Канал имени Москвы. Лабиринт - Аноним

Брат Дамиан хихикнул. К нему возвращалось прежнее состояние духа. Что же до мятежа капитанов, то у него есть корпус Стражей. Хотя мудрость правителя состоит в том, чтобы избегать всяческих расколов. Или, на худой конец, в том, чтобы оставить раскольников в ничтожном меньшинстве. А пока ему нужно время.

– Я думаю, мы сможем найти общий язык, – вдруг проговорил брат Дамиан и снова хихикнул. Если капитаны проявят определённую мудрость и сговорчивость, мы найдём точки равновесия.

Оставался ещё светлый принц гидов, их Учитель, о возвращении которого его предупреждал новый деловой партнёр из Великого Университета во время своего недавнего визита.

«Как он решился на путешествие по этим водам в одиночку? – подумал брат Дамиан. – Удивительный человек. Из Университета, через накрытую туманом Москву, полную зловещих тайн, в Пирогово и обратно. Конечно, у него был зул, но всё же… Удивительный человек! И никто из самодовольной паствы Петропавла не знает, кто он».

Оставалась ещё тайна гибели семьи капитана Льва, и здесь всё так просто может не обойтись. И оставалась ещё эта удивительная девушка, зловещая фея зачарованного леса, ради которой, чего уж тут темнить, брат Дамиан готов был пожертвовать очень многим.

«Даже Лабиринтом», – больно резанула пугающая мысль. Впрочем, довольно скоро она перестала быть такой. Не стоит цепляться за прошлое. Это для паствы, пусть считает, что Лабиринт всё ещё жив.

«Девушку необходимо пропустить, брат Дамиан, – сказал ему новый деловой партнёр. – Как бы это ни было противно твоим убеждениям. Она нам необходима. И необходима именно в Великом Университете. В ней сила, которую надо забрать, как только мы будем готовы. Думаю, её смерть и есть ключ».

Ева. Так её зовут. Зловещую фею, полную ведьминой любовью. Брат Дамиан почти уже обожал её. В его детстве пироговские монахи рассказывали сказку о беспечной мухе-цокотухе по имени Ева. Потом она помудрела и положила начало целому роду. Удивительное совпадение. Счастливо избежав лап коварного паука, муха-цокотуха Ева нашла своего любимого, светлого принца, – интересно, кем бы он мог быть? – и положила начало целому роду.

Мы вырастаем, и детские сказки меняются. Не меняется только заложенная в них жестокая мудрость, так что как посмотреть…

Новый деловой партнёр даже предупредил о богомерзком месте, обрушенном мосту на границе Пирогово, где их, гидов, Учитель вновь обретёт себя или что-то в этом роде. Была одна неувязочка. Ещё накануне во тьме своей кельи с опустошающе-роковым чувством брат Дамиан начал догадываться, кто может оказаться Разделёнными. Он всегда ждал их, искал повсюду знаки, но всё случилось настолько быстро… Правда, он не предполагал, что им мог бы оказаться «воришка» – думая только о девушке, он прохлопал того, второго, с кем она была разделена, у себя под носом.

Прохлопал… Но вот парадокс: счастливый финал для Разделённых означает катастрофу прежнего Пирогово. Бог из Лабиринта умер, а этого никто не понял. Катастрофу для мира Возлюбленных, но… не для брата Дамиана, хотя скорбь его по заветным устоям старого мира велика. Не для Светоча Озёрной обители и его нового делового партнёра из Великого Университета.

Ева не погибла, их Учитель справился. Наверное, он действовал во имя их любви, – брат Дамиан странно повёл головой, как-то темно озираясь, и неожиданно снова хихикнул, – но сохранил девушку для целей, о которых даже не догадывается. Так что как посмотреть…

Брат Дамиан видел тьму у богомерзкого моста, которая поглотила лодку Петропавла. И видел, как потом тьма рассеялась. Сейчас он смотрел на широкую водную даль и уже не думал о возможном мятеже капитанов. Там, за линией горизонта, скрылась лодка Петропавла, спешащая в Великий Университет. И там начинался закат.

Беспечная муха по имени Ева избежала коварных лап и сейчас сама спешила в Великий Университет. Только сказки меняются, и счастливые финалы теперь предназначены для других.

– Тебя ждут, Ева, – сладко проговорил брат Дамиан. – Поэтому спеши, спеши…

Он ещё смотрел некоторое время, как блики летнего заката играли на поверхности воды, отражались в ней кровавым золотом.

«За чудом своей явленной красоты мир скрывает свою самую беспощадную тайну, милая Ева. Мир – это Лабиринт, его не разрушить и его не избежать. И счастливые мухи сами спешат в уже сплетённые для них сети».

Брат Дамиан подумал, что на сегодня для него достаточно поэтических аналогий. Светочу Озёрной обители пора заняться насущными делами. А их набралось немало. Брат Дамиан резко развернулся и зашагал к Пироговским причалам. Он улыбался.

ПРОДОЛЖЕНИЕ БУДЕТ ПРОДОЛЖЕНО…