Не люби меня - Анвин Росс

найти не знаю. Мы всегда встречались на нейтральной территории. Могу сказать номер телефона. Но я не даю гарантии, что у него этот номер остался. Уверена, он уже ушел в подполье, как до него дошли сведения о том, что меня сцапали менты.

На удивление Ковалевой, адвокат поверил ее выдуманной истории. Так же Саша сообщила номер мобильного, который не существовал уже больше года.

А через пару дней все и так уже решится…

Глава 21

Что должен испытывать человек, который знает, что через двое суток его постоянными друзьями станут одиночество, серые стены и железные прутья решетки? Что делать в такой момент, когда осознаешь, что все, чем ты дорожил, скоро превратиться в прах, становясь лишь отголосками воспоминаний о той жизни, которая уже сейчас казалась чем-то нереальным? Радость, любовь, эмоции, чувства, адреналин, азарт, даже ненависть. Все это останется лишь в воспоминаниях. И сейчас все это создавало невероятный букет, казавшийся совершенно чужой жизнью. Жизнью, о которой оставалось только мечтать и грезить во снах. И как сложно расстаться со всем этим, вот так вот просто взять и опустить руки, боясь начать какую-либо войну за справедливость. А может, все же стоило рискнуть? Но на кону стояло так много всего, что было дорого сердцу Александры. Как же это сложно, когда все двери закрылись и даже не осталось окон. Как же жаль, что нет возможности вернуться назад и покрепче ухватиться за все былое и остаться в прошлом, и никогда-никогда не возвращаться сюда, откуда так стремительно рвется душа.

И не зря говорят: «понедельник тяжелый день». Суд был назначен на самый трудный день. И какое же счастье, что сейчас была только суббота, и у Саши были еще в запасе два дня.

Александра не верила в то, что суд ее оправдает. Все, что угодно, но точно не оправдание, и плевать, что с ней самый лучший адвокат Москвы. Он не сможет помочь, а у Ковалевой были связаны руки. Рассказав правду о Даниле, она запустит механизм, и его будет уже не остановить. Так Саша подвергает свою жизнь опасности еще больше. Хотя ее сразу же можно будет вычеркнуть из списка живых – Александра живой останется лишь для тех, кто ее любит, а для остальных станет горьким воспоминанием, которое вскоре сотрется из памяти. Но из-за нее пострадают близкие люди: папа, Виталик, Лера, Лешка. Что с ними будет, если она расскажет в суде, все, как было на самом деле? Скажет координаты местонахождения? И что дальше? Сколько будет жертв? И как скоро? И что произойдет после ареста Данилы? Если, конечно, его, вообще, смогут поймать даже с ее информацией. Скорее всего, она этого уже не узнает…

* * *

Все оставшиеся выходные Александра решила провести в своей комнате. Ей не хотелось ни спать, ни есть, ни говорить. Она лежала в постели и смотрела в потолок. В голове не было ни одной мысли, да и не о чем было думать. За последнее время в ее голове разворачивались Наполеоновские планы, и сейчас не было никаких сил о чем-то думать…

Кругом было спокойно, тихо, одиноко и зябко, несмотря на душную комнату, в которой Саша стала заложницей по своей воле…

Закрыв глаза, Александра сделала глубокий вдох. Воздух казался сухим и безжалостно обжигал губы и легкие. Почему так происходит в жизни? Через день Алекса услышит свой приговор, а внутри нее зияла пустота. Не было ни страха, ни обиды, ничего – сплошная черная дыра. Куда подевались все эмоции и чувства? Не было даже слез. Они иссякли в тот момент, когда последняя слезинка скользнула по щеке, и Саша осознала, что обречена на ужасную боль, что ей придется вырвать все чувства из груди, которые смог пробудить в ней Виталий. С того самого момента, когда Алекса покинула его комнату, она перестала что-либо чувствовать. Только лишь равномерный стук в груди напоминал ей о том, что она все еще жива. Но, как бы то ни было, в глубине ее души, теплился маленький огонек, и Саша надеялась на маленькое счастье, которое возможно может свершиться. Ведь если верить, то это непременно сбудется…

Ведь не только она все эти дни металась, как тигр в клетке, но и Данила. Ведь не зря он следил за ней или что-то вынюхивал возле дома. Волновался и понимал, что Саша могла потопить его, когда сама увязнет по самые уши в зыбучих песках. И этот тлеющий уголек надежды был вовсе не на адвоката, а на Данилу. Может он и бессердечная тварь, преступник и негодяй, но сейчас он был слишком близок к тому, что полиция могла сцапать его за яйца.

* * *

Александра стояла возле окна и устремила свой взгляд куда-то вдаль. За спиной Саши раздался шум открывающейся двери.

– Саш… – позвал ее Виталий, зайдя в комнату девушки.

В полумраке и в нежно-голубом свете луны стояла Алекса, вглядываясь в горизонт, где тени уходящего дня и приходящей ночи переплетались в волшебном танце, завораживая своей красотой и маня за собой куда-то далеко-далеко, где заканчивалась реальность, плавно переходя в то, что было невидно человеческому глазу, но было столь совершенным и притягательным. Хотелось оставаться там как можно дольше. Там, за горизонтом, не было ни боли, ни чувств, сводящих с ума, там была только одна свобода. Свобода…

Увидев Сашу, Виталий не решился нарушить своими словами тишину и ту мистическую сказку, в которой она сейчас очутилась. Да и к чему слова? Разве их было мало сказано за все эти дни?

Сейчас они были больше не нужны. От них не становится легче, и они не в силах что-то изменить, или повернуть время вспять.

Подойдя к девушке, Виталий осторожно опустил свои теплые ладони на ее плечи и крепко прижал к себе. По всему телу девушки пробежала легкая дрожь. Саша не была мазохисткой, но она могла позволить себе в последний раз ощутить крепкие и в то же время самые нежные объятия в мире. Ей будет не хватать его теплых рук, его нежных губ, обжигающего дыхания. Саше будет не хватать Виталия как друга, как мужчины, как самого дорогого человека на Земле.