Пациент всегда мертв - Джонатам Келлерман

— Достойно восхищения, — отметил Майло.

— Теперь по поводу все этих имен, которые вы мне назвали… Вы хотите сказать, что кто-то действительно заявляет, будто я лечил всех этих людей и выставлял счета "Медикал"?

— Это заявляет штат Калифорния. — Майло поднял глаза к потолку.

— Смешно. Такого никогда не было.

— Бумаги говорят, что было, доктор.

— Тогда кого-то надули или кто-то лжет. Проверьте мои банковские счета… Проверьте денежные потоки, или как вы там это называете. Вы не найдете никаких трехсот тысяч, взявшихся неизвестно откуда.

— Есть много способов скрыть деньги, доктор.

— Что ж, мне они неизвестны.

— Бумаги, доктор…

— Кто-то лжет! — закричал Гулл.

— Ну и кто это может быть? — улыбнулся Майло.

Гулл молчал.

— Какие-нибудь предположения? — спросил я.

— Тут будьте осторожны, Франко. — Мирна Уиммер оказалась настороже.

Гулл сделал глубокий вдох и очень медленно выдохнул:

— Вы хотите сказать, что Мэри и Элбин подделали от моего имени счета и прикарманили деньги?

— Вы сами сказали это, доктор, — печально вздохнул Майло.

Гулл хлопнул себя по влажному лбу:

— И теперь Мэри мертва.

— Да, доктор, мертва.

Гулл сильно потел, но опять перестал утираться.

— За один и тот же период вы якобы получили компенсацию за лечение уголовников на триста сорок тысяч долларов, Мэри — на триста восемьдесят, а Элбин Ларсен — на четыреста сорок штук.

— Элбин? — выдохнул Гулл.

— Вы задали вопрос, — констатировал я. — Теперь давайте вместе подумаем над ответом.

Глава 41

— Ты выжал его досуха, поздравляю, — сказал Майло, когда мы ехали на лифте с высот офиса Уиммер на первый этаж.

— Спасибо.

— Но особого удовольствия тебе данное мероприятие не доставило?

— Это нужно было сделать.

— Когда я охочусь и действительно чего-нибудь добываю, то начинаю чувствовать голод. Я думаю о черном мясе.

— Так ты все-таки находишь игру в Великого инквизитора отвратительной?

— Немного не по моей теме.

— Это психологическая война. Во Вьетнаме армейские заставили бы тебя писать инструкции по ее ведению.

— Так где это черное мясо?

— О'кей, сменим тему… Уилшир, недалеко от берега есть местечко, где можно промочить горло. Но если мысль о вечеринке после того, как ты разобрал на части некую человеческую особь, кажется тебе омерзительной, я тебя хорошо понимаю. Даже несмотря на то что указанная особь — всего лишь комок мерзкой слизи.

— Ты именно так представляешь себе Гулла?

— Он может и не быть прямо замешан в афере или убийствах, но я не стал бы покупаться на историю о его полной невиновности. Думаю, что сделка, которую утвердил заместитель окружного прокурора, для Гулла настоящий подарок.

Лишение доктора Гулла на два года лицензии на психотерапевтическую деятельность и отказ от уголовного преследования в обмен на полное сотрудничество с полицией по всем интересующим ее уголовным и гражданским делам…

— Все справедливо, — сказал я. — Давай поедим.

Семья туристов остановилась возле стейк-хауса, чтобы полюбоваться разделанной тушей быка, висящей на блестящих металлических крючьях, и Майло задержался возле них. Двое маленьких детей тыкали в тушу пальцами и хихикали. Глава семейства сказал: "Классно". Мать возразила: "Я считаю, что это жестоко".

— Контролируемое разложение инициирует аппетит, — заявил Майло, усевшись за стол в задней кабинке стейк-хауса. — Типа того и в реальной жизни.

— Реальную жизнь нелегко контролировать.

Он хлопнул меня по плечу:

— Тем больше поводов набить брюхо.

Сидя за двумя горками из стейков "дельмонико" и печеной картошки, а также бутылкой красного вина, мы размышляли над тем, что узнали от Гулла.

— Выходит, Сонни жертва, а не плохой парень, — заметил Майло.

— Здесь у Гулла нет причины лгать, — согласился я.

— А может, Гулл просто не в курсе внутренней кухни этой аферы? — Он помолчал. — И все же Сонни больше похож на бедолагу, который просто крутился вокруг своей бывшей. И случайно при этом заполучил кучу денег.

— И не знал, как их истратить.

— И по доброте души Мэри помогала ему это сделать. Уж она-то любила "зелень", не так ли? Хорошая, доходная практика, дополнительные баксы от бывшего мужа… Почему же она рискует всем этим, идя на аферу?

— Может, здесь больше, чем просто купюры. Может, она считала, что таким вот образом подрывает финансовые основы прогнившей системы.

