Из воспоминаний сельского ветеринара - Джеймс Хэрриот

Мистер Дейкин вздохнул:

— Ну что поделаешь! Придется поговорить с Джеком Додсоном: пусть заберет ее в четверг на мясной рынок. Жестковата, она, конечно, но на фарш сгодится.

Он попытался шутить, но, глядя на старую корову, не сумел выдавить улыбку. Позади него, за открытой дверью, зеленый склон сбегал к реке и весеннее солнце зажигало на ее широких отмелях миллионы танцующих искр. Дальше светлая полоса выбеленной солнцем гальки смыкалась с лугом, протянувшимся по долине.

Я часто думал, как, должно быть, приятно жить на этой маленькой ферме. Всего миля до Дарроуби, но полное уединение, и чудесный вид на реку, и холмы за ней. Однажды я даже сказал об этом мистеру Дейкину, и старик поглядел на меня с невеселой улыбкой.

— Так-то так, да только видом сыт не будешь, — сказал он.

В четверг мне снова пришлось заехать туда «почистить» одну из коров, и тут за Незабудкой явился Додсон, гуртовщик. Он уже собрал порядочное число откормленных бычков и коров с других ферм и оставил их на дороге под присмотром работника.

— Ну, мистер Дейкин! — воскликнул он, вбегая в коровник. — Сразу видно, которую вы отсылаете. Вон ту скелетину.

Он ткнул пальцем в Незабудку, и действительно нелестное слово вполне соответствовало ее костлявости, особенно заметной рядом с упитанными соседками.

Фермер молча прошел между коровами, ласково почесал Незабудке лоб и только тогда ответил:

— Верно, Джек. Эту. — Он постоял в нерешительности, потом отомкнул цепь на ее шее и пробормотал: — Ну, иди, иди, старушка!

Старая корова повернулась и с безмятежным спокойствием вышла из стойла.

— А ну, пошевеливайся! — крикнул гуртовщик и ткнул ее палкой.

— Ты ее не бей, слышишь! — рявкнул мистер Дейкин.

Додсон с удивлением оглянулся на него:

— Я их никогда не бью, сами знаете. Подгоню немножечко, и все.

— Знаю, знаю, Джек. Только эту и подгонять не нужно. Она сама пойдет, куда ты ее поведешь. Никогда не упирается.

Незабудка подтвердила этот отзыв: выйдя из коровника, она послушно побрела по тропе.

Мы со стариком смотрели, как она не спеша поднимается по склону. За ней шагал Джек Додсон. Тропа свернула в рощицу, корова и порыжелый комбинезон гуртовщика скрылись из виду, но мистер Дейкин все еще глядел им вслед, прислушиваясь к затихающему стуку копыт по твердой земле.

Когда звук замер в отдалении, мистер Дейкин быстро повернулся ко мне:

— Пора и за дело браться, мистер Хэрриот, а? Сейчас я вам принесу горячей воды.

Мистер Дейкин хранил молчание все время, пока я намыливал руку и вводил ее в корову. Извлекать послед достаточно противно, но еще противнее наблюдать, как это делает кто-то другой, а потому в таких случаях я всегда пытаюсь отвлекать хозяина разговором. Однако на сей раз задача оказалась не из легких: я испробовал погоду, крикет и цены на молоко, но мистер Дейкин только невнятно буркал в ответ.

Он держал хвост коровы, опирался на шершавую спину и, глядя перед собой пустыми глазами, глубоко затягивался трубкой, которую, как и все фермеры, благоразумно закурил перед началом чистки. Ну и конечно, раз обстановка сложилась тяжелая, то и работа затянулась. Иногда плаценту удается извлечь целиком, но на этот раз мне приходилось отделять буквально карункул[9] за карункулом, и каждые несколько минут я возвращался к ведру, чтобы снова продезинфицировать и намылить ноющие руки.

Но всему приходит конец. Я вложил пару пессариев, снял мешок, заменявший мне фартук, и натянул рубашку. Разговор давно иссяк, и молчание становилось совсем уж тягостным. Мистер Дейкин открыл дверь коровника и вдруг остановился, не снимая руки с щеколды.

— Что это? — спросил он негромко.

Где-то на склоне раздавался перестук коровьих копыт. К ферме вели две дороги, и он доносился со второй — с узкого проселка, который в полумиле от ворот выходил на шоссе. Мы все еще прислушивались, когда из-за каменистого пригорка появилась корова и затрусила к нам.

Это была Незабудка. Она бежала бодро, огромное вымя моталось из стороны в сторону, а взгляд был решительно устремлен на раскрытую дверь у нас за спиной.

— Что за… — мистер Дейкин не договорил. Старая корова проскочила между нами и без колебаний вошла в стойло, которое занимала десять с лишним лет. Недоуменно понюхав пустую кормушку, она поглядела через плечо на своего хозяина.

Мистер Дейкин уставился на нее. Глаза на дубленом лице ничего не выражали, но из его трубки быстро вырывались клубы дыма. За дверью послышался топот кованых сапог, и в дверь, запыхавшись, влетел Джек Додсон.

