Андрей Синявский: герой своего времени? - Эжени Маркезинис

Синявский говорил в более позднем интервью: «Я вполне вижу своего любимого Маяковского или не очень любимого Солженицына на экране телевизора, но я не могу представить, что бы делал Мандельштам в телевизионной студии. “Бессонница. Гомер. Тугие паруса…” Дать эти божественные строки толпе, чтобы она разорвала их на части? Дать это массам? Это не для всех!» [Синявский 2001б: 131].

240

Ласковое имя «Дезик», которым Бальзанов был прозван дома и за которое его дразнили дети во дворе, тем более, когда у соседей появилась собака по кличке Дезка, также было именем, которым Синявского называла мать (в беседе с Марьей Васильевной, Фонтене-о-Роз, 2006). Воспоминания Бальзанова о том, что его дразнили за то, что он «другой», почти точно совпадают с собственными воспоминаниями Синявского. В литературных кругах имя Синявского воспринимали как звучащее на иностранном языке и заставляющее задуматься: «не изучал ли я русскую литературу со злым умыслом, не было ли тут какой-то интриги?» [Терц 1998: 103].

241

Е. А. Синявский пишет по-французски под псевдонимом Егор Гран по фамилии жены.

242

Французский романист голландского происхождения Ж. К. Гюисманс (1848–1907), который был последовательно реалистом, декадентом и мистиком-символистом, жил в Фонтене-о-Роз в 1881 году и описал его в романе «Наоборот».

243

Саша Супермен, или Супер, всегдашний помощник Бальзанова, имеет реальный прототип. Саша Суриков, для Синявских «Супер», – молодой ученый, который во многом помогал Марье Васильевне и когда Синявский сидел в лагере, и позднее в Париже, ухаживая за ним незадолго до кончины.

244

Ср.: «Нет, – говорит сказка, – неправда, неправильно. Все это вам кажется <…> Чудесное, случается, вносит объяснение в нашу среду, где все – в собственном смысле – лишено логики, безвыходно, отвратительно и уму непостижимо. И то, что, вчера представлялось, не в праве существовать, получает санкцию сказки…» [Терц 1992, 2, 504–505]. В «Кошкином доме» у Синявского сказка на самом деле спасает человеку жизнь. Колымский лагерь не впускает Генку Темина (это реальный зэк Геннадий Михайлович Темин, знакомый Синявского [Синявский 2004, 2: 206–207, 210]). Этап пригнали издалека, и на жгучем морозе он неизбежно бы умер. Темин начинает молиться и вдруг слышит по лагерным громкоговорителям «сказку Пушкина о рыбаке и рыбке». В сознании Темина его мольба сливалась с голосом старика-рыбака: «Смилуйся, государыня рыбка…». И вдруг его впускают в лагерь. Тут прямая связь между тем, как Пушкин спас Генку Темина своей сказкой и как повесть о Пушкине спасла Синявского в лагере [Терц 1998: 94].

245

Такой увидели Синявские Москву лета 1992 года: «Мы были в ужасе. Было ощущение, что вернулись военные годы нашей юности» [Siniavskii 1997: 30–31].

246

Синявский перечитывал Андерсена в лагере [Синявский 2004, 1: 346–347].

247

По замечанию Марьи Васильевны, «Золотой шнурок» был прочитан на литературном собрании и принят с большим энтузиазмом, а «один известный славист и переводчик предложил немедленно перевести его на французский».

248

Переводчик Хармса М. Янкелевич (цитируя М. Б. Ямпольского) считает юмор в форме иронии «главным вкладом» ОБЭРИУ (Объединения Реального Искусства, членом которого был Хармс) в авангард. «До них авангард, несмотря на радостные выходки футуристов, был серьезен до глубины души. В то же время Хармс, в отличие от футуристов, не сбрасывал классику с парохода современности, а использовал ее “так, как раньше ее не использовали”» [Kharms 2007: 14–15].

249

Борис Петрович Свешников (1927–1998) учился в Московском институте прикладного и декоративного искусства; в 1946 году он был арестован по ложному обвинению и находился в заключении до 1954 года. Стиль его творчества определяли как «фантастический реализм». См. [Baigell, Baigell 1995: 90–93].

250

Так считают и Таймер-Непомнящая, и Эпштейн. См. Предисловие, с. 13.

251

См. Предисловие, с. 13.

252

См. [Grayson 2000б: 96].

253

Пелевин говорит о симпатиях к произведениям Платонова, Набокова и Булгакова («Меня глубоко тронул “Мастер и Маргарита”»), а также к зарубежным авторам – Хаксли, Гессе и Кастанеде [Роткирх 2009: 62–63], [Laird: 1999: 184–185].