Эшли Белл - Дин Кунц

– Ты, как я погляжу, подписался не задумываясь. А кто такой водорослеголовый?

– Дурак, плохой серфингист. На доске он времени проводит меньше, чем стряхивает со своей головы водоросли. Я был таким, пока Биби не научила меня держаться на серфборде. «Найди меня». Гм… И где же ее искать?

Сдернув с лица солнцезащитные очки, Пэкстон сказал:

– Логичнее будет начать с ее квартиры.

Пого тоже снял свои очки.

– А что, если мы напортачим в этом деле для Шерлока?

– Нет, не напортачим.

Пэкс открыл дверцу со своей стороны.

– Значит, то, что происходит с ней там, отражается на ней здесь? – промолвил Пого.

Пэкстон, повернув голову, встретился с ним взглядом. Он знал, каким будет следующий вопрос. Каждый человек, кому Биби по-настоящему не безразлична, не мог его не задать.

– Значит… если она умрет там? – продолжил парень.

– Не умрет, – сказал Пэкс и вышел из машины.

Голос был твердым, но добрым. До того, как диктовать голосовые указания к системе джи-пи-эс, этой женщине почти наверняка довелось поработать медсестрой или учительницей начальных классов. Ее голос вселял в сердце Биби уверенность, пока «хонда» лавировала в тумане и полумраке. Девушка поехала на юг вдоль побережья к Лагуна-Каньон-роуд, а потом принялась петлять, удаляясь от моря. Даже в погожие деньки на этой дороге попадались участки, небезопасные для водителя.

Биби не отличалась суеверностью. Она не верила в то, что после полуночи наступает час ведьм, когда можно увидеть пролетающую на помеле по ночному небу зловредную наездницу, но сегодня в воздухе повсюду витало ощущение потусторонней угрозы. Оправданная паранойя трогала струны арфы нервов девушки до тех пор, пока она начала полусерьезно верить в то, что за катарактой тумана мир в данную минуту претерпевает грандиозные изменения, словно там меняют декорации перед началом очередного действия пьесы. Биби балансировала между нерациональным страхом и интуитивным предчувствием скорого возвращения Пэкса домой, который, она чувствовала, уже совсем близко от нее. Время от времени девушка бросала взгляд направо, будто на самом деле надеялась увидеть любимого сидящим рядом, но, конечно, никого на пассажирском сиденье не было.

По мере того как идущая по дну каньона дорога петляла между изборожденными склонами, туман, сначала напоминающий капающую, недавно постиранную простыню, медленно истончился, превратившись в тюль гардин, а затем вообще рассыпался на отдельные, жмущиеся к земле лоскутки. Ко времени, когда «хонда» проехала под Первой автомагистралью и свернула с Каньон-роуд на местную дорогу, пребывающую в юрисдикции штата, туман окончательно рассеялся. Вскоре, преодолев последнюю скоростную автостраду, принадлежащую штату, машина заехала в малозаселенную местность. В холодном блеклом свете луны за окнами автомобиля мелькали невысокие холмы и засушливые равнины, на которых росла чахлая трава.

Ее виртуальная спутница, чье недолгое руководство поездкой пока что было безукоризненным, впервые заговорила так, как не должны разговаривать системы джи-пи-эс. Такого просто не бывает. Голос, казалось, принадлежал девочке: «Через двести ярдов вам захочется остановиться у дома слева от дороги».

Шоссе постепенно поднималось, затем свернуло направо, пошло вниз и… впереди возник дом, о котором сообщил ей голос. Мягкий свет лился из задернутых шторами окон. Два обстоятельства заставили Биби снять ногу с акселератора и позволить машине медленно катиться под уклон. Во-первых, этот трехэтажный дом не был характерен не то что для Калифорнии, казалось, он вообще попал сюда с другого континента, причем там он стоял не в чистом поле, а в большом городе, окруженный со всех сторон другими домами. Несмотря на протекающий козырек или навес без крыльца над главным входом, дом производил очень солидное впечатление. Стены были кирпичными, а угловые камни кладки – известняковыми. Известняк окружал каждое из окон здания. Четыре дымохода торчали из высокой двускатной крыши, покрытой, судя по всему, черепицей. Помимо всей неуместности такого дома в подобном месте, чувство, что она уже где-то его видела, заставило Биби ехать очень медленно. Она не могла вспомнить, что бывала в этих краях прежде, но в то же время дом казался ей знакомым. Полное дежавю.

Когда Биби проезжала мимо него, внезапное воспоминание промелькнуло в ее памяти: Эшли Белл в белом платье с бледно-голубым кружевным воротником стоит у окна на третьем этаже этого самого дома. Больше ей ничего вспомнить не удалось. Она не помнила, при каких обстоятельствах это случилось, не помнила точной даты, но воспоминание было настолько ярким, что Биби ничуть не сомневалось – все так и есть.

