Долгий путь в лабиринте - Александр Насибов

Он направился в спальню и стал одеваться. Вот-вот должен был начаться съезд гостей.

ДВЕНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Рейнгард Гейдрих прибыл на службу с некоторым опозданием. С рассвета и до девяти часов утра он находился за городом, где пробовал спортивный "хорх" новой модели, специально доставленный с завода в Берлин, чтобы давний покровитель фирмы и опытный автомобилист Гейдрих мог оценить машину и сказать свое слово. Машина понравилась: легко набирала скорость за полтораста километров, хорошо "держала дорогу" и вписывалась в повороты; особенно удачны были подвеска и тормоза новой системы.

Словом, Гейдрих вернулся в город в отличном настроении. Как всегда, он начал рабочий день с просмотра обобщенных разведсводок о положении в стране и за рубежом и сводки криминальной полиции о важнейших происшествиях за ночь.

Гейдрих читал сводки и мрачнел. Если обстановка в Австрии не вызывала опасений, то иначе обстояли дела в новом имперском протекторате Богемия и Моравия. Нет, пока здесь не доходит до вооруженных выступлений или иных акций против немцев. Но ежедневно десятки и сотни молодых чехов тайно покидают страну. Куда же они направляются? В сводке подчеркивалось: эмигрируют в Великобританию, где обосновались бывшие правители Чехословакии. А это означало, что со временем там возникнут военные формирования из числа беженцев и что в конце концов они обратят оружие против Германии. А в самом протекторате продолжает действовать коммунистическая партия, казалось бы разгромленная и обезглавленная уже в первые дни оккупации. В сводке указывалось: по последним сведениям, создан новый подпольный ЦК чешской компартии...

В разведсводке по Германии главной неприятностью было сообщение об усилении активности антифашистов на заводах концерна АЭГ и Мессершмитта в Аугсбурге. Один экспериментальный истребитель, оборудованный секретной новинкой - взлетным ускорителем, взорвался во время испытательного полета. Эксперты еще не закончили расследование, но есть основания полагать, что причина катастрофы - диверсия.

Третья сводка, подписанная шефом 5-го управления РСХА (криминальная полиция) группенфюрером СС и генерал-лейтенантом полиции Артуром Небе, была не лучше первых двух. Она начиналась с сообщения о раскрытии в Берлине двух притонов гомосексуалистов, которые посещали некоторые видные особы...

Гейдрих отложил сводку, вызвал секретаря и приказал принести кофе. Следовало отдохнуть и привести в порядок мысли, перед тем как заняться делом, которое вчера поручил ему Гитлер.

Он не признавал крохотных чашек, которых хватает на один глоток. Здесь у его личной служанки хранилась объемистая фарфоровая кружка с надписью внутри, на донышке: "Моему хозяину", подаренная группенфюреру супругой. Шефу РСХА кофе подавалось только в этой кружке. К тому же заваривался кофе особым способом - электрический нагреватель раскалял очищенный морской песок в жаровне, а уж в этот песок вставлялась кружка...

Итак, кофе был принесен. Гейдрих отхлебнул из кружки и причмокнул от удовольствия. И здесь коротко прогудел зуммер телефона прямой связи с Артуром Небе.

Шеф криминальной полиции доложил о важном происшествии, которое случилось на рассвете и потому не попало в сводку. Речь шла о взрыве газа в коттедже. Мужчина и женщина, хозяева дома, сгорели, коттедж разрушен. Группа расследования, составленная из лучших специалистов, еще продолжает работу, но уже можно сказать, что, по-видимому, имел место несчастный случай: владельцы дома и их приятели отправились в ресторан, в спешке был оставлен открытым кран одной из конфорок газовой плиты. Несколько часов спустя хозяева вернулись, попытались включить свет или зажечь спичку...

- Мой милый Небе, - прервал собеседника Гейдрих, - за каким дьяволом вы рассказываете все это, да еще с такими подробностями? Мало ли у нас ротозеев? Погибли два пьяных идиота - так им и надо! Или у вас нет более важных дел?

- Это были ваши люди, группенфюрер...

- Что-о? - вскричал Гейдрих. - Кто такие?

- Двое русских. Некие Борис Тулин и Стефания Белявская. Говорят, что оба...

- Стоп! - Гейдрих встал. - Вот что, Небе, вы лично отвечаете за расследование. Эти люди делали важную работу. Они действовали против России. Вы понимаете меня?

- Этого я не мог знать, шеф.

- Знаете теперь! Учтите: все может быть не так просто, как показалось на первый взгляд.

- Понял, группенфюрер.

- Держите меня в курсе. Я жду новостей.

И Гейдрих положил трубку.

