Темный рай - Тэми Хоуг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что вы хотите?
— Это не телефонный разговор. Я предпочитаю решать дела при личной встрече.
— Где и когда?
— Судья, вы любите рыбалку?
— Что? Какого черта…
— Разумеется, любите. Вы — из породы людей, которым не сидится на месте, иначе бы не приехали сюда. Есть великолепное местечко, которое я только что открыл, — большой пруд, вверх по течению Маленькой Змейки. Встретимся через час на перекрестке главного шоссе и старой девятой дороги, и я покажу вам путь. Знаете, где это?
— Я там буду.
— Отлично! И… судья… не забудьте свой бумажник. Таунсенд на ощупь положил трубку: внимание его было занято растущим в голове давлением. Может быть, сейчас с ним просто случится инсульт, он умрет, и тогда конец всем его тревогам? Давление усиливалось, точно на глазные яблоки изнутри давили два жестких кулака.
Кончится когда-нибудь этот кошмар?
«Мне бы только заполучить эту пленку, — рассеянно подумал судья. — Я бы отдал за нее все, что у меня есть: если потребуются дополнительные деньги, продал бы эту землю, лишь бы быть уверенным, что меня больше никогда не побеспокоят. В любом случае так будет лучше. Это станет частью процесса возрождения. Ситуация пока не вышла из-под контроля. Продам имение, вылечусь, верну Ирену прежде, чем бракоразводный процесс окончательно сожрет мое состояние».
Сложившийся в голове план несколько успокоил Таунсенда, но дрожь все не унималась. Он достал носовой платок и снова высморкался. На встрече с этим новым шантажистом он должен иметь вид человека, полностью себя контролирующего. Неразумно показывать ему свой страх.
Судья снова взялся за ручку ящика стола и выдвинул его. Это будет в последний раз…
* * *Мэри оставила Уилла в пункте неотложной медицинской помощи, пообещав вернуться через час. Проезжая по городу, она заехала на площадь — посмотреть, как продвигается дело со скульптурой.
Коллин Бентсен, в железной защитной маске, вовсю орудовала горелкой сварочного аппарата. Скульптура все еще больше походила на груду искореженного металла. Стоявшие кучкой новоэдемские домохозяйки с детьми в колясках, склоняя головы то на один, то на другой бок, нахмурившись, критически разглядывали модель в попытке определить, что в перспективе из нее выйдет. М.Е. Фралик стояла рядом с пьедесталом и, широко размахивая руками, давала пояснения о конечной цели проекта.
В «Лосе», в главном вестибюле, толпились туристы в псевдоковбойских нарядах, собравшиеся на завтрак, после которого им предстоял день «большого выезда». Мэри прошла в свой номер, где извлекла себя из джинсов Люси, наскоро приняла душ и переоделась в пару старых черных леггинсов, длинные носки и спортивные ботинки. Натянув через голову футболку с белой надписью «Бродяга знает вашу сестру» на черном фоне, она завершила свой ансамбль ковбойкой мужского размера, на рукавах которой пришлось сделать добрую дюжину заворотов. Она попыталась закрепить волосы на затылке с помощью серебряной заколки, но пружинная застежка сорвалась, и заколка ракетой пролетела через всю комнату.
Спустившись в бар, Мэри пробежала взглядом по лицам, отыскивая Дрю. Сидевший в одиночестве за столиком возле дверей в кухню Кевин, прихлебывая кофе, просматривал деловые бумаги. Мэри направилась прямо к его столику и плюхнулась на стул напротив.
— Тебе мама никогда не говорила, что нельзя делать уроки за завтраком? Испортишь осанку.
Кевин оторвался от работы и улыбнулся. Он машинально вежливо привстал, хотя Мэри уже вполне устроилась на своем стуле.
— Нет, такого мне слышать не приходилось. Самым грозным предупреждением в нашем доме было: «Не бегай с карандашом в руке…»
— А то выколешь себе глаз, — в тон ему закончила фразу Мэри и рассмеялась.
Кевин заказал проходившему мимо официанту еще чашку кофе.
— Будешь завтракать?
— Нет, спасибо, — с некоторым сожалением поблагодарила Мэри, пожирая глазами горку аппетитных теплых булочек с черничным повидлом, до которых Бронсон еще не дотронулся. — Я уже нахваталась пончиков.
— Тогда возьми хоть немного фруктов. — Он подвинул к Мэри стоявшее на столе блюдо с ломтиками дыни и свежей клубникой.
Мэри подхватила вилкой ломтик дыни и откусила кусочек.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Кевин и постарался нахмурить брови, что делало его похожим на щенка и всегда смешило окружающих.
— Отлично!
— А мы, знаешь ли, все еще ужасно.
— Могу поделиться болеутоляющими таблетками, — криво усмехнулась Мэри.
— Нет, серьезно. Эта гостиница — наш дом. От одной мысли, что в него кто-то забрался и избил гостя, волосы встают дыбом. Какое возмутительное насилие!
— Есть что-нибудь новенькое от Куина, насчет поисков того парня?
— Вряд ли тут что-нибудь получится, — покачал головой Кевин. — Если бы он что-то украл, разговор был бы совсем другой, потому что вора можно застукать, когда он принесет украденное в заклад или попытается продать.
— Моя семья пришла бы в полный восторг, услышав, что я наконец-то достигла достаточного материального благополучия, чтобы за мной начали охотиться грабители. — Подхватив на кончик вилки клубнику, Мэри отправила ее в рот. — Мне только хотелось бы знать, что он рассчитывал найти в моем номере? Люси в своем последнем письме ко мне упоминает о книге. Я так ее и не нашла.
— Что это за книга такая, ради которой стоит нападать на человека?
Мэри пожала плечами, не желая посвящать Кевина во все детали истории. Что-то подсказывало ей, что Бронсон не входит в рамки системы Люси — Кевин слишком уж милый человек. С другой стороны, Мэри могла держать пари, что ее собеседник знает больше, чем говорит.
— Дрю здесь?
— Нет, — коротко ответил Кевин и опустил глаза, занявшись одной из булочек. — Уехал куда-то на природу. Рыбалка или что-то в этом роде. Сегодня утром я вообще его не видел.
— А-а-а… — Прикусив нижнюю губу, Мэри пыталась разобраться, что больше привлекает ее внимание — благоухающая булочка или же неожиданная перемена в настроении Кевина. — Что-нибудь не в порядке?
Бронсон вздохнул и отрешенно уставился в свою тарелку:
— Да нет, ничего. Зачем ты хотела его видеть?
— Ничего особенного. Просто вчера ночью мы говорили с ним о Люси. Мне подумалось, может быть, он захочет закончить обсуждение за чашечкой кофе?
— Ах вот оно что! Он, несомненно, вернется. Самое позднее — к пяти. Трио начинает свое выступление в гостиной в семь часов. — С просиявшим надеждой взглядом Бронсон обратился к Мэри: — Ты к ним присоединишься?
— Ну-у… я не знаю…
— Давай, — принялся уговаривать Кевин. — На сцене ты совсем не смущаешься. Просто замечательно будет снова услышать твое пение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});