хозяину? — рассуждал сам с собой Грегори. — Его повезли в Бэлстрод, там они стоят на квартире. Но только долго его тут держать не станут. Разве они для него такую тюрьму готовят? Ньюгейт или Тауэр — вот куда они его упрячут, и не позднее, чем завтра. Если бы удалось освободить его по дороге! Нет, боюсь, не выйдет! Мои соратники на такое дело не годятся. Ведь их там чертова сила, этих самых кирасиров. Нечего и думать!.. Хотел бы я знать, когда они его переправлять будут? Ежели не сегодня, тогда, может, можно будет что-нибудь и сделать. Эх, кабы мне с кем-нибудь дельным посоветоваться!.. Не верю я, хоть убей, что старый Дэнси предатель! Никак этого не может быть, да еще после всего того, что он мне вчера рассказывал! Нет, он ничего про это не знает.