Вивьен, сплошное недоразумение - Светлана Дениз

– Слишком громкие слова о издании одной писательницы. Это действительно моя книга, коллекционная. Мне подарили ее, и я знакомился с ней, с полной непринужденностью, а потом, видимо, отвлекшись, забыл. Прошу простить меня за то, что создал в стенах дома сумятицу и беспокойство.

Я напряженно посмотрела на Адама. Он явно что-то задумал, подлец!

– Ах Адам, – воскликнула захмелевшая от вайни Андромеда. Тетка успела расстегнуть свой плащ и развращала Агнесс и всех остальных открытым декольте, – вы удивляете меня, но это приятное удивление.

Редвил ухмыльнулся, забрав мою книгу из цапких лап Агнесс.

– Попрошу вас больше не оставлять непотребство в людных местах. Здесь живут дети.

Агнесс окатила нас презрением и скрылась в проходах особняка, таща подол своего платья по ковру.

– Как прошел вечер? – деланно спокойно поинтересовалась я, опираясь на перила лестницы и всматриваясь в свою недочитанную книгу, которую держал Адам, – нагулялись?

– Погода не соблаговолила, увы, – вздохнула тетка, смотря на молодого мужчину, как на кусок пирога, с нескрываемым вожделением, – но мы прекрасно провели время в ресторации, угощались напитками и блюдами. Жаль, не дождались десерт, но еще не вечер!

Тетка зашлась смехом, будто сказала что-то до ужаса остроумное, оказавшееся непристойным. Адам промолчал, но одарил Андромеду красноречивым взором, от которого мне стало не по себе.

Они что, сблизились?

А вдруг он целовал ее в экипаже, как и меня?

О, боги!

От этих похотливых гляделок, всех отвлек дед.

– Андромеда, зайди ко мне. Нам нужно решить вопрос, связанный с вашей поездкой в столицу.

Черт бы побрал этот вояж!

Женщина кивнула, совершенно не желая идти за отцом, но не стала спорить.

Мы остались с Адамом одни.

Я улыбнулась, по аквийски сдержано.

– Нагулялись?

Адам вторил мне улыбкой. Только сегодня она у него была какая-то другая. Хищная.

– Блюда в ресторации на любой вкус. Чудесный вечер в хорошей компании. Ваша тетушка прекрасно подкована в разных темах и владеет тонким чувством юмора.

Я нахмурилась.

– Вы точно Андромеду описываете?

Редвил хмыкнул.

– Да, я не ошибся. Кстати, она уговорила меня отбыть с вами в столицу. Тем более, я не прочь навестить дядю, истосковался по нему и дому.

– Смотрю, вы так спелись, что не можете расстаться.

Я сложила руки на груди, защищаясь. Вся эта ситуация походила на абсурд.

– Нет, оказались близки по духу. Нам легко общаться.

– Что-то подсказывает мне, что вы совершенно не разбираетесь в людях, господин Редвил. Вы и она, как два берега, явно отдаленных друг от друга и совершенно не похожих.

– Вы так думаете? – поднял левую бровь мужчина, продолжая рассматривать меня как-то особо хищно. Я стушевалась. – Порой, внешнее может быть обманчиво.

– Вы прям мистер загадка, господин Редвил, – отшутилась я, ухмыльнувшись, – да, спасибо вам, что выручили меня. Вы благородны.

Адам коснулся пальцами своей верхней губы, изобразив задумчивость, а меня в этот момент, как световым кристаллом шарахнуло. Невовремя вспомнилось ощущение его губ и непохожее ни на что чувство, обволакивающее жаром живот.

– Я сделал это…не просто так. Спрошу плату, как-нибудь.

Мне показалось, я ослышалась.

– Простите?

– Вы прекрасно все слышали Вивьен.

Я нахохлилась, чувствуя какие-то тонкие намеки и насмешки.

– Вы пьяный или вас совратила Андромеда?

Адам рассмеялся.

– Я не напиваюсь и голова на месте, как видите. Я выручил вас и посему, в моей просьбе нет ничего странного.

Редвил ухмыльнулся, начиная походить на длинноволосого искусителя из книги, все больше и больше.

– Ну не знаю, – буркнула я, совершенно растеряв уверенность. Вдруг он попросит что-то странное? Продекламировать пошлые стихи на площади Аквалона или пройтись голой с фиговым листом на причинном месте, например?

Молодой мужчина медленно опустил взгляд на книгу и неожиданно для меня, раскрыв первую попавшую страницу, ухмыльнулся.

– Она лежала на белой как чистое лоно матери постели, пока он смотрел на нее, разглядывая каждый миллиметр ее обнаженного тела, с фарфоровым отливом. Он дышал глубоко и громко, впитывая в себя ее застывший в оцепенении образ и приоткрытые алые губы, мечтающие о поцелуях.

– О, перестаньте! – рявкнула я, отняв книгу, – что вы добиваетесь, господин Редвил? Андромеда точно с вами что-то сделала, окрутила!

– Просто ознакомился с сюжетом, – пожал плечами мужчина, – вдруг ваша тетушка Агнесс разнесет слух что я почитываю запрещенку, о которой я и знать ничего не знаю?

– Не уверена, что вам стоит углубляться. Кстати, ваш портрет, нарисованный тетушкой, ничуть не хуже, чем мой. Вы выглядите на нем немного непропорционально. Особенно, не оставили равнодушными ваши плечи и маленькая голова. Я долго рассматривала, находя этот карикатурный жанр забавным.

Гость деда ухмыльнулся. Белозубая улыбка окрасила его хищный лик еще больше.

– Да, интересный образ, но ваш, не дает мне покоя весь день. Уж больно насыщенно и необычно.

– Особенно, пристальный взгляд, вы хотели сказать. – Я вздохнула, чувствуя, что пора заканчивать эти бредовые беседы. – Доброй ночи, господин Редвил! Уверена, вы несказанно притомились, коротая с женщинами Стейдж вечера.

– Увидимся завтра, Вивьен.

Я не стала оборачиваться, устремилась в спальню, чтобы укрыться от всех и вся. Особенно от Адама. Он походил на накуренного табачными смесями. Не знаю, что там с ним случилось, но налет спеси и серьезности разбился, а на его месте появился соблазнитель, сам же совращенный моей теткой.

Странный получался треугольник!

Когда я улеглась в постель и в тишине слушала ветер, боролась с нагрянувшими на меня мыслями, то уловила смех Андромеды, громкий и нервный.

Перед глазами сразу же встали образы ее и Редвила, тискающие друг друга в темных нишах коридоров.

На утро, дед позвал меня в кабинет, обрадовав тем, что в столице мы пробудем дня три, чтобы полностью подготовиться.

Я сидела на стуле, возле его стола и печально рассматривала рога Норвиков и новое панно, с изображением голубеи с человеческим лицом. Оставалось надеется, что тот, кто нарисовал это, имел хоть какие-то зачатки нормальности. На деда же я покосилась, пытаясь понять, осталось ли в нем что-то адекватное.

– Новое дарение? –