ЖЕРНОВА ИСТОРИИ - Андрей Колганов

- Надеюсь, что будет. По моей информации, - бросаю многозначительный взгляд на собеседника, - Феликс Эдмундович весьма озабочен делом привлечения рабочих к решению хозяйственных вопросов. Так что у него мы должны найти понимание.

- Коли так, - немедленно реагирует комсомольский вожак, - то я в ближайшие же дни прорвусь к нему на прием. Если такого человека удастся убедить оказать нам поддержку… Да, чтобы заполучить его на нашу сторону, стоит постараться.

И с этими словами Лазарь, даже не попрощавшись, торопливо покинул мой кабинет. Известий от него не было до пятницы. И вот, пятого сентября, под самый конец рабочего дня, он снова влетает ко мне, с треском распахнув дверь:

- Есть! Виктор, есть! - радостно кричит он прямо с порога. - С обоими договорился!

- С кем - с обоими? - от неожиданности не сразу догадываюсь, о ком именно говорит Шацкин.

- С обоими! Ну, с Бухариным и с Дзержинским! - объясняет он. - Дзержинский даст статью в "Правду", а Бухарин - в "Большевик". Так что этим… - Лазарь неопределенно машет рукой и каламбурит, - свой гудок прикрутить придется!

- Так что Дзержинский? - меня в самом деле интересует реакция этого человека, к которому я и раньше испытывал глубокое уважение.

- О-о, мировой мужик! - Шацкин плюхается на стул и начинает рассказывать. - Ну, как к нему пробиваться пришлось, это отдельный разговор. Короче, узнал я его прямой телефон в ВСНХ, дозвонился, и он практически сразу среагировал на мою фамилию и принял без проволочек. Когда он услышал всю нашу историю, сразу говорит - я на вашей стороне! Если рабочие сами, по собственному почину, берутся за налаживание хозрасчета, за улучшение организации работы, - то такой почин надо всемерно поддержать. Тем более, - сразу ведь уловил, даром что у него никакого экономического образования нет! - этот ваш бригадный подряд позволяет очень точно увязать реальный вклад рабочих в производство на предприятии с их заработком. В общем, теперь, думаю, этот партийный чинуша из Смоленска язык будет вынужден придержать.

Энтузиазм Лазаря передается и мне. Если все получится, как ему обещали, то это будет выстрел дуплетом из двух главных партийных изданий. Конечно, это еще не официальная партийная директива, но очень близко к этому.

- Так что, статья для "Правды" нужна срочно? - интересуюсь у Шацкина.

- Нет, Николай Иванович заявил, что сам напишет!

Еще лучше. Мне меньше работы. А если серьезно, то никто из партийного руководства ради вопроса о бригадном подряде не станет дезавуировать две такие крупные фигуры, как Бухарин и Дзержинский.

Следующая неделя принесла мне не слишком приятную встречу. На очередном заседании коллегии НКВТ, где в повестке дня стоял вопрос о режиме внешнеторгового оборота для концессионных предприятий и смешанных обществ с участием иностранного капитала, появился глава Главконцесскома ВСНХ Троцкий. Обычно на такого рода заседаниях бывал либо его заместитель Адольф Абрамович Иоффе, недавно вернувшийся из Вены, где он недолго был полпредом и одновременно проходил курс лечения, либо Тимофей Владимирович Смирнов, член Главконцесскома, председатель Малого Совнаркома РСФСР и ярый левый оппозиционер, считавший Троцкого примиренцем и чуть ли не дезертиром с фронта борьбы с бюрократией.

Но на этот раз Троцкий пришел сам. Я догадывался, что в последние месяцы Льву Давыдовичу приходилось непросто. Его отказ от дискуссии в конце 1923 года неизбежно вызвал целый вал претензий со стороны тех партийных работников, кто считал себя его сторонником. Наверняка немалое недовольство проявили и те военачальники Гражданской войны, кого покоробила его добровольная отставка с поста Предреввовенсовета - Муралов, Белобородов, Мрачковский, Склянский, Антонов-Овсеенко и другие. Неудивительно, что настроение у Троцкого было подавленное.

После совещания перехватываю Троцкого в коридоре и задаю прямой вопрос:

- Наверное, злы на меня донельзя, Лев Давыдович? Клянете себя, что уступили моему напору?

Троцкий мрачно сверкнул на меня глазами из-под густых бровей, и нехотя проговорил, отвечая вопросом на вопрос:

- Ну, а вы на моем месте, что, прыгали бы от радости?

