Гарем, в котором меня не будет - Эмили Карр

не дав упасть. Резко обернувшись, женщина не обнаружила ни одной живой души, но ей резко перехотелось умирать, а в душе будто кто-то звал, но так слабо, что из-за своей боли Тань Лань не слышала этого крика.

Придя домой, женщина вытащила чемодан, собрала вещи и улетела на первом же самолёте в горы, поняв, что она должна жить. Жить ради тех чудесных воспоминаниях об отце. О Айго. Об Юн Джинге…

Монастырь Сера, Тибет — это место окружено живописными зарослями шиповника — дикой розы. Это место медитации, и Тань Лань решила, что лучше, чем данный монастырь она не сможет найти, для войны с самой собой.

Прилетев на место, женщине не потребовалось много времени, дабы уговорить монахов за хорошую плату помочь ей найти себя. Выдав туристке халат, монахи принялись медитировать, говоря новоприбывшей как надо расслабляться и открывать чакры.

Первые три дня было сложно, и Тань Лань считала, что зря тратит время и деньги, но сдаваться не собиралась. На пятый день девушка смогла расслабить тело и даже нормально поспать, что за её перемещение было впервые.

В какой-то степени дама пыталась смериться с новой жизнью, и даже подумывала, что напишет свой собственный фантастический роман, только сделает хороший конец, а не тот, что выпал ей.

— Как ваша тренировка? — спросил самый главный монах у женщины, потирающей веки, ощущая жуткую головою боль.

— Сложно… — призналась Тань Лань, ощущая безнадёгу внутри. Но также и ощущая, что она на верном пути.

— В таком случае, может, хватит? Вам не постичь духовного единства и за пару лет, так чего себя мучить, — выдал мужчина уже не первый раз предлагая туристке уехать.

— Нет, у меня есть цель и я к ней стремлюсь. — вновь села в позу лотоса Тань Лань, но чем больше она пыталась сосредоточиться, тем сильнее болела голова.

— И какие же? — поинтересовался монах.

— Совладать со своей болью, с самой собой и услышать, что говорит мне сердце, — открыла веки дама, но тут же дернулась, покуда недавняя бамбуковая комната пропала, а вокруг девушки образовалась темнота.

— Мэй!

Услышав своё имя, девушка широко раскрыла глаза, изо всех сил принявшись кричать:

— Я здесь! Я здесь!

Никакого ответа. Дама принялась бегать по сторонам, но ничего. Не было и намёка на просвет в кромешной тьме, а голос тем временем потух.

— Нет! Прошу, не замолкай, пожалуйста… — упала на колени Тань Лань, ощущая как ей больно, — Заберите меня отсюда… Прошу… — девушка заплакала, но тут же вытерла слёзы, поняв, что заглушает её связь с иным миром.

Сев в позу лотоса, дама делала дыхательные упражнения, успокаивая свой разум. «Всё хорошо. Что бы не служилось я справлюсь. Я со всем справлюсь, ведь… Юн Джинг всегда будет в моей сердце, и близкие так же будут со мной»

— Мэй…

Резко открыв глаза, девушка долго не могла поверить им, а после неожиданно начала плакать, испугав этим всех в своей комнате.

— Наконец-то, ты очнулась! — обнял дочь отец, на что девушка так крепко вцепилась в него, боясь отпустить и вновь потерять.

— Как… — спросила дама, точно помня, как Императора проткнули насквозь.

— Меня успели спасти, а тебя нет, мой цветочек… Прости… — сжался мужчина, с трудом сдерживая слёзы.

— Сколько… Я… спала? — спросила дама, видя черные локоны, а не белые. Значит она вновь не бессильна.

Как оказалось, Юн Мэй не просто спала, а стала некой злодейкой, руководствуясь инстинктами, но никак не разумом. Но, благо дама не успела сильно много напортачить, покуда Айго смог остановить её, поместив в духовные цепи, пытаясь пробудить, но из-за своей злости, ненависти и боли девушка никак не просыпалась, а её глаза оставались такими же оголенно красными. Что только не пробовали сделать дорогие люди, но дама не просыпалась почти месяц. Почти столько же она пробыла в своём кошмаре.

— И как же… вы меня вытащили? — удивилась дама тому, что устраивал хаус в городах, потеряв над разумом контроль.

— Не мы, а он, — кинул взгляд в сторону двери Айго, и стоило девушки увидеть человека у двери, как она попыталась подскочить и побежать к нему. Но вместо этого чуть не упала с кровати.

— Осторожней, дорогая, — поддержал дочь отец, но Юн Мэй потянулась к своему мужу, так же пошедшему к своей жене.

— Прости меня… Это всё из-за… — Юн Джинг не успел договорить, оказавшись в крепких объятиях девушки, начавшей рыдать на взрыв.

— Ты жив… как я рада… так рада… ты здесь… правда здесь… — на глазах мужчины тоже появились слёзы, и крепко обняв дорогую жену, он с улыбкой на губах мягко проговорил:

— Я здесь и больше никогда не покину тебя

* * *

Сяй Айго, нашёл сильно раненного героя в реке, и смог впустить в него достаточно много собственной энергии, дабы тот не умер. Юн Джинг не просыпался, но мужчина все равно повёз его в Царства Ши, как раз когда на то было совершенно нападение. Когда Сяй Айго вбежали в комнату Мэй, то обнаружили Императора Ши, в которого была влита темная энергия, но как раз она и спасла его жизнь.

Девушки нигде не оказалось.

Герой проспал почти три дня, а после пробуждения желал убить ненавистного человека, разлучившего его с любимой. Но тот дал ему медальон Юн Мэй, сказав, что между ними больше нет вражды и он признаёт поражение.

Найдя Юн Мэй, Айго и Юн Джинг не узнали её. Злая, с красными безжизненными глазами. Девушка совсем не походила на ту милую зеленоглазую, гордую даму, которой всегда являлась. От этой Мэй исходила лишь боль и негатив, с которым она желала захватить весь мир.

Схватив даму, все пытались помочь ей прийти в себя, но та оставалась в своём мире, в котором, если бы она умерла, то это стало бы концом, и того и иного мира. Решившись на крайние меры, Юн Джинг подключился к разуму жены, проживая те печальные дни с ней. Мужчина говорил, что видел какой-то странные мир, совсем не похожий на этот и Мэй в нём выглядела иначе, но это была она.

Юн Джинг останавливал её от падения, но сил чтобы как-то позвать не было. Герой так громко кричал, но девушка не слышала его. Мужчина рассказывал, что видел вокруг дамы черный дым, который и заглушал его голос.

По итогу, благодаря воли и решимости девушки она все же смогла сама выбраться из своего плена во тьме, наконец, оказавшись с любимыми в одном мире. Разумеется, помощь Юн Джинга, отца и Айго тоже не маленькая,