Неупокоенный - астральный воин - Александр Абердин

Абдул Альхазред, наполнивший всю округу своими магическими шпионами-невидимками, поджидал их на большой круглой взлётно-посадочной площадке, явно построенной им только что, в большой резной беседке розового мрамора, лёжа в позе падишаха на пухлых подушках, покуривающего кальян. Как только они спустились на плиты белого мрамора, Абдул Альхазред поднялся с подушек. Он был рослым мужчиной с объёмистым животом и, не смотря на то, что являлся инкарном, имел восточную внешность и даже был бородат. К прилёту гостей он надел восточный халат золотой парчи, широченные шальвары, красные сапоги с загнутыми кверху носками, расшитые золотом, и огромный тюрбан золотой парчи с целым букетом павлиньих перьев. На поясе у него болталась кривая сабля в золотых ножнах, усыпанных бриллиантах. Подбоченившись, он спросил:

- Чего припёрлись? - улыбнувшись, он тут же вежливо пояснил дамам - Милые пери, эти слова адресованы не вам, а тем двум спесивым, надутым болванам. Вас я готов принять в своей скромной хижине с величайшим радушием.

Сэр Исаак тут же рыкнул:

- Абдул, ты у меня сейчас договоришься. Прошлый раз я снёс половину твоей башни, но на этот, втопчу её в грязь полностью. Мы прибыли к тебе по делу, а женихи этих дам, между прочим, мало того, что являются куда более могущественными магами, чем ты, так ещё и астральными воинами и против их энергетических ударов твоя магическая защита ничто.

Абдул Альхазред пожал плечами и ответил:

- Ну, раз так, то пошли в башню. Что за дело-то, друг мой?

Глава 14

Тайный визит в Пандемониум

Абдул Альхазред вошел в гостиную, где собрались его гости, одетый в длинную белую рубаху с длинным вырезом на груди, сквозь который виднелась его волосатая грудь. Увидев эту шерстюку, завитую в кольца, Валера машинально пожевал губами и сплюнул от отвращения, вспомнив о своих мучениях. Великий маг Востока заметил это, глумливо рассмеялся и громко воскликнул:

- Не в твоём положении плеваться так, парень, видя того, кто научил тебя высшему знанию некромантии. Герцог Агварес получил от меня лишь часть знаний, однако далеко пошел, стервец, как я погляжу. - немного помолчав, он добавил - А всё-таки признайся, Валера, ты был поражен, когда узнал, что даже возможность сохранить свою физическую оболочку была дарована тебе Ли Вэем только благодаря мудрости и предусмотрительности величайшего мага Востока Абдула Альхазреда, этого светоча мудрости и чего там ещё. Ли Вэй, напомни, а то я забыл остальные красивые словечки про свой ум.

Китаец охотно подсказал ему:

- Ты забыл, что мы через полчаса вылетаем к Леонардо, Абдул. Мы, как ты видишь, уже готовы, а ты ходишь тут и выделываешься перед нами. Хотя бы девушек постеснялся, чурбан неотёсанный, заявился сюда в одной ночной рубашке.

Великий арабский маг умудрился, благодаря прекрасному знанию тайн жизни и смерти, прожить триста тридцать три года. После своей смерти, уже находясь в Малебольдже внушить мысли о написании книги о себе, как о безумном поэте и маге, английскому писателю Говарду Лавкрафту. Абдул Альхазред сухо и резко щёлкнул пальцами и предстал перед своими друзьями и соратниками, будучи одетым в типичный наряд для сафари, только без "Манлихера" четвёртого калибра и, весело рассмеявшись, спросил:

- О чём ты, друг мой? Я давно уже готов к полёту.

Все дружно поднялись с кресел и направились к выходу. Волатилусы уже стояли на взлётно-посадочной площадке и как обычно чистили себя длинными лапками. Они были накормлены отборными жирными гусями и были готовы преодолеть любое расстояние, а лететь им предстояло далеко. Башня ещё одного великого мага, Леонардо да Винчи, ловко выдававшего себя за художника, механика, изобретателя и естествоиспытателя, находилась в одиннадцати тысячах километрах от хрустальной башни Абдул Альхазреда. В ней они также провели почти месяц только по той причине, что Валера, наконец, нашел ответы на самые животрепещущие вопросы, а также потому, что текст истинного, а не придуманного Лавкрафтом "Некрономикона", был написан по-арабски и к тому же очень небрежно. Положение спасло то, что Ирина взяла с собой в Ад несколько сотен программ, записанных на диски внешней памяти. Одних только электронных словарей арабского языка у неё имелось семнадцать штук, не говоря о том, что автор гримуара находился рядом, что называется, в шаговой доступности и к тому же был готов немедленно ответить на любой вопрос.

К своему полному удивлению, Валера к этому времени обнаружил, что он быстрее всех запоминает сложнейшие магические заклинания. Сэр Исаак, который ещё совсем недавно считал себя виртуозом по части их произнесения вслух, у него из-за фефекта фикции никогда не ломалось ни одно заклинание, был вынужден даже признать, что в устах юного мага магические заклинания действительно слышны, как божественная речь. Валера и раньше, ещё со школьной скамьи и офицерского училища, никогда не жаловался на память, но теперь она у него и вовсе сделалась просто превосходной. Безумный араб, как прозвал в своих приключенческих книжках Абдул Альхазреда Говард Лавкрафт, оказался не только мудрым магом, но ещё и невероятно компетентным специалистом в области биологии, а также человеческой физиологии и психологии. Заполучив от Семиязы магический круг, который обладал способностью начертать на своей каменной поверхности строчки рунных знаков и произнести магическое заклинание вслух так, что его мог запомнить даже даун, затребовал себе множество заклинаний относящихся не только к сфере жизни и смерти, но и к проблемам человеческого бытия.

Так, благодаря Абдулу Альхазреду, им стали известны магические заклинания, способные усилить все человеческие способности, в то числе память и быстроту ума. Теперь это очень помогало всем без исключения. Покидая хрустальную башню, все одиннадцать членов экспедиции, а арабский маг влился в их коллектив моментально, едва только услышав, зачем они оказались Малебольдже, чувствовали себя настоящими исполинами духа и величайшими магами Земли и её ближайших окрестностей, пусть и недоучившимися. Когда они добрались до обители Леонарда да Винчи, похожей на помесь металлургического завода с художественной мастерской и свалкой авиационной техники, то им уже было не стыдно предстать перед великим магом эпохи Возрождения. Леонардо, одетый в белую рубаху испачканную копотью, ржавчиной и мазутом, с кожаным фартуком на фасаде и штангенциркулем в руках, пристально смотрел на них минут пять, не говоря ни слова, широко и дружелюбно улыбнулся:

- Ну, наконец-то!

Абдул тут же взвился на дыбы и завопил:

- Эй, ты, гнусный колдун, прекрати читать наши мысли!