Пристально смотрю ему прямо в глаза, не отводя взгляд:

- Кажется, я уже говорил вам, что речь идет не о капитуляции, а о перемене тактики борьбы? Так постарайтесь не только сами это осознать, но и донести это до своих товарищей. - Стараюсь говорить четко, размеренно, акцентируя важные мысли, как будто забивая гвозди. - Сейчас борец с бюрократией не тот, кто громче всех будет кричать о развитии пролетарской демократии, самодеятельности масс и об искоренении бюрократизма. Сейчас в деле развития внутрипартийной демократии главное - делать любые, самые малейшие, но реальные, практические шаги по вовлечению партийной массы в решение вопросов партийной жизни. И то же самое относится к массе беспартийной - ее не лозунгами надо оглушать о советской демократии, а бороться за каждый практический шажок в проведении этой демократии на деле, в вовлечении масс в решение насущных вопросов социалистической реконструкции страны.

- Вам легко говорить… - начинает раздражаться председатель Главконцесскома.

- Говорить всегда легко, - невежливо перебиваю его. - Гораздо труднее решать практические вопросы. Если вы и ваши сторонники сумеете доказать, что вы на деле можете привлекать рядовых партийцев и беспартийных к решению деловых вопросов, и решаете эти вопросы лучше, чем они решаются по бюрократически - в этом и будет заключаться ваша политическая победа. Если не сумеете - а кому вы тогда будете нужны, пусть и с самыми распрекрасными и теоретически выверенными лозунгами? Либо вы победите так - либо никак. Задумайтесь над этим. Всерьез задумайтесь! И заставьте задуматься ваших сторонников.

Троцкий долго молчит, все так же исподлобья глядя на меня, но не спешить заканчивать нашу встречу. Ну, что же, добавляю ему еще:

- Я прекрасно понимаю, Лев Давыдович, что когда Политбюро решило поставить вас на Главконцесском, то была у них вполне прозрачная задняя мысль. Капиталисты отнюдь не рвутся наперебой вкладывать капиталы в наше хозяйство, и потому на концессионной работе не удастся добиться впечатляющих успехов.

- Вот-вот, - невесело усмехается он.

- Однако и здесь не все так мрачно. У меня есть несколько идей, как можно извлечь кое-что полезное из иностранного капитала. Но, - слегка развожу руками, - для этого не подходит короткий разговор в коридоре. Надеюсь в ближайшее время встретиться с вами и поговорить на эту тему более обстоятельно. Могу сказать одно - экономическая блокада не вечна. Если у капиталистов сейчас оживление экономики, то пройдет несколько лет, и неизбежно наступит очередной циклический кризис. Вот тогда они готовы будут торговать хоть с чертом с рогами, хоть с большевиками - лишь бы у них хоть что-нибудь купили. Это будет ваше время, Лев Давыдович. Не упустите!

Глава 25. Снова командировка

Семнадцатого сентября, в разгар рабочего дня, меня вызвал к себе Аванесов.

- Виктор Валентинович, - начал он, - мне только что звонили из ЦКК, от товарища Куйбышева. К ним поступили сигналы о крайне неблагополучном состоянии дел с контрабандой в Дальневосточной области.

- Да, но причем тут наш наркомат? - задаю резонный вопрос. - Борьба с контрабандой возложена на Погранохрану.

- Это так, - кивнул Варлаам Александрович, - но и у нас в Главном таможенном управлении есть отдел по борьбе с контрабандой. Кроме того, есть данные об участии наших таможен и таможенных постов в легализации контрабандных партий товаров. Короче, ЦКК посылает на Дальний Восток комиссию, и я предлагаю от нашего наркомата поехать вам. Зная вашу бескомпромиссность, иногда даже в ущерб делу, полагаю, что уж вы-то не пойдете на поводу у местных товарищей, и, невзирая на лица, и на обычные ссылки на "местные условия", разберетесь досконально.

- Но я ведь не занимаюсь таможенными вопросами! - делаю попытку отвертеться.

Ничего, ничего! - блеснул стеклами пенсне замнаркома. - Привалов даст вам в помощь специалиста из ГТУ, и вдвоем вы прекрасно справитесь. А посылать самого Андрея Ивановича не с руки - ведь проверять-то надо как раз его подчиненных. Ну, все на этом - вас уже ждут в ЦКК, у Валериана Владимировича. Поторопитесь, он собирает членов комиссии в половине четвертого.

Ну вот, все успели решить за меня. С председателем ЦКК уже не поторгуешься, так что увильнуть, похоже, не удастся. С трудом сдерживаю привычный тяжелый вздох:

- До свиданья, Варлаам Александрович. И в самом деле, побегу, а то как бы не опоздать.

Здание объединенного Наркомата ЦКК-РКИ находится, как уже было упомянуто, как раз напротив НКВТ, по адресу Ильинка, 21, так что много времени переход туда не занимает. Однако мне еще надо было забежать к себе в кабинет и переложить от греха подальше свой Зауэр и пачку патронов к нему из портфеля в сейф (ибо после работы я собирался вместе с Лидой в тир "Динамо" - ну, куда же еще можно пригласить симпатичную девушку вечером?). Только после этого направляю свои стопы на выход.