Неупокоенный - астральный воин - Александр Абердин

- Господин Калиостро, нас интересуют все ваши магические знания, какими вы только располагаете. Вплоть до последнего магического заклинания, с помощью которого вы отгоняете мух.

Джузеппе Бальзамо, который при жизни был неказистым мужчиной, после смерти стал писаным красавцем высокого роста. Сначала на его красивом лице мелькнула саркастическая усмешка, которая быстро сменилась высокомерным выражением, и он с вызовом в голосе громко спросил:

- Неужели вы думаете, что я поделюсь с вами хоть крохотной толикой своих магических знаний? Извините, господа, но на этом наш разговор и закончится. Прощайте. Я не намерен более беседовать с вами ни на какие темы.

Маг сделал попытку встать, но Валера, пригвоздив его к креслу взглядом и немного магией, сказал:

- Вы ещё не выслушали, какова будет плата, господин Калиостро, а мы, между прочим, ещё не знаем, стоит ли платить такую высокую цену неизвестно за что. Разумеется, что речь идёт о куда более важных вещах, чем деньги, власть и прочая ерунда.

Калиостро быстро спросил:

- Тогда чем вы сможете оплатить мои бесценные знания?

Валера ответил:

- Ещё более ценным даром, господин Калиостро. Настолько ценным, что предложи я его сейчас Люциферу, то он уже через секунду стоял бы передо мной на коленях. Равно как и любой другой демон или ангел, включая самого Метатрона. Поверьте, рано или поздно, они получат этот дар совершенно бесплатно, но не они будут первыми.

Нельзя сказать, что эти слова не произвели на Калиостро никакого впечатления. Маг невольно задумался и после довольно продолжительной паузы сказал:

- Честно говоря, господин Валерий, я даже боюсь спросить, что же это за плата, но полагаю, что она достаточно высока, но всё же мне очень хотелось бы знать, о чём именно идёт речь, прежде чем давать вам какие-либо обещания и начинать разговор.

Абдусциус выпустил из себя своё астральное тело, представ во всей своей демонической красе, и прорычал:

- Да, мы даже говорить тебе ничего не станем, болван! Если ты не конченый идиот и действительно такой толковый маг, как я считал до этого дня, то ты и так всё поймёшь. - после этих слов астральное тело Абдусциуса снова съёжилось и он, приняв свой обычный вид, насмешливо спросил - Ну, что Джузеппе, ты понял о чём идёт речь?

Вот кем-кем, а как раз болваном Джузеппе Бальзамо назвать было никак нельзя. Он обвёл своих гостей ещё более пристальным взглядом, тщательно принюхался и спросил:

- Вы хотите сказать мне, что я снова стану человеком?

Ира улыбнулась и поправила его:

- Если ваши знания того стоят, то вы в числе первых станете тем, кем должны стать по воле Создателя. Ведь именно этого ждут все инкарны? Правда, в одном они глубоко заблуждаются. Создатель не вернётся на Землю для того, чтобы их облагодетельствовать. Всё произойдёт совершенно иначе. Благодаря Валерию этот процесс уже начался и ваш старый знакомый стал человеком пусть и не первым, но всё же, тогда, когда об этом ещё никому не было известно, а потому мы можем спокойно объявить его пионером, то есть первопроходцем.

- Ага, и даже повяжем ему на шею красный галстук, - насмешливо добавил Валера, - а на шею повесим барабан.

Маг Калиостро, на руке которого из множества перстней, которые он когда-то имел, был надет ещё один, массивный, но неприметный, серебряный, с бирюзовым кабошоном. Он открыл кабошон и достал из него какую-то крохотную вещицу, тихо проговорил вслух заклинание, сделал руками пасы, и она превратилась в здоровенный, толстый фолиант с бронзовыми застёжками, обтянутый некрашеной воловьей кожей. Положив руки на него, маг Калиостро с волнением в голосе сказал:

- В мой гримуар вписано четыре тысячи шестьсот двадцать одно магическое заклинание. Это всё, что мне удалось выжать из магического круга, господа. Ещё в нём есть изображения восьмисот двадцати четырёх рунных знаков, но мне доподлинно известно, что всего их семь тысяч семьсот семьдесят семь. Этот перстень и гримуар, хранящийся в нём, я смог пронести даже в загробный мир, но ведь, то же самое сделал каждый пятый маг, умерший на Земле. Поэтому поверьте мне на слово, немного найдётся магов, которые смогли, как и я, прожить почти триста лет, удлинив с помощью магии годы своей жизни. Правда, все они прошли, по большей части, в моей магической лаборатории и меня утешает хотя бы то, что я провёл их там вместе со своей женой, первой римской красавицей, неувядаемой и очаровательной Лоренцией Феличиане.

Валера поцокал языком, пододвинул к себе гримуар и, быстро перелистав его, чтобы убедиться в том, что в нём было исписано каллиграфическим почерком три четверти страниц и действительно были зарисованы руны, уважительно сказал:

- Это действительно великий труд, господин Калиостро. Давайте не станем затягивать этого дела и начнём с самого главного, с вашего преображения, после чего мы скопируем всё, что записано в вашем гримуаре, побеседуем несколько дней, передав вам всё то, что накопили мы, и разбежимся. Поскольку вы уже не будете инкарном после этого, то сможете легко покинуть этот замок и отправиться куда угодно из Малебольдже, а мы продолжим свои поиски. Ира, займись, пожалуйста, господином Калиостро.

Однако, граф Калиостро широко осклабился и возразил:

- Простите меня, сеньорита, но я хотел бы обрести душу в этом демоническом теле из уст астрального воина. - посмотрев на Валеру с прищуром, он спросил - Я полагаю, что вдохнёте в меня свою преображающую прану, господин Валерий?

Валера усмехнулся и сказал:

- Да, похоже на то, что мне придётся ещё долго отдуваться, хотя Лик превратил Сиану в человека ничуть не хуже, чем это сделал бы я сам. Правда, он всё-таки сделал это в постели, чего я, разумеется, делать не стал бы никогда. Ира, будь добра, хорошенько ополосни господина Калиостро коньяком, чтобы я не плевался. Господи, если бы вы знали, как мне противно прикасаться губами к груди мужика. Мне не то что блевануть, убить хочется своего пациента.

Джузеппе Бальзамо перенёс операцию стоически. Застёгивая камзол на все пуговицы, он сказал через полчаса:

- Извините, господа, но я действительно и помыслить не мог о том, что Творец сделает это чужими руками.

Валера, вытирая губы тыльной стороной ладони, буркнул:

- Если бы руками, Джузеппе. Извини, парень, но теперь мы будем с тобой на ты потому, что ты в нашей компании самый молодой и срок твоей настоящей жизни, причём жизни вечной, исчерпывается всего двумя минутами. Без обид?

Джузеппе Бальзамо, кивнув, подрос сантиметров на десять и ответил весёлым голосом:

- Не стану возражать только по той причине, что это действительно так, господа. Правда, у меня всё же есть просьба к вам. Не могли бы вы взять меня с собой? На Земле, в Риме, у меня, между прочим, есть потаённое убежище и в нём хранится, дожидаясь моего возвращения, множество интереснейших вещей.