Адепты стужи - Александр Маркьянов

— Да уж знаю…

В дверь тихо проскользнул Грей, но я на него внимания не обратил — потом с ним разберемся.

— Расскажи мне про свои последние заказы.

— Какие заказы?

— Те самые, которые ты выполняешь для ребят с другой стороны границы. Например, радиовзрыватели мастеришь. Позавчера два патруля подорвали — твоя работа?

— Не моя?

— Чего… — я заулыбался — брось врать! Кого угодно убедишь — только не меня…

— Я должен на что-то жить! — окрысился ирландец — в конце концов я не убиваю!

— Конечно же нет. Ты просто делаешь взрыватели к бомбам. А они уже и убивают. Так? Где сейчас О`Коннел?

— Не знаю!

Я без разбега, но чувствительно поддел его ботинками по ребрам, отчего тот застонал.

— Где сейчас О`Коннел?! Я не настроен шутить, Дэйв!

— Говорю же — не знаю! Он пропал с горизонта! Не ходит в бары.

— Может, его убили, а Дэйв? Может такое быть?

— Не знаю… Если бы убили — об этом бы много трепались по барам.

— Всякое бывает. Может, просто всадили пулю в башку и закопали на окраине. Ты знаешь, в чем он был замешан?

— Откуда мне знать. Сэр, я ничего не знаю…

— Врешь! Что он приносил тебе переделывать!?

— Не знаю… Не помню…

Новый пинок по ребрам.

— Слова «не знаю», меня расстраивают, слова «не помню» меня просто бесят. Ты ведь не хочешь, чтобы я по-настоящему разозлился, не правда ли…

— Я правда не знаю!

— Хорошо. Ты сделал для него работу?

— Да… Сделал…

— Неплохо. Сколько он тебе дал…

— Не…

Еще один пинок — чтобы напомнить как меня раздражают слова, начинающиеся с «не».

— Если ты еще раз начнет предложение с частицы «не» — я тебя просто запинаю тут. Понял?

— Да, сэр…

— Так что?

— Пятьдесят фунтов, мистер Кросс. Он дал мне пятьдесят фунтов.

— Не много за такую работу. И ты поинтересовался, для чего ему это все было нужно?

…

Молчит — значит не интересовался. Но правило про «не» он уже усвоил и это хорошо.

— Когда это было?

— Что?

— Когда он принес и унес этот провод, придурок?

— Принес… в июле.

— Какого числа?

— В начале, не помню…

— Идиот. Забрал когда?

— Через три дня… Работа простая была.

По времени совпадает…

— Что было в компьютере?

— Я не посмотрел…

Снова сунул ногой — но уже не слишком сильно.

— Где сейчас О`Коннел?! Когда он пропал?

— Недавно… С неделю назад.

— Где он? Не может быть, чтобы не трепались!

— Э… говорят он подался по ту сторону границы…

— Куда?

— Кое-кто говорил, что его видели в Дублине.

— В Дублине? Какого хрена ему там делать?

— Не знаю… Правда не знаю, сэр, не бейте…

Этого он и вправду мог не знать.

— Ты ему веришь? — решил я подключить к игре и Грея, коли уж тот решил подключиться сам, меня не спрашивая.

— Ни хрена не верю этому прохвосту, сэр! — бодро отрапортовал Грей.

Откровенно говоря, я думал что этот алкоголик развалился как гнилой орех. Но лишний раз надавить никогда не бывает лишним.

— Мда… Вот видишь — мой напарник тебе не верит. Он думает, что лжешь. Скажи, Дейв — ты и вправду меня не обманываешь? Я то тебе, понимаешь, верю — а вот мой напарник — он тут недавно и не знает — кому верить, кому нет. Он думает, что ты лжешь и очень хочет пару раз тебе как следует врезать, чтобы ты перестал лгать, правда?

— Так точно, сэр! — отрапортовал Грей, игру он понял и максимально старался мне подыграть. Игра старая как мир: добрый полицейский — злой полицейский.

— Сэр, я правду говорю… На самом деле правду, чем хотите поклянусь.

— Бутылкой виски поклянись, Дейв… — мрачно сказал я — богом не клянись. Ты хоть и католик — но запросто сменяешь мессу на бутылку чего-нибудь покрепче. Может ты мне и не соврал относительно того, что я тебя спрашивал — но ты от меня что-то скрываешь. Что скрываешь, начал рассказывать так продолжай…

Старый алкаш замялся — и я убедился, что догадка моя была верна — он и вправду знал то-то еще…

— Ну?

— Сэр, я не думаю, что это важно, но…

— Думать из нас двоих предоставь мне. У меня это лучше получится, тем более на трезвую голову. Так что ты не рассказал?

Дави, дави! Не снижай темп, не давай передыха. Все как на спецкурсе «потрошение языка в экстремальных условиях» только с кое-какими ограничениями.

— Ну… Я видел полковника с одним человеком…

— С каким человеком! Не заставляй меня нервничать!

— Его все «Пересмешником» называют… Я не знаю как его на самом деле зовут, он у нас «пересмешник», честно…

— Что за хрень? Какой-такой «пересмешник»? Как его зовут?

— Не знаю, сэр! Честно не знаю! Он в Мейсе [Мейс или Мэйз, возможно так будет правильнее — знаменитая тюрьма строгого режима, где содержались заключенные члены ИРА] сидел!