Его взволновал не сам факт гибели двух работников службы безопасности. Тем более что их уже нельзя было посылать в Россию, а для иных дел особой ценности они не представляли. Беспокоило другое: что если приглашение Тулина и Белявской на выпивку, взрыв и пожар - не стечение обстоятельств, а спланированная акция? Не могло ли быть так, что смерть Тулина и Белявской - ответный удар советской разведки? Быть может, к акции причастна одна из групп Сопротивления, которые, как это известно СД, возникают в разных концах страны, ищут связи и помощи у зарубежных противников нацизма?..

Отложив сводки, шеф РСХА вернулся к кофе. Теперь он думал о предстоящей беседе с человеком, который, вероятно, уже прибыл и дожидается в приемной.

Рука Гейдриха скользнула в ящик стола и извлекла пачку фотографий. Карточки были сделаны в ночную пору. Лица людей, освещенные сильными дуговыми лампами, контрастировали с глубокой чернотой фона... Снимки выполнил секретный сотрудник СД. Они изображали обнаженных мужчин и женщин, скачущих на неоседланных лошадях по празднично иллюминированной аллее.

На голове у всадников были тевтонские рогатые каски. Конники сжимали в руках бутыли или фляги.

Вчера Гейдрих показал эти фотографии Гитлеру, когда докладывал о делах. Внимание Гитлера привлек снимок, запечатлевший такой эпизод: здоровенный мужчина с плечами и грудью, заросшими волосами, перетаскивает к себе на лошадь всадницу, галопирующую рядом, тоже совсем обнаженную. Фоном для этой пары служила огромных размеров светящаяся свастика и причудливо изгибающиеся струи фонтана.

- Где это было? - спросил Гитлер.

- В имении Теодора Тилле, мой фюрер. Оргия продолжалась всю ночь. Четверо гостей отправлены в больницу: травмы в результате падения с лошадей.

Далее Гитлер спросил, когда состоялось празднество и по какому поводу. Гейдрих все объяснил.

- Очень жаль, - сказал Гитлер и покрутил головой. - Мальчишке не следовало глядеть на такие вещи. Пригласите Теодора Тилле и сделайте ему внушение. Я знаю этого человека. Думаю, простого внушения будет достаточно.

- Мальчик ничего не видел, - заметил Гейдрих. - Отец заблаговременно отослал его в Берлин.

- Вот как! Это меняет дело. В таком случае старину Теодора не в чем упрекнуть. В конце концов, каждый развлекается, как умеет. Теодор Тилле старый член СС. А я не намерен превращать СС в монастырь. У вас иное мнение?

Гейдрих поспешил кивнуть в знак того, что целиком разделяет точку зрения фюрера.

Он уже сложил бумаги в папку, собирался сунуть туда же и фотографии, как вдруг отворилась дверь. Вошел Гюнше - личный адъютант Гитлера, исполнявший также обязанности камердинера и лакея. Это был самый доверенный человек правителя третьего рейха.

- Письмо, мой фюрер, - сказал Гюнше в ответ на вопросительный взгляд хозяина.

При этом он улыбнулся, как бы поясняя, что письмо необычное и он, Гюнше, поэтому-то и осмелился войти в кабинет, когда фюрер не один.

Гитлер взял конверт, вынул из него сложенный лист бумаги. При этом на стол выпал банковский чек. "Тысяча марок", - определил Гейдрих, скользнув взглядом по документу.

Между тем Гитлер читал письмо, надев очки, чего, кстати говоря, никогда не делал при посторонних - полагал, что очки повредят его престижу.

На двух страницах автор письма клялся в любви и преданности фюреру, который когда-то спас ему жизнь. Теперь, став взрослым ("недавно мне исполнилось шестнадцать лет"), он мечтает об одном: отдать все силы и саму жизнь во славу фюрера и империи. А пока что передает в распоряжение главы партии и государства все сбережения, которые накопил с первых лет своей жизни.

Гитлер прочитал письмо сперва про себя, затем вслух.

- Славный юноша, - сказал Гейдрих, когда увидел, что Гитлер достал платок и старательно вытирает глаза. - Кто он? Надо будет запомнить его имя.

- Мальчика зовут Андреас, - сказал Гитлер, - Андреас Тилле. Старый национал-социалист и наш добрый друг Теодор воспитал хорошего сына.

При этом он выразительно посмотрел на стопку фотографий.

Гейдрих пометил в своем блокноте. Но сделал это только для вида. Он все понял, еще когда Гитлер читал первые строчки письма. Ведь это он, Гейдрих, в свое время разработал легенду о том, что в день "пивного путча" фюрер спас жизнь незнакомому мальчишке - вынес ребенка из-под огня полиции. А придумав это, подобрал исполнителей и затем осуществил сам спектакль.