Видеоунтерменш - Александр Селин

Они стремительно двинулись вперед. Не сговариваясь, увеличили темп ходьбы и очень скоро перешли на бег, что не мешало им отслеживать тропу, словно овчаркам, способным улавливать запахи следов, не сбавляя скорости. Попадавшиеся предметы говорили только о правильности выбранного направления. Ага… Вот свежескомканная салфетка на примятой траве… Вот сломанная пластиковая палочка… Недокуренная сигарета… Сергей еще раз подумал об Ольге, которую они оставили. Комок подступил к горлу. Ему стало ее безумно жалко. Он даже попробовал представить, как могла бы сложиться ее и его судьба, не работай она в этой шакальей конторе и не тусовался бы он там же, а встретились бы они, скажем, по другому поводу, в другом месте… Она ведь красивая… И умная… Холмик… В одном месте кусты слегка поломаны. Совсем не трудно проследить путь человека, который прошел только что. Травяной покров заканчивался, начиналась глинистая почва. Роман молча показал на едва заметные следы от ботинок. Сергей кивнул. Следы, которые проступали на девственной глине, вели прямо к берегу озера. Вот еще один бугор, глинистый, почти без растительности, частокол из сосен остается позади. И вот перед Садовниковым и Руденко открывается полная, обширная панорама озера, неприветливого в ноябрьскую холодную погоду. Дело близится к вечеру. На мутном слоистом небесном фоне кружатся чайки. Вот-вот начнется закат. А в центре этого невеселого, но стильного безразмерного полотна, возле самого берега, повернувшись спиной к условному художнику, в твидовом костюме с ярко-оранжевой коробкой сыра «Виола» в левой руке стоит генеральный директор Российского канала Александр Завенович Апоков.

Он смотрит вдаль и не обращает внимания ни на приближающегося сценариста с восьмизарядным пистолетом системы «Вальтер» в правой руке, ни на его друга-режиссера, в левой руке у которого черная папка с красным солнышком, где должны храниться чертежи заветной владимировской скуфети.

– Спрячь пистолет, – прошептал Роман.

– А какое теперь это имеет значение? – не по-доброму улыбнулся Сергей. – Этот подонок наверняка был свидетелем перестрелки. Чего скрываться? Я хочу убить его, Рома. Но сначала пусть эта падаль расскажет о своих несостоявшихся планах.

– А кто Румянцеву хоронить будет?

– Я похороню.

– Не горячись. Проведем базар осторожно. По ходу сориентируемся, что делать…

Перейдя на спокойный шаг, они приблизились к Апокову и остановились от него примерно в десяти метрах.

Апоков обернулся. Затемненные очки, как всегда, не позволяли прочитать его мысли, но при этом весь облик излучал уверенность и спокойствие, хотя правая рука быстро ушла в карман, пряча пластмассовое приспособление, с помощью которого он, по-видимому, собирался заняться четвертой коробкой «Виолы».

– Привет друзьям, – улыбнулся Апоков.

– Привет…

– Не ожидал увидеть вас здесь. – Он говорил так, как будто не замечал пистолета в руке у Сергея. – Не ожидал увидеть. Хотя ничего удивительного. Творческие натуры обычно любят побродить по лесу, вдали от людских скоплений… И уже тем более не участвуют в дурацких корпоративных заплывах. Кстати, не знаете, кто победил в заплыве?

– Афанасьеу.

– Афанасьеу… Я так и думал. Так и думал, что Афанасьеу… Генеральный продюсер спортканала присутствовал?

– Присутствовал…

– Хм… Теперь уж наверняка Александр Афанасьеу перейдет на спортканал, причем с повышением в должности. Карьера в «Видео Унтерменшн» для него исчерпала себя. Все плюсы и дивиденды, которые человек с таким происхождением мог бы извлечь из нашей организации, он извлек. Теперь для него наступит новый жизненный этап… Что ж, ушел толерантно. Удачно. И у нас в фаворе, и в глазах новых хозяев… На телевидении очень важно, чтобы карьера не ломалась, не прерывалась, а перетекала диалектично… Мы для многих делаем трамплинчик, обратите внимание. Хотя, честно говоря, не люблю таких, как он. Совсем исшестерился парень… То ли дело вы…

– Слушай, ты! – крикнул Сергей. – Чего зубы заговариваешь?! Говори, зачем девушку подставил?

– Девушку? – Апоков снял очки и удивленно поднял брови. – Какую девушку?

– Ольгу! Румянцеву!

– Румянцеву? – наморщил лоб Апоков. – Какую Румянцеву?

– Я сейчас тебя пристрелю, сука!

– А-а… вспомнил, – закивал головой Апоков, как бы не обращая внимания на угрозу и оскорбление. – Вспомнил. Очень распространенная фамилия. Так сразу и не сориентируешься… По жизни знал несколько Румянцевых. Даже, помните, был кинофильм «Дело Румянцева» с Баталовым в главной роли… Ну да… Понимаю теперь, о ком ты говоришь. Была у меня на канале такая, Ольга Борисовна Румянцева. Но она уволилась.

