След оборотня - Конрад Левандовский

Они сражались бесстрашно, без какого-либо уважения к сверхъестественной твари. Видна была школа Ксина, но, несмотря на это, они не в состоянии были противостоять скорости и силе упырихи и гибли один за другим под ударами окровавленных когтей. Однако и она не оставалась безнаказанной. Изящные стальные наконечники уже несколько раз с хрустом погружались в ее высохшее туловище. Однако каждый раз она ломала торчащие из нее древки, словно палочки, и снова, ощетинившись обломками пик, пускалась в убийственный танец, сея смерть направо и налево.

Кто-то швырнул в нее факел. Он попал, но пламя не охватило обрызганного кровью платья.

В дверях спальни неожиданно столпилась прибежавшая из сада дружина Родмина. Они молниеносно выстроились в две шеренги и, топча трупы, двинулись вперед, загоняя упыриху в угол. Острия Йев словно толкали ее туда одним своим блеском. Уцелевшие гвардейцы с новым энтузиазмом присоединились к прибывшим.

Судьба упырихи, казалось, была решена. Окруженная у стены, она какое-то мгновение словно ждала гибели и, когда она была уже почти у них в руках, вдруг рванулась в отчаянную атаку и, нырнув под рядами пик, налетела прямо на людей. Крик, стоны, суматоха. Сомкнутый строй превратился в беспомощную свалку. Могучие удары когтей разбросал всех в стороны.

Упыриха двинулась в сторону сидевшего на постели короля. Четверо гвардейцев тотчас же бросились к нему, прикрыв Редрена собственными телами. Их доспехи едва не поломали ему ребер.

Солдат из группы Родмина, один из тех немногих, кто еще держался на ногах, подскочил и ударил пикой повернувшуюся к нему спиной упыриху. Магический дамаст до конца вошел в спину королевы…

Она не издала ни звука, так же как и все это время, лишь судорожно дернулась вперед…

Стон изумления и ужаса пронесся по комнате – острие само вышло из ее тела! Подвело самое совершенное оружие против нечисти! Наконечник не развернулся в ее теле шипастым кустом, лишь распух и сморщился, словно краска на мокрой доске.

Теперь они были беззащитны.

Уже никем не удерживаемая, она подошла к ложу и, сбросив лежавших на нем гвардейцев, выволокла из постели Редрена.

«Прикажи им прекратить!», возникла мысль в голове короля. Казалось, в его мозгу копаются чьи-то липкие пальцы.

– Сложить оружие! – К горлу подкатила тошнота.

Солдаты послушно, хотя и с неохотой, положили пики на пол и отошли к стенам.

«Пусть уйдут, а маг пусть останется».

Редрен задрожал от отвращения и упал бы, если бы не державшие его когти.

– Выйдите! Родмин, ты останься, – приказал он, превозмогая комок в горле.

Она отпустила его, когда маг закрыл дверь за последним гвардейцем. Уходя, они унесли раненых. Король и маг остались наедине с трупами и упырихой. Редрен, пошатываясь, подошел к ложу и тяжело сел.

Легким движением когтей она дала знак Родмину. Тот подошел к ней, вытирая кровь со лба.

Королева выпрямилась и скрестила руки на груди. Гримаса отвращения промелькнула на лице мага.

– Я должен передать ее волю, – обратился он к Редрену. – Она заметила, что я легче, чем ты, господин, переношу соприкосновение разумов…

Он на мгновение замолчал, а король посмотрел на него более осмысленно.

– Людей в городе она убивала для острастки. Если ты не будешь послушен, господин, и не выполнишь ее приказов, она растерзает столько твоих подданных, что доведенный до отчаяния народ свергнет тебя с трона. Жители Катимы с этого момента являются заложниками. – Родмин говорил медленно и спокойно. – Ей хватает энергии, и ей незачем больше охотиться, но остановится ли она – зависит только от тебя, господин. Теперь она спрашивает, согласен ли ты на ее условия?

Редрен долго, с бессильной яростью смотрел на упыриху.

– Твой ответ должен быть только «да» или «нет», – добавил маг.

Униженный монарх вскочил, словно намереваясь наброситься на нее с кулаками.

– Она не боится толпы, обыскивающей дворец, и считает, что днем никто не может ее найти. Она хочет быстрого ответа.

Редрен, полуприкрыв глаза, всматривался в стоящую у стены окровавленную мумию. Она тоже разглядывала его, но в отличие от него, смотрела с надменным и ледяным превосходством. Король не в силах был вынести этого взгляда…

– Хорошо… я согласен… – с трудом выдавил он.

– Пока ты будешь править от ее имени, господин.

Завтра ты объявишь о запрете занятий магией, а другие распоряжения получишь позже.

Упыриха направилась к двери.

– Стой, погоди, – крикнул Редрен, – что ты собираешься сделать? Что ты сделала с похищенными?

Она остановилась и повернулась. Родмин снова заговорил:

– С этого момента, господин, мы должны обращаться к ней со словами: Великая Мать.

Король скривился, словно ему плюнули в лицо.

– Похищенные – это избранники, которым через семь лет будет оказана честь служить ей одними из первых. Сейчас же они в безопасности, пока их никчемные трупы превращаются в тела сверхсуществ…

Редрен слушал, остолбенев и широко раскрыв глаза.

– Государство вампиров и упырих?.. – сдавленно прошептал он.

– Да, господин, я передаю все дословно, – ответил Родмин. – Великая Мать считает, что не должно быть так, что сверхсущества прячутся в норах и лесах, а жалкие недоделанные людишки преследуют их и истребляют. Пора положить этому конец. Великая Мать хочет создать новые законы, по которым наградой за заслуги при жизни будет право жизни после смерти…

– Хватит, достаточно! – Редрен закрыл лицо руками.

Упыриха медленно и торжественно двинулась к выходу. Кто-то, видимо, подслушивал под дверью, поскольку ей услужливо открыли. Она вышла в коридор, и столпившиеся там солдаты поспешно расступились, образовав две шеренги. Когда она оказалась между ними, раздалась подобострастная команда:

– На караул!

Раздался быстрый металлический лязг оружия. Гвардия отдавала честь…

ИСТРЕБИТЕЛИ

– Ксин, нет! – отчаянный крик и исступленный грохот кулаками в дверь.

Котолак застыл, не довершив намеченного, – это был голос Ханти!

– Ксин, открой, пожалуйста!

Он ошеломленно переводил взгляд с клинка поднятого стилета на дверь и обратно.

– О! Ксин, Ксин… – Голос звучал все жалобнее и тише.

Стряхнув оцепенение, он положил оружие, встал и, поколебавшись, открыл.

– Ты жив… – с облегчением прошептала Ханти, бросаясь ему на шею.

Она чуть не опрокинула его – у него подкашивались ноги.

– Слушай, это не ты, не ты, я была здесь ночью, с тобой, ты спал, я приехала за тобой, только Мара знала, я не верила, я должна была проверить, я боялась. Дарон ничего не знает, я ему не верила, не могла в Самни, – беспорядочно говорила она, пытаясь высказать все сразу. – Я хотела быть с…