Найон - Александр Эйпур

Им разрешили полюбоваться на корпуса с закрытым доступом. Отдельная зона внутри зоны.Сергей Иванович поднял глаза на майора.

– Что непонятного? Из подрастающих готовят покорное сословие, кто в будущем займёт низшие посты, по мере заслуг, будет продвигаться выше. Технологии запрещённые, и нам нечего совать носы. Последнее, что мы можем увидеть, это отправку выпускников. Автобусы отвезут в города-миллионники, прямиком в детские дома, там их довоспитают и вручат системе готовым продуктом. Поэтому законы под детдомовцев заточены. Эта прослойка безоговорочно доверяет системе, от которой даром получит квартиры и службу. Нерадивые поработают мётлами, за мизерную плату в домоуправлениях, а покажут нужные результаты – пополнят ряды чиновников, хоть в горсовет, хоть в Госдуму. Любой закон и указ будут приняты безоговорочно. Любой клич – выйти на улицы и поддержать президента – нового или старого, будет исполнен в кратчайшие сроки и с наименьшими потерями. Эти стройные ряды, напоминающие живую массу, и есть та опора, на которой рассчитывает продержаться система хотя бы ещё десяток лет. Или чуть больше, как сложится.

Автобусы они увидели. Сплошь детские головки, с той лишь разницей, что сидят смирно, ни у кого и в мыслях нет пошалить, пока в салоне нет учителя. Учителя сгрудились вокруг человека, отдающего последние инструкции, сопровождающим выдаются коробочки, и это не телефоны.

Виктор Петрович пребывал в тайном восторге. При должном уходе и дерево порадует урожаем. А тут целая прослойка покорных. Покорных до такой степени, что прикажи спрыгнуть с небоскрёба – вопросов не возникнет.

Он мельком глянул на товарища. У того шевелились губы, в такт нагромождению данных; вроде, можно прочесть: «твою же мать!», или что-то очень близкое. Быть может, Сергей Иванович обратил внимание на отсутствие ям и трещин на дорогах. Вся страна в них, но для таких объектов этот пункт не предусмотрен.

Майор и сам подключился к подсчёту уходящего транспорта:

– Шестнадцать, семнадцать…

– Вы сбились, майор, девятнадцать. Двадцать. – Уточник караулил следующий автобус, но возникшая пауза могла означать, что угодно. И финиш для этой партии, пока наскребут голов для следующей. А ведь автобусам надо прежде высадить и вернуться, не раньше. Это точно признаки отлаженного механизма, как ни крути. По сорок голов, плюс учителя… можно назвать их надсмотрщиками, будет точнее. Видимо, у каждого есть незримый инструмент укрощения, коли что пойдёт не так. Погладит по головке, лёгкий укольчик в плечо, и мальчик проспит остаток пути.

Кажется, больше ничего им здесь не покажут.

Майор поймал взгляды на себе.

– Поехали.

Сидя на переднем сиденье, майор частенько любовался обзором пассажиров. Как в воду опущенные. Такое ещё можно наблюдать после просмотра учебного фильма: экран сообщает простейшие истины гнусавым голосом, плеваться хочется, но ты обязан досидеть до конца и получить отметку в журнале: «ознакомлен».

Как только позади остался наружный пост, в окрестностях появились грибники. Как тут самые полезные растут. А скорей всего, курсанты отбывают наказание или проходят практику. Им сказали, что объект настолько важен, что появление американских агентов вполне ожидаемо: кто-то в руководстве сливает информацию, скоро у жены день рождения. На всякую информацию найдётся купец. Внутри системы столько разногласий, а что всему виной? Деньги. Как только попал на этот крючок – считай, жизнь закончилась. Раз голова не хочет творить сама, она превращается в кошелёк. Ты уже пашешь на вражеский стан, за бумажки, имеющие цену до одного коварного дня, когда система рухнет. Ну, не бывает так, чтобы ложь выигрывала все матчи.

Водитель поглядывал на майора, получал одобрение. Завернул во двор охраняемого центра, охрана, правда, без автоматов.

– Вы же были на прошлой неделе, я помню, – с заискивающим выражением на лице торопко напомнил страж. Всем поведением он старался доказать, что занимает это место по праву, у него посторонний не проскочит.

– Мы на полчаса, не больше. Инспекторы из министерства, – майор кивнул на заднее сиденье.

– А это всегда, пожалуйста. Мы всегда рады. – И шлагбаум совершил знакомое упражнение. С крыльца их заметили тоже, вышли навстречу. Координатор, при двух охранниках, издали узнал майора, натянул улыбку, вытянул руку для приветствия.

– Какие люди!

– Привет. Организуй нам экскурсию, по второй форме.

– Отлично, у меня как раз есть лишние полчаса.

В прохладных коридорах никакой суеты, не поликлиника. Кабинеты запираются изнутри, есть подошва для набора кода. Координатор остановился у двойных дверей.

– Через сюда мы получаем материал, – он решил прощупать настроение гостей. Майор тотчас отрезал: «Вот этого не надо». – Понял. Тогда сюда.

Кабинеты напоминали крохотные цеха, напичканные импортным оборудованием. Гости вживую увидели, как распаковывают контейнеры с материалом – абортированными младенцами.

– У гинекологов и акушеров много нынче работы. Убедить мамашу, что ребёнок имеет осложнения, может не выжить – тут нужен талант убеждения. Но всё больше дам не хотят связывать жизнь с детьми. Успешная должность и работа – одним махом всё летит в тартарары, таких случаев полно.

Миксеры загружены мясом, задаётся программа, и на выходе получается концентрат полусухого вещества. Для такого товара свои контейнеры, чтобы избежать ошибок. И кнопочка на столе. Через минуту появляется человек к специальном скафандре, – это не важно, что комиссия без них: они вне подозрений.

– Мы можем проследить путь этой партии до конечного результата?

– Было бы желание. Прошу! – Они тронулись за экскурсоводом, прокатились на лифте, прошли по подземному туннелю в соседний корпус. На дверях цеха сияло название известной фирмы, обеспечивающей женщин лечебными кремами для ухода за кожей.

– Смысл понятен. Вы готовы увидеть само производство, как заполняются тюбики, пакуются в фирменные коробки? – Майор предложил сделать выбор сами.

Малява поджал губу, Уточник выдохнул:

– Сто раз по телевизору видел. Если можно обойти эту часть мероприятия, мы были бы не против.

– Тогда обойдём сзади, где выход готовой продукции.

– Если это обязательно.

– Что ж, уважаемый, мы уложились в двадцать минут, – сказал майор, обратившись к гиду. – Больше не смеем вас задерживать.

– Я провожу!

И вот позади кивнул шлагбаум, майор оглянулся:

– Ну, и как? На сегодня достаточно, или заскочим ещё в одно место?

– Не пора ли перекусить?