— Интересная женщина наша Мэри, — сказал Майло, жадно пожирая стейк. — Культивирует имидж профессионала в своей области и средоточия мудрости и даже не помышляет о том, чтобы погладить Сонни по головке за его финансовую поддержку. И ко всему, она любит, когда на нее залезают и подминают.

— Мэри — властная женщина. А властные натуры обладают одной особенностью: они любят быть слабой стороной в сексуальных отношениях.

— Где ты такое слышал?

— Я это видел.

— А-а… — Он помакал в соус кусочек хлеба. — Ты веришь в то, что Гулл никогда не рассказывал Мэри о фантазиях Дегуссы в отношении Флоры?

— Даже если не рассказывал, у Мэри должны были возникнуть кое-какие мысли по поводу происходящего. Флора приходила к ней, чтобы лечиться от сексуальной неполноценности, и Мэри знала Дегуссу по участию в афере. Знала, что он за человек. Можно предположить, что Дегусса послал Флору лечиться. Чтобы поднастроить ее сексуальность.

— Брайен ван Дайн говорил, что Флора услышала Мэри по радио.

— Есть много вещей, о которых Брайен ван Дайн даже не подозревал.

— Флора водила за нос обоих?

— Флора познакомилась с Дегуссой во время работы в конторе по делам условно освобожденных. Ее впечатлил его шарм психопата-мачо, и она бросила Роя Николса ради более крутого парня. Эта страсть была запретным плодом. Потом она встретила ван Дайна и начала подумывать о замужестве, но не хотела бросать игру.

— Милая, уважаемая учительница ведет бурную жизнь на стороне.

— Вполне возможно, что гибель Флоры никак не связана с аферой. Это убийство было самым кровавым из тех, что мы расследуем. Мне кажется, что здесь страсть и секс, перешедшие все границы. Когда мы встречались с Роем Николсом, ты размышлял над версией об убийстве из ревности. Почему бы не отнести этот мотив к Дегуссе?

— Он узнал о ван Дайне и взорвался?

— Дегусса не тот, кто стерпит измену. Прибавь неспособность Флоры к оргазму, и получаем причину для ярости. Парни вроде него воспринимают отсутствие реакции на их сексуальность как личное оскорбление.

— Как он говорил, "протыкать ее всеми возможными способами"? Прямо, черт побери, калька с того, что он в конце концов с ней и сотворил. А Мэри Коппел ее так и не предостерегла.

— Конфиденциальность. Мэри свято ее блюла.

Майло начал кромсать ножом свой стейк, но вдруг остановился.

— Значит, мне стоит вычеркнуть Флору из списка участников аферы?

— Думаю, да.

— И мать у нее — приятная старая дама.

— Это тоже.

— Конфиденциальность… Мэри не хотела ставить под угрозу свои финансовые источники. Дополнительные триста восемьдесят штук в год к ее собственным немалым счетам, да еще они с Ларсеном делят три сотни с лишним, приходящие на имя Гулла. Это больше полумиллиона на брата к тому, что они зарабатывали законно. А Мэри еще и была у бывшего мужа на содержании.

— Мэри стала презирать Сонни за неумение жить.

— Она-то уж точно умела. Пока жить не перестала. Ключ в том, чтобы найти все эти деньги. Тут должен поработать Зевонски.

— Информация об африканских связях Ларсена могла бы принести пользу.

— Будем надеяться. — Он засунул в рот гигантский кусок стейка, медленно прожевал и проглотил. — Как тебе видится убийство Мэри? Она устраивает сцену Ларсену в связи с убийством Гэвина, угрожает, и он посылает к ней Дегуссу?

— Именно так я все это и вижу.

Я долил себе в рюмку вина и сделал большой глоток. Хорошее каберне. Последняя примочка от медицины — спиртное полезно, если им не злоупотреблять.

Вот где собака зарыта: нужно знать меру.

— Это все хорошо, — сказал Майло, — но у меня по-прежнему нет доказательств. Даже не могу выяснить домашний адрес Дегуссы. Клуб, где он работает, платит ему наличными в конверте под столом.

— Попытай счастья в Марине. Флора возила туда ван Дайна на ленч. Может, потому, что бывала там с Дегуссой.

— "Бобби Джейс"… Я снова туда заскочу, предъявлю фотографию Дегуссы.

Майло поддернул брюки, и мы вышли из стейк-хауса. Должно быть, он оставил огромные чаевые, так как официант проводил нас до тротуара, поблагодарил его и пожал ему руку.

— На здоровье, — сказал ему Майло, и мы сели в автомобиль без полицейской символики. — Несмотря на то что многое теперь известно, мне еще придется расстараться, чтобы заполучить дополнительный персонал для серьезной слежки. До дверей камеры всем нашим плохим парням еще далеко, но они уже на пути к ней. И это очень хорошо, Алекс.