Хрустальный грот - Мэри Стюарт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Солнце блестело на мокрой траве на вершине утеса. Мы стояли высоко над долиной, и внизу, меж зеленых склонов, блестящей змеей вилась река. С крыш королевского лагеря поднимался пар. Вокруг деревянного дворца и примыкающих к нему строений, как поганки, теснились маленькие кожаные палатки, и люди между ними казались не больше червяков-древоточцев. Великолепное было место — настоящее орлиное гнездо. Король остановил своего мула в рощице потрепанных всеми ветрами деревьев и указал вперед из-под нагих ветвей.
— Вчера отсюда была видна западная стена.
За рощицей был узкий гребень скалы, как бы естественная перемычка, вдоль которой рабочие и их мулы проложили широкую тропу. Королевская Башня была скалистым утесом, к которому можно подойти только с одной стороны по этому гребню, а с трех других сторон она круто обрывалась вниз головокружительными уступами и утесами. На вершине скалы находилась площадка примерно сто на сто футов. Раньше там, вероятно, росла жесткая трава между скал да корявые деревья и кустарники. Теперь это было море жидкой грязи, окружающее развалины злосчастной башни. С трех сторон стены были возведены примерно на высоту плеча, с четвертой — стена только что рассыпалась и являла собой груду камней: одни выпали и наполовину ушли в грязь, другие все еще держались на выступах скалы, но выглядели ненадежно. Тут и там были воткнуты в землю тяжелые сосновые шесты и поверх них натянута парусина, чтобы защитить работу от дождя. Некоторые шесты попадали на землю; часть из них явно сломалась тогда, когда рушилась стена. На тех, что остались целы, все еще болталась парусина; местами она натянулась и провисла под тяжестью дождевой воды. Земля была мокрая, повсюду стояли лужи.
Рабочие ушли оттуда, толпились на краю площадки, вблизи дорожки, и молчали. На лицах был страх. Я видел, что они боятся не королевского гнева, а преследующей их непонятной злой силы, в которую они верили. У выхода на дорожку стояла стража. Я понял, что без этого ни одного рабочего там не осталось бы.
Стражники скрестили копья у нас на пути, но, узнав короля, развели их. Я поднял голову.
— Вортигерн! Я не убегу — разве что спрыгну с обрыва, но тогда получится именно то, чего хочет Мауган. А если ты не отпустишь меня, я не смогу понять, что здесь не так с этими стенами.
Вортигерн мотнул головой, и один из стражей развязал меня. Я пошел вперед. Мул следовал за мной, аккуратно ступая по размокшей глине. Прочие двинулись следом. Мауган выбежал вперед и что-то настойчиво говорил королю. До меня долетали слова:
— Обман… сбежит… теперь или никогда… кровью…
Король остановился, и все остановились с ним. Кто-то сказал:
— Мальчик, возьми!
Я обернулся и увидел, что седобородый протягивает мне посох. Я покачал головой, повернулся к ним спиной и пошел дальше один.
Всюду стояла вода. Меж кочек блестели грязные лужи, на сжатых кулачках молодого папоротника, пробивающегося сквозь пожухлую зимнюю траву, сверкали дождевые капли. Серые камни блестели от влаги. Мне приходилось щуриться, чтобы разглядеть все как следует.
Обрушилась западная стена. Она стояла у самого обрыва, и, хотя в основном она рухнула вовнутрь, часть камней лежала у самого края утеса и на обрыве блестел мокрой глиной след от свежего оползня. В северной стене был проем там, где собирались делать вход. Я вошел через него, пробираясь через кучи щебня и инструментов, и встал в центре башни.
Земля превратилась в месиво глины, повсюду стояли лужи, сверкавшие на солнце начищенной медью. Солнце садилось, полыхая напоследок, перед закатом, и, когда я осматривал рухнувшую стену, трещины, угол падения, расположение обломков — это может о многом рассказать, — его лучи били мне прямо в глаза.
Слышался шум и говор толпы. Время от времени солнечные лучи вспыхивали на обнаженной стали. Пронзительный хриплый голос Маугана уговаривал безмолвного короля. Если я ничего не сделаю в ближайшее время, толпа скоро послушается жреца…
Король, восседающий на своем муле, мог видеть меня через проем в северной стене, но большей части толпы меня видно не было. Я взобрался — или, точнее, взошел, всем своим видом выражая достоинство, — на обломки западной стены и встал над стенами так, чтобы меня было хорошо видно всем. Мне нужно было не только произвести впечатление на короля. Отсюда были видны поросшие лесом склоны, по которым мы только что поднимались наверх, и теперь, вдали от шума толпы, мне нужно было найти вход в штольню, где я побывал столько лет назад.
До меня долетели голоса — толпа явно начинала терять терпение. Я медленно воздел руки к солнцу торжественным жестом, как делают жрецы, призывая духов. Если я изображу из себя волшебника, это остановит толпу, заставит жрецов призадуматься и даст надежду королю, а у меня будет время вспомнить. Я не мог позволить себе бродить по лесу, словно собака, вынюхивающая след, — нет, я должен был привести их прямо на место, как некогда мерлин привел меня.
И удача не покинула меня. Как только я воздел руки, солнце зашло за тучу и сразу стало темнеть.
Кроме того, теперь, когда солнце больше не слепило мне глаза, я мог разглядеть то, что внизу. Я смотрел вниз, вдоль гребня скалы, на холм, по которому взбирался тогда, чтобы уйти от толпы, окружавшей двух королей. Все густо поросло лесом — гуще, чем тогда. Здесь, под защитой холмов, уже начали раскрываться молодые листья и склоны были черны от терновника и остролиста. Я не мог признать пути, которым шел тогда, зимой. Всматриваясь в сгущающуюся тьму, я пытался восстановить впечатления мальчика, который поднимался сюда снизу…
Мы въехали сюда из открытой долины, вдоль реки, проехали через чащу, потом под тем низким гребнем — и выехали на луговину. Короли, а с ними Камлах, Диниас и все прочие остановились на том южном склоне, пониже дубовой рощицы. Костры развели вон там, коней привязали там. Был полдень, и когда я шел — вон оттуда, — я наступал на свою тень. Я уселся есть под скалой…
Вот оно! Серая скала, расколотая молодым дубком. По другую ее сторону прошли короли, направляющиеся к Королевской Башне. Серая скала у тропы, расколотая молодым дубком. И от нее — прямо через лес, вверх по склону — летел мерлин.
Я опустил руки и повернулся. Быстро темнело, небо было покрыто серыми тучами. Лесистые склоны внизу уже тонули во тьме. За спиной Вортигерна вздымалась масса облаков, окаймленная желтым, и узкий луч туманного света падал на далекие черные горы.
Люди выглядели темными силуэтами, их плащи развевались на сыром ветру. Пламя факелов рвалось и чадило.
Я медленно сошел со своего наблюдательного пункта. Оказавшись в центре башни, я остановился так, чтобы королю было меня видно, и вытянул руки ладонями вниз, как ясновидец, ищущий то, что лежит под землей. Я услышал, как по толпе пробежал шепоток, как презрительно фыркнул Мауган. Опустив руки, я подошел к ним.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});