Еще один шанс - Ерофей Трофимов

перевернул напарника на спину и, покосившись в спину уходящему парню, мрачно прошипел:

– С револьвертом идет. Не верит. Думает, в спину шмальну.

– И откуда только он такой взялся, – зло выдох нул купец. – Словно сиделец опытный.

– Так охотник он. Им глаза на затылке иметь сам Бог велел. Не то зайдет мишка за спину, и все.

Дождавшись, когда дорога сделает плавный поворот, Мишка отер револьвер от пыли и, сунув его в кобуру, устало вздохнул:

– Да, приятель, врагов ты наживаешь себе просто виртуозно.

Но не успел он пройти и десяти шагов, как из кустов вылез какой-то непонятный субъект и, усмехаясь щербатым ртом, шепеляво спросил:

– Ты, что ли, Мишка-охотник будешь?

– Для кого Мишка, а для кого и Михаил, – отрезал парень, снова подбираясь.

– Да ты не пужайся. Я к тебе с весточкой.

– Ну, меня напугать пупок развяжется. А весточка от кого?

– От Иванов, с каторжного луга. Спрашивают они, грек с тобой уходил… Ушел ли?

– Ушел. Даст бог, по осени о себе знак подаст.

– А чего так долго-то? – удивился мужичок.

– А ему забыли билет в классный вагон выписать. Вот и станет на перекладных добираться, – усмехнулся Мишка. – А весточка-то твоя где?

– Так это, велено тебе передать, что по просьбе грековой, никто тебя трогать из наших не станет. Живи, как сам знаешь. Но и в ответ просьба к тебе будет. Если кто из нужных людей уйдет кукушку слушать, по следу не ходи. Так не всегда будет, но иногда бывает.

– А как я узнаю, кто нужный, а кто так, погулять вышел? – задумчиво поинтересовался парень.

– Скажут тебе, – кивнул мужичок.

– Кто скажет? – не сдавался Мишка.

– Кого пришлют, тот и скажет, – пожал мужичок плечами и уже собрался уходить, когда парень, жестом остановив его, решительно сказал:

– Значит, так. Слушай внимательно. Иванам скажешь, что я их просьбу уважу. Но тут дело серьезное, и кого попало я слушать не стану. Если нужда будет, пусть тебя и присылают. Я тебя вроде как уже и знаю.

– А не много чести тебе станет? – вызверился мужичок, явно обидевшись.

– Ты не ерепенься. Сам понимать должен, дело серьезное. Если я на след встану, никто не уйдет. А вдруг кто решит приятелей своих прикрыть да словом от Иванов попользоваться?

– Ну, ты… – Мужичок задохнулся от такого кощунства, но потом, резко успокоившись, растерянно почесал в затылке. – Ты раскладов наших не знаешь, но дело и вправду серьезное. Ладно. Передам, как сказал.

– Вот и ладно, – кивнул Мишка. – И еще вопрос к тебе имею.

– Спрашивай, – чуть подумав, кивнул собеседник.

– Ваши бывшие все под Иванами ходят? Даже после отсидки?

– Так куда им деваться-то? – развел мужик руками. – Ссыльный – это ж как клеймо. А вдруг случись ему обратно вернуться? От тюрьмы да от сумы, сам знаешь, не зарекаются.

– Это да, – задумчиво кивнул Мишка. – Так неплохо бы Иванам тем бывшим разъяснить, что хозяина слушать дело нужное, да только не в хитрых делах. А то те дела плохо кончаются. Бывает, даже кровью. Да только хозяин всегда чистым останется, а вот бывшему сидельцу снова кандалы.

– Так-то оно так, да только откажешься, хозяин на улицу выгонит. И куда человеку деться? – спросил мужик с хитрым прищуром.

– К уряднику идти, – усмехнулся в ответ Мишка. – Бывший – это не каторжный, ему с властью делить больше нечего. А так сдаст хозяина, и сам чистый, и перед властью благонадежный. А что уж там с хозяином станет, не его печаль. Урядник найдет, как тому хвост прищемить.

– Не по нашим понятиям это, – покрутил мужик головой.

– Так я и не про Иванов говорю. Сказал же, простой сиделец.

– А тебе что с того? – вдруг спросил мужичок.

– Мне-то? А не хочу я, чтобы вас хитрецы всякие в своих делах темных пользовали, да потом вашими же шкурами и прикрывались. Тут, конечно, еще как следует думать надо, но первая мысль правильная. В общем, как Савва говорил, я сказал, ты услышал.

– Добро. Передам, – кивнул мужик и ловко скрылся в кустах.

* * *

Второй выход на заимку оказался ничуть не легче первого. Все три лодки шли загруженными так, что Мишка всерьез опасался за целостность груза. Дизель звонко постукивал, и вельбот упрямо резал воду, пробираясь в верховья реки. К удивлению самого Мишки, он умудрился запомнить все ориентиры, где в русле находились препятствия. Илкен, сидевший на носу, не успевал подавать сигналы, а он уже перекладывал руль, уводя вельбот в сторону.

Спустя чуть больше суток они свернули в русло ручья, и Мишка, облегченно переведя дух, улыбнулся напарнику:

– Все, приятель. Дошли. И даже умудрились ничего не утопить.

– Пришли, Мишка. Вон, отец уже идет, – с серьезным видом кивнул паренек, указывая на берег.

Торгат и вправду дожидался их возвращения на заимке. Услышав треск мотора, он легко сбежал к кромке воды и, подхватив брошенный конец, принялся вытягивать вельбот на берег. Мишка, заглушив мотор, перемахнул через борт и кинулся помогать. Когда все три лодки оказались вытащенными на берег, парень устало вздохнул и, указывая на груз, усмехнулся:

– Здесь две трети того, что мне удалось купить для вас. Но есть и кое-что, чего вы сами никогда бы не купили.

– Это правда, – с довольным видом кивнул Илкен.

– Если ты говоришь про винтовки, то я сам уговорю старейших назвать тебя одним из нас, – дрогнувшим голосом ответил Торгат.

– Не надо никого уговаривать, – грустно усмехнулся Мишка. – Я сделал то, что считал правильным. Я помню, как мы прятались от хунхузов только потому, что у вас нет хорошего оружия. Я не хочу, чтобы ты и твоя семья прятались всю жизнь. Теперь, если они снова придут, мы встретим их так, чтобы они больше никогда не приходили.

– Ты позволишь нам забрать наши товары? – спросил Торгат так, словно боялся отказа.

– Пусть ребята разгрузят лодки, и я сам покажу тебе, где что лежит, – кивнул Мишка, жестом показывая Илкену на ящик с винтовками.

Они не успели подняться на поляну, как молодые парни из племени бросились к лодкам и с веселым смехом принялись перетаскивать из них все наверх. Поставив принесенный ими ящик на землю перед дверями дома, Мишка, откинул крышку и, достав винтовку, протянул ее мужчине.

– Вот. Это японские винтовки. Хорошие. Не такие тяжелые, как русские или английские, и отдача у них не такая сильная. Крупного зверя из них бить сложно. Нужно уметь хорошо стрелять. Но я и привез их не для охоты. Это боевое оружие. Для охоты я привез ружья.

Он подошел к другому ящику, который притащили парни и, откинув крышку, достал одно из охотничьих ружей.

– С этим вы будете охотиться, – сказал парень, протягивая его Торгату. – К этим ружьям есть и патроны, но они старые, и будет лучше их перекрутить. Эти патроны я сумел у нашего урядника выпросить. С перекруткой я помогу. Порох, свинец, капсюли и гильзы я тоже