Герой ее мечты - Конни Брокуэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Опустив голову под воду, он взял сосок в рот и, неторопливо поглаживая его языком, почувствовал, как Венис задрожала и вцепилась руками ему в плечи.
— Займись со мной любовью, — прошептала она, но что-то в ее тоне заставило Ноубла насторожиться.
Он поднял голову и, взяв Венис под колени, поднял ее, чтобы она обхватила его ногами за талию.
— Это не «прощай» и не «еще раз на память», — поклялся он. — И не важно, что ты думаешь.
Он навалился на нее, и она, откинувшись назад, прогнулась, чтобы почувствовать его внутри себя.
Она никогда не сможет любить какого-то другого мужчину сильнее, чем любит Ноубла.
— Это не «прощай», — повторил Ноубл и прижал ее к себе. Он толчком вошел в нее, по мышцам его живота пробежала дрожь, а Венис резко, вдохнула и широко раскрыла глаза, когда он погрузился в самую ее глубину.
Над горячим источником пронесся внезапный порыв ветра, и в ответ ему поднялись густые белые облака. Это Тритон, великолепный, окутанный туманом и влюбленный.
Пришел посвататься к глупой девушке, подумала Венис. Тяжело дыша, она почти с благоговением коснулась гладкой щеки Ноубла.
— Не смотри на меня так, — буркнул он и вошел в нее еще глубже, прижав к скользкому от водорослей краю водоема, и его движения разорвали тонкие лоскутки пара.
— Как? — с трудом произнесла она, прижимаясь к нему еще Крепче.
— Как будто стараешься запомнить мое лицо, — прохрипел он.
Он заставит ее прекратить это, заставит жить только этим моментом, заставит забыть о «последнем разе» и об окончательном «прощай».
Ноубл резко вышел из нее, а Венис, со слетевшим с ее губ страдальческим звуком, вцепилась в него, и у нее в глазах, сияющих серых драгоценных камнях, вспыхнул упрек. Ноубл прислонился спиной к стене бассейна и оперся согнутыми локтями о его скалистый край.
— Что ты делаешь? — в растерянности спросила Венис.
Он, должно быть, нашел под водой какую-то опору для ног, потому что его загорелая грудь, по которой стекала вода, возвышалась над поверхностью.
— Жду. — Нежные снежинки безмолвно таяли на его разогретой коже.
— Чего?
— Чтобы ты занялась со мной любовью.
— Я… я не понимаю.
— Я не хочу заниматься любовью, зная, что этим ты прощаешься, зная, что запоминаешь каждую мельчайшую подробность, каждое прикосновение моего языка, каждое движение моих бедер для того, чтобы сохранить их в самом дальнем закоулке своей памяти.
— Это совсем не так!
— Это именно так. А я не хочу, чтобы меня использовали таким образом. Если ты хочешь заниматься любовью, занимайся любовью. В этом месте нет посторонних. Даже тех, у кого благие намерения, — иронично добавил Ноубл.
Венис мгновение смотрела на него, а потом нерешительно поплыла вперед. Обвив руками его шею и опустив ресницы, она скользящим, волнообразным движением потерлась телом о его тело, и Ноубл прижался затылком к скале.
— Хорошо, — прошептала Венис у самой его шеи, направляясь к нижней губе, — Есть только «сейчас», только «здесь» и только мы. Но ты тоже обещай. Никакого прошлого, никакого будущего, только «сейчас».
Ноубл еще не успел ничего сказать, но уже отдал свое тело в ее распоряжение, и Венис совсем не скромничала с его подарком. Ей хотелось вернуть Ноублу хотя бы часть того наслаждения, с которым он ее познакомил.
Она поднялась выше, касаясь грудями его скользкой от воды груди, твердой и теплой, потом намеренно медленно обхватила ногами его бедра и погладила руками грудь, дыша теплом ему в ухо и покусывая зубами колючую скулу.
— Ты меня любишь? — шепнула Венис.
— О Господи, да!
— Я тоже люблю тебя. — Руки Венис направились вниз по его телу, и брюшные мышцы Ноубла крепко сжались, когда ее ногти нежно царапнули его живот.
Ноубл застонал, и его бедра устремились вперед в ответ на движение ее руки. Венис снова несмело провела рукой, и Ноубл стиснул зубы.
Закинув назад голову, он со свистом вдохнул воздух, открыл глаза и под водой схватил Венис за запястье.
— Мне больше нравится быть в твоем теле, девочка, — сказал он и, быстро подняв Венис, одним толчком глубоко вошел в нее.
Продолжая двигаться, Венис встречала каждый мощный выпад наклоном бедер и устремлялась вперед, навстречу Ноублу, ища более полного слияния.
Она услышала его хриплый крик и ощутила, как по его большому телу прокатилась неистовая и совершенно бесконтрольная дрожь, и в тот же миг достигла собственной вершины удовольствия, и чистый восторг, бурля и кружась, разлился по всему ее телу.
Венис тяжело дышала, лишившись всех сил, оставаясь в объятиях склонившегося к ней Ноубла, и ощущала на своем плече его прерывистое дыхание. Долгое время они оставались в таком положении, и Венис чувствовала себя слабой, изнуренной и довольной.
— Венис? — В голосе Ноубла звучал вопрос, но у нее не было нужного ему ответа.
— Ты обещал.
— Да. Я обещал. Но у тебя уже есть некоторое основание верить моим обещаниям? — грустно шепнул он ей на ухо.
— Ноубл, — заговорила Венис, освободившись из его объятий и приложив палец к губам, — я не виню тебя за прошлое. Это правда.
— Тогда позволь сказать тебе: я не собираюсь шантажировать тебя, я хочу просто поговорить с тобой. Но пожалуйста, выслушай меня.
Венис кивнула.
— Я знаю, тебя приучили думать, что ты должна выйти замуж, чтобы произвести на свет достойного маленького наследника империи. Не верь этому, Венис. Фонд Лейланда — не последний твой шанс сделать что-то стоящее из своей жизни. Это не единственный шанс, а просто один из многих.
— Я знаю, — тихо сказала она.
— Прекрасно. — Он проглотил комок в горле. — Значит, первый шаг сделан. Теперь сделай второй, Я знаю, ты не веришь обещаниям на всю жизнь. И почему ты должна им верить? Мать оставила тебя, отец не обращал на тебя внимания. Горничные, няни, я… мы все ушли от тебя. Но, Венис, мне было всего семнадцать лет! Я был молод, взбешен и оскорблен предположением твоего отца, что между тобой и мной существуют какие-то непозволительные отношения. — Он взял ее за плечи и крепко стиснул. — Но мне уже не семнадцать лет, и на этот раз ничто — ничто — не заставит меня оставить тебя. Это, — взяв руку Венис, Ноубл прижал ее ладонь к своему сердцу, — любовь, Венис, это гарантия.
Она закрыла глаза, Ощущая под рукой равномерное биение его сердца — горячего, полного жизни… искреннего.
— Я не могу обещать тебе «завтра», Венис. И никто не может. Возможны удары молнии и крушения поездов. И даже, — он лукаво улыбнулся, — ливневые паводки. — У Венис перехватило дыхание, а Ноубл легким поцелуем коснулся ее лба. — Но я могу обещать, что по собственной воле никогда не оставлю тебя — никогда. — Он заглянул ей в глаза. — Я больше не буду докучать тебе, просто пообещай, что подумаешь над тем, что я сказал. — Повернувшись, он без усилий выбрался на берег и, не испытывая никакого стеснения, пошел к седельной сумке мула.