– Она не уволилась, – вмешался Роман. – Она работает у тебя, Завеныч. Только работает теперь не редакторшей, а трупом редакторши, о чем ты прекрасно знаешь. И ждет тебя вон там, в лесу! Ты понял, раздаватель трамплинчиков?! А теперь подумай, как дело Румянцевой будешь закрывать?

Апоков задумался на несколько секунд. Потом как бы вспомнил про оранжевую коробку с «Виолой», что держал в руке.

– Хотите сыру, ребята?

– Нет, не хотим, – отрезал Роман. – Денег хотим, Завеныч. И не по две тысячи долларов в месяц, которые ты нам с Садовниковым обещал, а очень больших денег в обмен на чертежи владимировской скуфети…

Апоков, опять задумавшись, сдвинул брови и наморщил лоб.

– Скуфети? Какой скуфети? В первый раз слышу такое слово.

Роман с Сергеем переглянулись. Они оба поняли, что все-таки допустили ошибку. За короткое время Александр Завенович успел обмозговать полученную информацию и сделать свой тактический выбор. Да, он отказался от заветной Владимирской рамочки, догадавшись, что все равно ее не получит. Он догадался, что ее нет в черной папке, которую держал Роман. Он понял, что стоящие перед ним знают достаточно много о скуфетях, а раз знают, то ни за какие деньги такую ценность не отдадут, хотя и никогда в жизни не получат эфира. Сколько силы воли ему стоило, чтобы за какую-нибудь минуту хладнокровно расстаться с мечтою о безграничной власти, спуститься на землю и ухватиться за свое обычное кресло генерального директора РосTV. Если сейчас не убьют, конечно… Можно было восхищаться выдержкой этого гениального манипулятора, который не моргнув оставил в дураках двоих эмоциональных и решительных творцов. Конечно же, напрашивался вопрос, а хотел ли он вообще стать Мессией? Собирался ли делать обращение к народу в ночь с тридцать первого декабря на первое января? Если нет, то зачем снимал видеоклип с надругательством над Евангелием? Или, может, эта съемка – всего лишь неуместная шутка? Результат его дурного вкуса и презрения к верующим, чем обычно страдают КВНщики всех времен? И не является ли бредом сама вся эта концепция насчет магических свойств скуфети работы мастера Звяги? Хотя нет… Какой же это бред, если даже Роман с Сергеем подрались из-за нее несколько дней назад. А обыски в квартире у Романа? А поведение Оли Румянцевой, выполнявшей задание? Покойной Оли… Да. Прочитать мысли Апокова и предположить его дальнейшие действия не представлялось возможным. Что же теперь делать?

Роман со злостью отшвырнул в сторону черную папку с красным солнышком, которая теперь никому не была нужна.

– Сережа, дай мне волыну. Я в общем-то, если что, и с левой руки шмальнуть смогу.

Сергей отдал ему пистолет.

– А теперь обыщи его!

– Зачем?

– Делай, пожалуйста, что я говорю. У тебя обе руки здоровые.

Сергей никогда в жизни никого не обыскивал. Не подавая вида, что ему стыдно этим заниматься, вспоминая по кинофильмам, как это делается, он подошел к Апокову и обратился, переходя на «вы».

– Пожалуйста, руки за голову, Александр Завенович. Ноги, будьте добры, на ширине плеч…

Апоков молча повиновался.

Быстро похлопав по брючным карманам, Сергей залез во внутреннее отделение твидового костюма, стал доставать вещи, громко докладывая о находках Роману, державшему пистолет.

– Паспорт!

– Это не нужно. Не интересует…

– Бумажник с деньгами! Примерно полторы тысячи баксов.

– Возьми себе, – строго потребовал Роман. – Это нам аванс. Он же обещал взять нас на работу.

– Какая-то бумага… С логотипом «Видео Унтерменшн». Что-то напечатано… Читать?

– Читай.

– «Устаревшие заповеди»… – громко начал Сергей, – ниже в скобках: «Заповеди Христовы». «Не убий», «Не укради», «Не прелюбодействуй», «Не возжелай жены ближнего своего»…

– Пропусти, – нетерпеливо потребовал Роман. – Это мы знаем. Что дальше?

– Дальше… вот… – У Сергея лицо расплылось в улыбке. – «Новейшие заповеди», ниже в скобках… «Заповеди Александре Апоке»… «Не попадись», «Не кради при свидетелях»,… «Предохраняйся», «Не запались с женой ближнего своего»…

Сергей расхохотался.

Но в отличие от него Роман оставался совершенно серьезным.

– Все понятно… Можешь не продолжать. Вот они, новые заповеди для народа, заповеди для выступления в новогоднюю ночь. Отойди от него, Серега!