Василика Даль: Возрождение - Василина Жидких

– А мне нравится, – сказала Алекс.

Я встретилась с ней взглядом, и она заговорщицки мне улыбнулась.

– Алекс! – воскликнул Бо, с опаской смотря на подругу.

– Что вы так взъерошились? Мне кажется и так понятно, что она чертовски живучая. – Вспыхнула Алекс пытаясь защитить предложенный мною план. – Она – хранитель, если отрог был ей не по зубам, то уж с этим подонком она справится. – Алекс подбадривающе подмигнула мне, а я ответила ей благодарной улыбкой. Утром у меня сложилось неоднозначное мнение на ее счет, но сейчас я думаю о ней лучше.

Положив руку на плечо Тимура, я наклонилась к нему и тихо прошептала:

– Кто-то мне на эту тему мозг выносил днем, а теперь против?

– Я это, просто так сказал, – так же тихо ответил Тимур, отводя взгляд. – Откуда я мог знать, что ты всерьез воспримешь?

– Засранец, что ты ей сказал? – прошипел Матвей, надвигаясь на Тимура с кресла.

– Алина, ты же знаешь, что я права. И знаешь, что я с этим справлюсь, – на самом деле она понимает гораздо больше, чем говорит вслух. Алина хорошо меня знает, а значит она знает, что я все равно сделаю задуманное, и не важно будет ли Алина меня поддерживать или нет.

– Упертая, – буркнула она, скрестив руки на груди. – Вашу ж мать, ладно, Вася права. И Алекс тоже. Вася справится.

– То есть мое мнение вообще не учитывается, да? – воскликнул Матвей, отойдя от Тимура, совсем неудовлетворенный ответом того. – Делайте что хотите, только в следующий раз, когда она будет умирать, не смейте ко мне обращаться!

Я не успела ничего сказать другу, ошарашенная таким заявлением, как он уже ушел, громко хлопая дверьми на своем пути. Никто не смог и слова вымолвить. Я кожей чувствовала напряжение, что оставил после себя Матвей. Он зол.

– Вы видели, какой вид открывается с крыши? – я вздрогнула, когда сидящий рядом Тим заговорил. – Это что-то невероятное, вам стоит это увидеть. Идем.

Все вышли. Им было неловко наблюдать за подобной ссорой.

Ушли все, кроме Алины. В только что заполненной гостиной в полнейшей тишине осталась я и моя верная подруга, впрочем, как и всегда.

Алина, в отличие от меня знает, как более правильно поступить в такой ситуации и сейчас я нуждаюсь в ее помощи, потому что у меня некоторые проблемы с социумом. Я сложно схожусь с людьми и не всегда знаю, что сказать. Я не умею утешать или подбадривать, хотя когда-то получалось, а сейчас уже не могу. Могу только банальные фразы ляпнуть, которые ничем не помогут. Алина в таких случаях подбадривает меня, подсказывает, что и как говорить. Пару раз доходило до смешного, что мы составляли мои диалоги заранее, зная, что блинчика рядом не будет, и она не сможет подсказать. И именно сейчас мне нужна ее поддержка и помощь, потому что я не знаю, что делать. Бежать за ним или дать время успокоиться?

Она дождалась, когда все выйдут из комнаты, пересела в кресло и взяла меня за руку.

– Это, конечно, не первый раз, когда он кричал на меня, но этого давно уже не было, и еще с лицом таким, аж не по себе стало, – растерянно сказала я, боясь посмотреть подруге в глаза. – Почему он так себя ведет? Это моя работа, а он мне мешает. Я же не мешаю ему в его чертовом деле!

– Вась, он переживает за тебя, как и я. Только вот я верю и знаю, что ты сможешь справиться со всем, а он смотрит на тебя иначе. Матвей старше, мудрее, сильнее и он видит нас маленькими неопытными детьми, которые суют пальцы в розетку, и он считает, что его долг это – предотвратить все опасное безумие. Он переживает за нас, как взрослый, а не как наш друг.

– Алина, мы уже не дети. У меня есть хренов опыт, который, по сравнению с его, разве что дырочка от нолика, – протянула я, тяжко вздыхая. Начали за здравие, закончили за упокой, ох и трудный сейчас будет разговор. – Я должна идти и поговорить с ним?

– Должна. И слова ты должна подобрать сама. Я в этом случае не помощник тебе, но совет маленький напоследок дам: заставь Матвея поверить в себя, или возьми на слабо. Что-то из двух вариантов точно сработает, – Алина ободряюще улыбнулась, и встав с кресла, замерла передо мной, помогая мне подняться. – Я развлеку гостей, и надеюсь, вы к нам вернетесь. Нам надо многое обсудить. Удачи тебе.

Похлопав меня по плечу, она, натянув вежливую улыбку, вышла из гостиной, оставляя меня в гордом одиночестве и тишине.

Выйдя в коридор, я вышла на улицу и обойдя дома, спустилась к пляжу, думая, что найду его где-нибудь у воды и я была права. Я настолько хорошо его знаю, что могу найти Матвея, где угодно даже, когда он решил от меня спрятаться.

Сперанский сидел на камне, где недавно сидели мы с Арнестом.

– Матвей, – тихо позвала я, подойдя к нему со спины. Он не шелохнулся: ни тогда, когда я его позвала, ни тогда, когда я села рядом. Матвей никак не показал, что заметил или, что слушает меня.

В голове вертелись слова Алины о том, что я должна заставить его поверить в себя, но как заставить кого-то поверить в себя, если я сама в себе сомневаюсь? Мне самой нужна уверенность, как я могу просить его о вере в себя?

Это будет сложно, но я должна заставить его поверить в меня, несмотря на то, что я сама себе не верю.

– Второй курс, первый семестр, где был наш преподаватель истории? – он ничего не ответил, лишь сжал кулаки. – Наш историк бил в Перу. Что он делал там? Выступал в роли эксперта-проводника на раскопках. Это было жутко опасно, потому что ты ничего не знал. – Перу еще не до конца изученная территория. – Ни какие там ловушки, не знал какие заклинания оставлены на пути. Ты ничего из этого не знал, и рискуя собой, шел впереди всей делегации. Еще, когда ты вел переговоры с организаторами, мы много обсуждали это с тобой. Ты хотел поехать, но сомневался и советовался со мной, спрашивал, что я думаю об этом и прочее. Я понимала, что это безумно опасно, но я не препятствовала тебе, потому что верила. До последнего надеялась, что организаторы раскопок не смогут с тобой договориться и все отменится, но все равно не говорила о том, что нет, Матвей, ты не должен ехать, это опасно и ты можешь вообще не вернуться. Знаешь, что я пережила пока тебя не было? Я чуть не поседела из-за переживаний, –