Ощущение странного родства между ней и этой девочкой, возникшее в тот миг, когда Биби впервые увидела ее фото в кабинете Калиды, чувство почти родственной связи между ними, своеобразного сестринства вновь захлестнуло ее, становясь даже острее, чем прежде. Эшли Белл в белом платье с бледно-голубым кружевным воротником стоит у окна на третьем этаже… Если они и впрямь знакомы, то в ее прошлом должен таиться еще один случай самообмана, еще одна часть жизни Биби отредактирована и сожжена с помощью трюка с забыванием, которому обучил ее Капитан.

Она не решилась сразу же повернуть «хонду» на грунтовую подъездную дорожку, а потом смело направиться к дому. Есть множество способов умереть по глупости. Биби надеялась обезопасить себя от очень уж глупых. Поддав газу, девушка миновала низину, скрылась из виду за очередным пологим холмом и только затем притормозила на обочине шоссе. Некоторое время она сидела, обдумывая очередной свой шаг, решая, будет ли он неоправданно глупым или просто глупым. В конце концов, ей ничего не остается, как залезть в этот дом.

Голос девочки из системы джи-пи-эс мог принадлежать Эшли Белл. А кому еще? В этом деле больше никто из детей не замешан. После непродолжительного отсутствия сверхъестественные силы, которые Калида пригласила в ее жизнь, вернулись.

Квартирка Биби была обставлена со вкусом и тщательно подобранной мебелью в стиле середины прошлого века с легким оттенком арт-деко. Здесь ощущались простота, чистота, гостеприимство, а учитывая последние события, еще и загадочность. Пэкстон сбросил с плеча грузный вещмешок. Вместе с Пого он стоял, обозревая гостиную, столовую и открытую кухню за ней. Они настороженно вслушивались в каждый звук, словно что-то незнакомое, но до крайности неприятное могло материализоваться перед ними в любую секунду.

– Что ищем? – спросил Пого.

– Все, что не похоже на нашу девочку.

– Немного неопределенно, я бы сказал.

– Наоборот. Яснее ясного. Если перед тобой положат три шляпы и скажут, что одна из них принадлежит Биби, ты сразу угадаешь, чья ее, мне так кажется…

– Она терпеть не может шляп.

– Вот именно. Если ты увидишь шляпу – тут же заподозришь неладное.

– То есть шляпа – это метафора всего, что не похоже на Биби, что есть не-Биби.

– Мы узнаем, когда увидим.

– Думаешь?

– Мы ищем, поэтому найдем. Люди обычно не замечают всякие странности лишь потому, что не ожидают их увидеть.

– Все морские котики имеют склонность впадать в мистику?

– Война или отупляет мозги до отчаяния, или заостряет их так, что люди начинают интуитивно понимать, где правда, а где нет, – заявил Пэкс.

– Чьи это слова?

– Мои. Давай разделимся?

– Хорошо. Я беру на себя кабинет, – предложил Пого, – а ты – спальню. По-моему, будет неправильно, если я стану рыться в женских вещах.

Пэкстон тоже не горел желанием заниматься этим, хотя им двигали совсем другие мотивы, чем Пого. Когда ему было одиннадцать лет, скоропостижно скончалась его горячо любимая бабушка, мать его мамы Салли Мэй Колтер. Спустя неделю после этого мама забрала его с собой, помогать упаковывать вещи для того, чтобы пожертвовать их благотворительному магазинчику поношенной одежды. Они также разбирали книги, драгоценности и разные безделушки Салли, решая, что из них следует передать друзьям и родне на память о покойнице. День выдался бы исключительно мрачным, если бы мама не принялась рассказывать множество неизвестных ему историй, в которых фигурировала бабушка и которые позволили ему хранить о ней память все эти годы. Роясь в выдвижных ящиках ночных столиков, высоком комоде на ножках и низком комодике Биби, Пэкс боролся с чувством, будто делает предварительный осмотр перед тем, как решить, от чего избавляться после ее смерти.

Забравшись на трехступенчатую лесенку, на самой высокой из полок стенного шкафа он обнаружил металлический сейф прямоугольной формы с основанием в двадцать дюймов и высотой в десять. Пэкс не мог себе представить ничего более противоречащего характеру Биби, чем это. Она была практичной девушкой, а сейф – непрактичным. Несгораемый, но не термостойкий. Если такой поместить в действительно жаркое пламя, то он автоматически откроется. Удобный при транспортировке. Для взломщика он трудности не представит, зато привлечет усиленное внимание. Какой смысл покупать сейф, если ключ к нему ты прилепила скотчем к крышке?