— Так ты тут, подлюга старая! — еле выговорил он. — А я уж думал, что не отыщу тебя! — Он повернулся к фермеру: — Извиняюсь, мистер Дейкин. Она, надо быть, свернула на вторую вашу дорогу, а я и не заметил.

Старый фермер пожал плечами:

— Ладно, Джек. Ты тут ни при чем. Я ж тебя не предупредил.

— Ну, дело поправимое! — Гуртовщик ухмыльнулся и шагнул к Незабудке: — Давай, милка, пошли.

Но мистер Дейкин неожиданно преградил ему путь. Наступило долгое молчание; мы с Додсоном недоуменно смотрели на фермера, а он не спускал глаз с коровы, которая стояла у подгнившей перегородки, терпеливая и кроткая. В старом животном было какое-то трогательное достоинство, заставлявшее забыть безобразные расплющенные копыта, выпирающие ребра, дряблое вымя, метущее пол.

Все так же молча мистер Дейкин неторопливо прошел между коровами и, лязгнув цепью, застегнул ее на шее Незабудки. Потом он направился в дальний конец коровника, принес навитую на вилы охапку сена и ловко сбросил его в кормушку.

Незабудке только того и надо было. Она выдернула внушительный клок и с тихим удовольствием принялась его пережевывать.

— Чего это вы, мистер Дейкин? — с недоумением спросил гуртовщик. — Меня же на рынке дожидаются.

Фермер выбил трубку о нижнюю половину двери и начал набивать ее дешевым табаком из жестяной банки.

— Ты уж извини, Джек, что я тебя затруднил, но только пойдешь ты без нее.

— Без нее?.. Как же?..

— Ты, конечно, подумаешь, что я свихнулся, но я тебе вот что скажу: старушка пришла домой и останется дома. — Он посмотрел на гуртовщика прямо и твердо.

Додсон раза два кивнул и вышел из коровника. Мистер Дейкин высунулся в дверь и крикнул ему вслед:

— За хлопоты я тебе заплачу, Джек. Припиши к моему счету.

Вернувшись, он поднес спичку к трубке, затянулся и сказал сквозь завивающийся дым:

— Вам, мистер Хэрриот, доводилось чувствовать, что вот как случилось, то так и надо, так и к лучшему?

— Да, мистер Дейкин. И не один раз.

— Вот когда Незабудка спустилась с холма, я это самое и почувствовал. — Он протянул руку и почесал ей крестец. — Всегда она была самой из них лучшей, и я рад, что она вернулась.

— Но как быть с ее выменем? Я, конечно, готов зашивать соски, но…

— Э, я кое-что придумал. Вы вот чистили, а я тут и сообразил, только пожалел, что поздно.

— Придумали?

— Ага! — Старик кивнул и прижал табак пальцем. — Чем ее доить, подпущу к ней парочку телят, а поставлю в старую конюшню: там на нее некому будет наступать.

— Отличная мысль, мистер Дейкин. — Я засмеялся. — В конюшне с ней ничего не случится, а выкормит она и трех телят без особого труда.

— Ну да это дело десятое, я уж говорил. После стольких лет она мне ничего не должна. — Морщинистое лицо озарила мягкая улыбка. — Главное-то, что она домой вернулась.

Теперь я ковылял по парку, жмурясь, а если приоткрывал глаза, то видел только клубящийся красный туман. Ну просто невероятно, на что способно человеческое тело, и я даже заморгал от изумления, когда увидел совсем близко ворота под сводом покрытых сажей ветвей.

Я выдержал второй круг! Но простой передышкой мне теперь не обойтись. Лечь, лечь поскорее! Меня мутило.

— Молодцы! — крикнул капрал с прежней бодростью. — Все у вас, ребята, отлично получается. А теперь мы немножко попрыгаем на месте.

Наша вконец деморализованная орава взвыла, но капрал и бровью не повел.

— Ноги сдвинуть! Раз! Раз! Раз! Э-эй, так не годится. Повыше! Повыше! Раз! Раз!

Завершающая нелепость! Грудь моя превратилась в огненную печь. Вроде бы инструкторам положено нас тренировать, а мои легкие и сердце уже безвозвратно погублены.

— Вы мне потом спасибо скажете, ребята. Уж поверьте. ДА ОТОРВИТЕСЬ ОТ ЗЕМЛИ! РАЗ! РАЗ!

Сквозь дымку боли я разглядел физиономию капрала. Он смеялся! Явный садист. Такого не разжалобишь.

И когда из последних сил я подпрыгнул, то вдруг понял, почему мне приснилась Незабудка.

Я тоже хотел вернуться домой.

Этот перелаз создал какой-то уэнслидейлский мастер, обладавший важнейшим талантом каменщика — точным глазомером и умением подбирать камни. Аккуратные ряды оббитых камней уложены симметрично и ровно, закругленные края по сторонам узкой щели позволяют человеку спокойно поставить в нее ногу, а бочкообразное расширение обеспечивает достаточный простор для туловища, но овца, и уж тем более корова, протиснуться сквозь узкий проход не в состоянии.