Полнолуние - Карен Робардс

Ей было тридцать семь, разведена, и Уилл знал, что она торопится устроить свою жизнь. При мысли о том, что у них с Лайзой могут быть дети, у него обострялась язва. Уилл понимал, что любит ее не настолько сильно. Да, это было так. Он действительно не любил ее.

В кабинет вошел Хэллум.

– Над чем ты работаешь?

– Заканчиваю эту кентуккийскую штуку. Я только что передал последнюю бумагу этому парню… как его зовут?

– Агента из лексингтонского бюро? Мэттьюз.

– Да, верно. Мэттьюз. Итак, мяч теперь на половине Мэттьюза.

– Ты здорово сработал.

– Спасибо.

– Они доставляли этих лошадей из Аргентины, так ведь? И выдавали их за американских? Завтра я буду разговаривать с Джорджем Риисом и хочу иметь полную ясность по этому делу.

– Доклад у вас на столе, – напомнил ему Уилл.

– У меня не было времени прочитать его, – признался Хэллум и, пройдя через комнату, присел на край стола Уилла. – Расскажи мне.

– Несколько местных тренеров вошли в преступный сговор с целью организации скачек с участием подставных лошадей, на которых можно было бы ставить по минимуму, а выигрывать по-крупному. Для этого они подменяли слабых лошадей на резвых скакунов. Поскольку у нас в стране соблюдается требование обязательной идентификации лошадей, что делается путем нанесения губной татуировки, они завозили лошадей из страны, где это не практикуется, – а именно, из Аргентины. Потом они клеймили резвых скакунов номером слабой лошади, выставляли чужаков на скачки с участием слабых лошадей и неизменно выигрывали. Конец истории.

– На первый взгляд, все очень просто. Я удивлен, что тебе понадобилось две недели, чтобы раскрыть такую аферу. – Хэллум ухмыльнулся.

Уилл знал, когда над ним подшучивают.

– Все прошло бы быстрее, если бы первый осведомитель, которого я нанял, не солгал мне. Когда я уже сам разобрался в сути происходящего, завершить дело не составило труда.

– Первый осведомитель – это тот парень, которого, как ты считаешь, убили?

– Да.

– Мерфи так не думает. Как бы то ни было, это уже решать местным полицейским.

– Я тоже так считаю.

– Итак, дело закрыто?

– Да, – сказал Уилл.

В открытую дверь кабинета постучали. Повернув голову, Уилл увидел Мерфи в сопровождении двух агентов – Уоррена Роуча и Бена Марки, – стоявших в дверях. Кивком он пригласил их войти. Он знал, что, если бы не присутствие Хэллума, ребята не стали бы стучаться в дверь.

– Ты готов идти? – спросил его Мерфи.

– Куда? – Уилл нахмурился.

– Только не говори мне, что ты забыл, – произнес Роуч.

Это был высокий худой парень с безукоризненной стрижкой и безупречным вкусом в одежде. Разведенный, он был покорителем женских сердец. Уиллу вдруг пришла в голову идея познакомить его с Лайзой.

– Вот те на, старик, у меня же сегодня холостяцкая пирушка! – усмехнулся Марки. Лет под тридцать, брюнет, коротышка Марки пребывал в постоянном движении. Вот и сейчас, разговаривая с Уиллом, он гремел мелочью в кармане.

– Да, верно, вспомнил. Конечно, буду. В «Диджорно», так ведь? Вы, ребята, идите, а я приду попозже. Мне нужно кое-что тут доделать.

– Все еще корпишь над «Скачками»? – ухмыльнулся Мерфи.

Уилл покачал головой.

– С ними только что закончил.

– Ну, как там Кентукки, Уилл? – поддразнил его Роуч. Последние три недели Мери развлекал сослуживцев рассказами об увлекательных похождениях его и Уилла в «Пырейном штате». Уилл оказался под перекрестным огнем шуток, качество которых ему не очень нравилось. Но он был не настолько глуп, чтобы показывать это.

– Как бесконечный лабиринт, – сухо заметил Уилл. Коллеги фыркнули.

– У тебя там даже была проводница, правда? – спросил Марки.

– Пошли вон, – отшутился Уилл. Любое напоминание о Молли начинало раздражать его.

В дверь опять постучали. На этот раз секретарша – или, как теперь называлась ее должность в современной трактовке – административный помощник.

– Уилл, вам звонят по второй линии, – сказала она. – Мисс Баллард.

Троица дурашливых сослуживцев восторженно переглянулись.

– Проводница! – хором воскликнули они, когда Уилл потянулся к телефону.

– Уилл Лайман, – четко произнес он в трубку. Под прицелом взглядов ухмыляющихся зрителей он держался на редкость спокойно и уверенно.

– Уилл? – Голос Молли резанул его с силой, сравнимой с ударом в живот бейсбольной биты. Услышав ее мягкий южный акцент, Уилл почувствовал, что у него пересохло в горле. Он вдруг поймал себя на том, что даже не представляет, как прожил три недели, не слыша его.

– Молли. – Кивком он указал всем присутствовавшим на дверь. Но это не возымело действия.

– О, Уилл. – У Молли дрогнул голос.

Уилл вдруг насторожился. Такие интонации из уст Молли не предвещали ничего хорошего.

– Сьюзан пропала, – сказала она таким голосом, будто слова давались ей с трудом.

– Что значит пропала? – резко спросил он.

– Она исчезла. Вчера вечером она пошла спать, а утром ее уже не было. Постель пуста. Нигде в доме ее нет. Мы обыскали все и в доме, и на улице, а потом я позвонила в полицию. Но они ведут себя так, словно считают, что она сбежала из дома. Уилл, она не убегала из дома. Ты же знаешь, она не могла этого сделать. Я думаю, кто-то проник в дом и выкрал ее из постели.

– О Боже.

– Ты приедешь? Пожалуйста! Сейчас?

– Я прилечу первым же рейсом, – произнес в трубку Уилл, чувствуя, как стынет кровь в его жилах. – Постарайся успокоиться и держись.

– Поторопись. Пожалуйста, поторопись. – У Молли опять дрогнул голос. Потом Уилл услышал щелчок: она повесила трубку.

Уилл положил трубку и встал. Четверо мужчин в его кабинете больше не ухмылялись. Хэллум оторвался от стола.

– Похищен ребенок, – сказал Уилл. – Маленькая девочка. Я должен ехать.

43

Сьюзан проснулась в темноте. Голова сильно болела, тошнило. Она не знала, где находится, но четко сознавала, что не в своей постели. Вчера вечером она ложилась спать в свою постель, но почему-то проснулась здесь.

Где? Вот в чем вопрос. Сьюзан вскарабкалась на четвереньки, чувствуя под собой грязный пол. Помещение, в котором она находилась, было темным, холодным и зловонным. И стояла тишина. Звенящая тишина. Как в пещере.

Может, у нее ночной кошмар? Сьюзан ущипнула себя, чтобы проснуться. Почувствовала боль. Разве во сне бывает больно?

Сьюзан поняла, что она не спит.

В горле у нее застрял крик. Сьюзан сглотнула слюну. Она боялась издать малейший звук, боялась пошевелиться, чтобы не вспугнуть чудовище, притаившееся в этой пещере.

Она не знала, почему в сознании вдруг всплыл образ чудовища, но это было именно так. Ей представилось огромное, волосатое чудовище с когтями и клыками, хватающее детей и съедающее их за завтраком. Казалось, она даже слышит, как оно подкрадывается к ней в темноте.