Китти - Дебора Чаллинор

Китти поморщилась. Заседание грозило превратиться в балаган.

Судья Роупер вздохнул и указал на Клемента Прентиса, на лице которого застыло страдальческое выражение.

— Мистер Прентис, что вы можете сказать в защиту своего клиента?

Клемент Прентис поднялся со своего места, пошарил в документах, лежавших на столе, и откашлялся.

— Милорд, сегодня в этих священных стенах правосудия и в вашем уважаемом присутствии моим намерением и личной привилегией является…

— Короче, — прорычал судья.

Пристыженный, мистер Прентис вцепился в мантию. Сидящий на скамье подсудимых Райан прошептал что-то конвоиру, и тот подошел к адвокату.

Сидящие в зале притихли: похоже, предстояло весьма интересное отступление от привычного порядка судебного заседания.

Прентис пересек зал и подошел к своему подзащитному. Райан перекинулся с ним парой слов, а потом передал сложенный вчетверо листок бумаги. Развернув листок, адвокат едва не упал в обморок. Даже со своего места — а она сидела достаточно далеко от скамьи подсудимых — Китти увидела, как он побледнел.

На какое-то мгновение в зале воцарилась мертвая тишина, в которой шаги тщательно отполированных ботинок Клемента Прентиса показались особенно громкими. Он направлялся к судье. Сначала нерешительно, а потом со все возрастающей уверенностью. Он передал документ судье Роуперу, который прочитал его один раз, а потом перечитал снова.

— Передо мной, — провозгласил судья, — находится квитанция об уплате таможенной пошлины за центнер виргинского табака и две дюжины бочек с виски и бренди, выданная капитану Райану Фаррелу 17 ноября 1839 года. Мистер Кингхейзел? Я буду очень вам признателен, если впредь мне не придется из-за вас тратить попусту драгоценное время. — Судья с силой ударил молотком по столу. — Дело закрыто.

Толпа, преимущественно состоявшая из бывших осужденных, повалила прочь из зала суда. Нечасто подсудимому удавалось праздновать победу над могущественной английской системой правосудия, и всегда такие исключительные случаи становились поводом для праздника.

Райан вышел из здания суда свободным, и друзья направились в трактир «Синица в руке». Все, кроме Китти, которой нужно было работать в вечернюю смену. Миссис Магуайр начала понемногу раздражаться из-за отлучек Китти — ведь за последние несколько недель та отпрашивалась довольно часто.

Закончив работу, она присоединилась к команде шхуны. Райан и его товарищи были уже довольно пьяны. Даже Ястреб, которого Китти видела разве что слегка навеселе, не составлял сегодня исключения.

Она села за стол и, поймав на себе взгляд Райана, тотчас же отвела глаза. Было в его взгляде нечто, чего Китти не хотела ни осознавать, ни обдумывать. По крайней мере сейчас, когда он был так пьян.

Стол был заставлен пустыми кружками и чашками, завален недоеденным хлебом, сыром и огурцами. Кое-где виднелись даже кучки пепла — очевидно, моряки выбивали свои трубки прямо на стол. Присутствующие выглядели довольно помятыми, а их глаза покраснели от дыма и большого количества выпитого спиртного. Состояние же Шарки говорило о том, что он вот-вот начнет буянить — он на весь Сидней славился своими пьяными драками. Китти подумала, что к концу ночи кто-нибудь из ее друзей — не дай Бог! — может вновь оказаться за решеткой. Им с Ваи нужно будет вернуться домой до того, как кто-то из присутствующих начнет драку.

А пока друзья пели, смеялись и валяли дурака. Подозвав мистера Скэнлона, Китти заказала свой привычный стакан портвейна. Большинство женщин, проживавших в Роксе, пили либо джин, либо эль, но Китти не нравился горький можжевеловый привкус джина, а от эля она беспрестанно бегала в туалет — не слишком-то привлекательная перспектива, учитывая отсутствие санитарии в трактире.

— Хочешь стаканчик портвейна? — спросила она у Ваи.

Ваи отрицательно покачала головой и указала на бокал с водой, стоявший перед ней на столе. Она редко пила алкоголь, но если такое случалось, то непременно жаловалась на жжение в желудке, которое, по словам акушерки, являлось признаком несварения. И все же миссис Бирн сказала, что портвейн или крепкий портер полезен кормящим матерям и что это следует иметь в виду.

Мистер Скэнлон поставил перед Китти стакан.

— За счет заведения, — сказал он.

Поблагодарив хозяина, Китти повернулась к Ваи:

— Они что, пьют так с самого обеда?

Ваи кивнула.

— Очень глупо, — сказала она, — и вместе с тем очень смешно. Пьер уже два раза падал.

Китти бросила взгляд на маленького француза, который помахал ей в ответ пальцами. Его усы, обычно лихо закрученные вверх, теперь обвисли, а глаза затуманились и слегка косили. Гидеон выглядел не лучше. Ропата спал, упершись головой в стену и открыв рот. Утром им придется горько пожалеть об этой попойке, и Китти им не завидовала.

Китти отхлебнула портвейна.

— А где Мик?

Ваи указала на дверь, из-за которой только что показался Мик, застегивающий штаны.

— Эй, поглядите-ка, кто пришел! — воскликнул он, плюхаясь на скамейку. — Китти Карлайл, самая смелая девушка, с которой я имел удовольствие бороздить моря. — Он поднял свой стакан. — И самая красивая, должен заметить. И самая умная. Неплохое сочетание, а? Ну давай, скажи речь!

Китти почувствовала, как заливается краской смущения и удовольствия. Райан вновь внимательно посмотрел на нее. Его взгляд излучал тепло и благодарность, и на этот раз Китти не сразу отвела глаза.

— Это необходимо было сделать, — сказала она, а потом шутливо добавила: — Конечно, если бы Райан лучше смотрел за своими документами, у нас не возникло бы неприятностей, верно?

Шарки громко рыгнул:

— Нет.

Китти озадаченно произнесла:

— Я хочу сказать, если бы у нас была эта квитанция, Райана даже не арестовали бы. — Она посмотрела на Райана. — Ведь так?

Шарки рассмеялся:

— Проснись, красавица, — сказал он. — Мы вовсе не собирались платить таможенную пошлину. И мы не заплатили. И не было у нас никакой квитанции. Ее пришлось подделать, чтобы вытащить Райана из петли. Это был единственный выход.

Ошеломленная, Китти с минуту сидела не двигаясь. Она неясно ощущала какое-то странное давление в груди. Словно что-то хотело вырваться наружу и теперь с силой упиралось в ее ребра. Что это: гнев, унижение или такое знакомое ощущение того, что ее предали?

Протянув руку через стол, она с силой ударила Райана по лицу. На глаза ему навернулись слезы, а на щеке остался багровый отпечаток руки, но мужчина не произнес ни слова. Китти встала со своего места и ушла.