Наездник - Радик Соколов

Шатов камнем рухнул вниз стараясь провести подсечку, именуемую «хвост дракона», когда боец ногами пытается опрокинуть противника навзничь, нанося ему сметающий удар почти по подошвам. В момент прыжка Паша уже понял почему не заметил противника на подходе и как тому удалось незаметно оказаться за спиной, но ослабить уже начатый в голову несостоявшегося убийцы сильнейший удар ногой не смог или не захотел. Летящая нога отвела руку с зажатым в ней пистолетом с линии прицела, а одетая с тяжелый ботинок ступня врезалась в височную кость безногого инвалида, передвигающегося на низенькой четырехколесной тележке и до сих пор скрывавшегося под совсем низеньким навесом, почти напротив входной двери дома.

В момент удара, инвалид уже надавливал на спусковой крючок, но пуля из сдвинутого ствола смогла только выбить щепки из толстой бревенчатой стены. Звук выстрела еще звучал отражаясь от стоящих поблизости строений, а, не подающее признаков жизни тело стрелявшего, опрокинулось вместе с привязанной к обрубкам ног тележкой. Преодолевая очень мерзкое впечатление от случившегося, Паша подхватил выпавший из рук безногого ствол и вновь приблизился к двери.

— Ты что, ополоумел, Игнат, днем стрелять. — В открытую дверь выскочил разозленный мужик в одном исподнем. — Спалишь всех нахрен. Напился что ли. — Бандит подскочил к лежащей на боку перевернутой тележке.

Оглянуться на звук тихо закрывшейся двери лихач уже не успел. Сильные руки ловко схватили его голову и резко повернули. Так и рухнул «наставник» с неестественно вывернутой головой на своего подельника.

Паша ужом проскользнул в сени и через приоткрытую дверь в теплую прихожую. Дом был тих. Только из угловой комнаты слышались неясные звуки возни. Не пытаясь приглушить и ускорить шагов, а наоборот, не спеша и даже чуть громче ступая, Шатов приблизился к комнате и заглянул внутрь. Его надежды оправдались. Так и не встревоженный бандит, склонился над оглушенной Любашей, и возился с непривычными столичными застежками, стараясь сберечь дорогущую одежду от повреждений.

— Что там Игнат взбудоражился. Тоже, небось, захотелось инвалиду девку повалять? В прошлый то раз мы его обделили. — Насильник мерзко захихикал.

Больше он так ничего сказать и не успел. Рукоятка револьвера с неприятным хрустом опустилась на затылок.

Паша резко обернулся. Настороженность и собранность не оставляли его, прислушавшись он процедил сквозь зубы:

— Похоже все, больше никого, но надо проверить. Не спешить, Павлик, не спешить. — напоминал он сам себе. — Вредно пороть горячку. Чем надежнее, тем лучше.

Логово и вправду было временно покинуто другими обитателями. Надолго ли? Обежав все комнаты и подготовив к выносу мешок с продуктами в холодных сенях, Шатов вернулся к Любаше. Та, слава богу, почувствовав брызги воды на лице начала приходить в себя и ничего не понимающими глазами уставилась на Пашу, который к этому времени уже успел чуточку прибраться. — Скинул бездыханные тела в подпол.

— Шатов? Где мы? Что случилось? Как болит голова. Люба закрыла глаза.

— Упала ты, ударилась затылком. Вот добрые люди и помогли. Дали тебе отлежаться. Теперь пора и честь знать. Пошли потихонечку отсюда. — Павел помог девушке подняться и крепко поддерживая ее отправился к выходу.

Любаша шла едва перебирая ногами и то и дело оступаясь, и цепляясь за острые края ямок. Дорога и вправду была невообразимо скверной.

— Так не дойти, — решил Паша. — Надо обязательно дать девушке передохнуть. Последние метры Люба уже висела едва переставляя ватные ноги.

Едва не дойдя до вокзала он заметил неказистое строение, Павлик с Любой заползли внутрь. В лицо пахнул клуб смеси махорки, пива и давно немытой прелой тряпки.

«Голубой Дунай» был почти пуст. На стойке, свистел и пыхтел, как паровик, огромный начищенный самовар, испуская клубы белого дыма, которые медленно плыли через весь зал, скрывая от посетителей грязный потолок и выползали через распахнутое оконце.

За ближним столом, на котором стояла полупустая бутылка водки, а на блюдце лежал порезанный на кружочки соленый огурчик одиноко сидел небритый мужик. За соседним столом шел оживленный спор среди изрядно поддатых подозрительных субъектов. В уголке не скрываясь играли в карты на деньги.

Усадив Любашу за пустующий столик у стенки, Паша двинулся к буфету, за которым стоял элегантный мужчина преклонных лет, одетый в накрахмаленный белый халат. Он совершенно не вписывался в окружающий его пейзаж, но вместе с тем, как бы, подчеркивал его своей кричащей оригинальностью.

— Извините, — обратился Паша к необычному персонажу, — мне нужна Ваша помощь.

— Что угодно молодой человек, — Седая львиная грива склонилась к посетителю.

— Моей спутнице плохо. Не могли бы Вы подсказать, где можно купить аспирин.

— В Аптеке, только это довольно далеко. Хотите, я уступлю Вам несколько таблеток. У меня как раз осталось штук пять таблеток. — На холеном бледном лице промелькнула улыбка, только глаза смотрели безо всякого сочувствия.

— Было бы здорово, еще и стаканчик молочка для запивочки. — Шатов ожидал услышать в ответ шутку или смех.

— Конечно. Это будет Вам стоить. — Пристальный взгляд как-то разом взвесил материальную мощь Шатова.

— Могу предложить обмен. — Прервал размышления буфетчика Шатов. Он достал из кармана сверток с наганом и положил на стойку. — Ствол забит грязью. Надо будет грубонько почистить.

— Мокрый, значит, товарец. — Цепкие пальцы развернули тряпицу. — Нас этим не удивить. Почистим стволик и боечек подправим. Будет игрушечка чистенькой, как только на свет родилась. — Жиган поднял глаза. — Вы устраивайтесь за столиком. Сейчас заказ доставят. Будьте спокойны. Здесь тихое местечко.

Через пол часика Люба уже оклемалась и с подозрением посматривала по сторонам.

— Шатов. Ничего не помню. Как я здесь очутилась. Вроде только на рынок пошла и уже здесь. — Любаша испуганно заозиралась, — Давай пойдем в эшелон.

— Голова не кружится? Тошнота прошла? — Паша был сама заботливость.

— Все нормально, только деньги пропали. — Люба подозрительно посмотрела на Павлика.

— Так ты ж продуктов накупила. — Шатов показал глазами на мешок.

— А, ну да. — Любаша успокоилась. Пойдем отсюда. Мне бы часок полежать.

Добрались до поезда без приключений. Любаша с удивлением вытаскивала продукты из мешка. Как всего много. Два круга домашней колбасы. Гречка, макароны. Банка густой как масло сметаны. Творог. Как все было дешево. Исходя из взятой суммы, Люба рассчитывала максимум на картошку. Не удивительно, что она все до копеечки истратила. Жаль, что она не догадалась купить соль и спички. Ее запасы уже подошли к концу.