Уже что-то.

— В Мейсе? За что? Политический?

— Нет. Он псих! Псих конченый, я и не думал, что полковник будет с ним общаться!

— За что, Дейв? За что он сидел?

— Кажется… человека топором порубал… говорили так… его все боятся, даже свои… он пьет в одиночестве…

В одиночестве ни один ирландец пить не будет. Не привыкли они пить в одиночестве. Если человек пьет в одиночестве — значит люди не хотят пить рядом с ним. Потому что боятся его пьяного, боятся того, что он может натворить…

А не Дон ли это? Дональд Шеридан? Дело вообще было известное — двадцатилетний пацан, на счету которого уже были теракты порубал топором на спор свою сестру, застав ее с протестантом. И ухажера ее — протестанта он тоже порубал.

А все началось с невинной шутки в узком кругу. Закончилось — вот так. Неужели вышел?

Вполне ведь мог, сколько ему там дали. Он и в самом деле — не как политический проходил. В тюрьме стал исполнителем смертных приговоров, убивал людей — но ни разу на этом не попался. Конченный псих. Такой — дай ему атомную бомбу — он ее сбросит.

— И что полковнику было нужно от «пересмешника»?

— Не знаю! Честно — не знаю!

Вот теперь кажется — все!

— Хорошо, Дейв… — я внезапно сменил гнев на милость, бросил рядом с ним на пол десять десятифунтовых банкнот с профилем королевы Виктории — ты на меня не серчай. Из-за этих взрывов — я уже который день на ногах, даже не сплю нормально. Ты вот что, Дейв. Если узнаешь где полковник — скажи мне, ладно? Получишь в десять раз больше. Очень уж я хочу с полковником потолковать. Понял…

Вышли мы молча, сели в машину. Отъехав на пару кварталов, я припарковал машину в более-менее освещенным местом, повернулся к Грею.

— Какого хрена?

Не въехал еще… Сопляк, блин. Вот так вот и можно потерять своего агента — на глупости…

— Ты о чем босс?

— Какого хрена ты потащился за мной? — начал заводиться я.

— Работать же нужно в паре. Тебе могла понадобиться поддержка.

— Против кого? Ты думаешь я не справлюсь с алкашом?

— В САС так работают.

Чтоб тебя!!!

— Теперь слушай сюда. Здесь не САС, здесь оперативная работа. Это раньше ты прилетал со своей группой на вертолете, вышибал башкой двери и делал все что тебе взбредет в голову. Здесь же — оперативная работа! Чувствуешь разницу!? Если я пошел один — значит так надо! Я не первый день на улице и хорошо замаскировался, входя в дом. А ты? Ты просто вышел из машины, в которой только что никого не было и поперся за нами следом! А если за домом следила контрразведка ИРА? Тебе только на лбу «бобби» написать — а так вылитый бобби. И тогда агенту придется отвечать на вопросы — какого хрена к нему в дом ходят полицейские. Может еще на куртку «Полиция» напишешь светоотражающими буквами? И мишень чуть пониже! Чтобы стрелять удобнее было!

Когда то также учили и меня — за что я до сих пор благодарен…

— Понял, босс… — Грей выглядел смущенным — а если…

— Если — мы уже ничего не сделаем. Надеюсь, что нет. О'Доннел под подозрением не был, по крайней мере, я об этом знал бы. Надо ехать…

25 июля 1996 года. Белфаст, Северная Ирландия

Все чаще я ловлю себя на мысли, что становлюсь философом. Смешно, но это так… как завзятый материалист, я всегда относился к философам с этаким пренебрежением. А вот сейчас…

Хоть здесь не время и не место для философствований… но я всегда ношу с собой маленький желтый блокнот и огрызок карандаша. Может, когда нибудь мои записи опубликуют. А может — и нет…

Одной из первых я записал такую мысль: радость всегда связана с ожиданием. Ты ждешь радостное событие, отсчитываешь часы и минуты до него, смакуешь, представляешь что ты будешь делать, говорить, чувствовать… Так было. Так есть. Так будет.

А вот беда всегда приходит неожиданно…

Паб, скорее даже не паб, а что-то типа дешевого ресторана, где из закуски можно отведать великолепное жаркое с рисовым или картофельным гарниром, назывался «Ворон». Этимология этого названия терялась в веках, знали только что этому пабу без малого двести лет. Удивительно — но сюда заходили и томми и бобби и католики и протестанты — и никто даже не думал о том, чтобы затеять здесь разборку. Или подорвать машину у входа, обкидать заведение камнями, бросить бутылку с бензином. Все дело было в том, что хозяин сего притона, старый Кайл Данкан и до си пор мог согнуть руками лом, а еще он отличался честностью и абсолютной аполитичностью. Ко всему этому, он и до сих пор был одним из лучших боксеров Белфаста несмотря на возраст. Вот сюда мы и свернули с моим новым напарником, чтобы дать отдохновение ногам, а заодно и наполнить свои желудки. К этому времени мы проголодались как волки и устали как черти — но за какую бы ниточку мы не тянули — все они оказывались пустышками. Еще мы по разу получили камнями в католических кварталах, я по спине, а Грей по голове. Еще Грея подстрелили из рогатки. Неприятно, надо сказать…