Наследница - Алекс Вей

Талерманец подошел к принцессе и аккуратно взял её за плечи.

— Я понимаю. Но… Я сожалею, но… твои стремления невозможны. Это не твой путь. Даже Проклятый, и то… не помог, — как можно осторожнее в который раз, пытался объяснять Виктор.

— Мне плевать, что это невозможно! Мне плевать на твои сожаления! Обойдусь без помощи Проклятого! Тебе придется быть моим наставником! Ты служишь мне! Вот и выполняй приказ.

— Как телохранитель, да, служу. Ещё я могу убить, кого ты скажешь. Но в этом деле я твой наставник!! И я буду учить тебя лишь тому, что посчитаю нужным! То есть — посильным вещам. А если хочешь учиться большему, то ты должна будешь в состоянии полностью выдержать хоть одну тренировку! Если сможешь, буду иметь честь научить тебя всему, чему захочешь. Но обучать калек, едва стоящих на ногах, я не собираюсь! Я не хочу, чтобы ты сдохла на одной из тренировок! — сурово говорил Виктор.

— А если я смогу? Что тогда ты скажешь? — проглотив обиду, дрожащим голосом спросила наследница, ухватившись за последнюю надежду.

— Ты не сможешь, сколько можно повторять! Хотя бы потому, что девчонка, не говоря уже о твоём здоровье!

— Я клянусь, что выполню твое условие! А ты поклянись, если это случится, ты заберешь свои слова обратно! И ещё ты извинишься за оскорбление! — с вызовом глядя на талерманца, потребовала Эрика.

— Конечно, извинюсь. Даю слово. Клянусь! — отмахнулся Виктор и удержался от иронии, — Только когда же это произойдет? В следующей жизни?

— Запомни, это произойдет в день моего тринадцатилетняя, — заявила принцесса.

— Как же пафосно! И что ты будешь делать? Проклятый тебе не поможет! — практически издевался талерманец.

— Пусть этот сраный Проклятый катится подальше! Мне он на хер не нужен! — ожесточенно процедила принцесса.

— И на что ты надеешься?

— Это уже не твои проблемы. Но я жизнью своей клянусь, тебе придется извиниться! А теперь проваливай, я хочу побыть одна! — распорядилась Эрика.

Только талерманец закрыл за собой дверь, и его шаги утихли, не знающая, куда себя деть, наследница также вышла из комнаты. В прескверном настроении она сразу же отправилась на чердак. В первую очередь она поднялась в башню, где, не помня себя от ярости, разломала Алтарь, и тем самым окончательно отреклась от служения Проклятому. После этого принцесса кинулась вниз. Некоторое время она ходила по безлюдным коридорам, словно призрак, мысленно проклиная себя, весь мир и само Мироздание.

Эрика толком даже не поняла, как оказалась в парадном дворе замка, возле небольшой башенки, где находился Алтарь Мироздания. Только взглянув на отделанную золотом дверь, ведущую внутрь, принцесса ощутила жгучую ненависть. Принцесса решительно распахнула дверь и буквально ворвалась внутрь так, что из-за сквозняка огонь на половине горящих свечей погас. Принцесса подошла к Алтарю, и с ненавистью уставилась на него.

— Скажи, зачем ты так издеваешься надо мной? Ответь! — крича, что есть мочи, отчаянием в голосе спрашивала она, но в ответ звучало лишь эхо.

Принцесса заговорила уже тише.

— Как всегда! — с горьким разочарованием произнесла принцесса, взяла лежащую на Алтаре Книгу Мироздания, вырвала из неё страницу, подожгла, и продолжила, — С меня хватит! Теперь я знаю, никому мои мольбы не нужны! Если ты меня слышишь! Знай, мне на тебя плевать! Мне плевать на твои заветы! Мне плевать на твои насмешки! — с вызовом обращалась к Алтарю Эрика, и жгла страницу за страницей.

— Гребаное Мироздание, будь ты проклято! — с этими словами принцесса разорвала Книгу и подожгла. Затем Эрика с ненавистью плюнула на Алтарь, истерично засмеялась, схватила ритуальный скипетр, и, размахнувшись изо всех сил, опустила его на фарфоровую статуэтку, олицетворяющую Милосердие. Осколки разлетелись в разные стороны. Затем она перешла на остальные фигуры, символизирующие основные постулаты Книги Мироздания: смирение, прощение, любовь и вечность.

— Будь ты проклято! Мне плевать, кем ты меня создало! Плевать! Если ты меня слышишь, знай, я объявляю тебе войну! И я клянусь, ты не сломаешь меня! Будь ты проклято! Будь всё проклято! Проклято! Проклято! — в исступлении кричала Эрика, круша всё вокруг. Выместив всю злость, принцесса отшвырнула скипетр, и вышла из башни. Деревянные украшения уже начали гореть, а комнату, где находился Алтарь, заполнило дымом.

Эрика отошла от башни на несколько шагов, и, желая насладиться собственноручно устроенным пожаром, остановилась. Из окон башни теперь виднелись языки пламени. Однако, неожиданно, поднялся ветер, и начал моросить дождь, хотя буквально минуту назад не было даже намека на непогоду. Дождь резко усилился и вот уже превратился в ливень, который, впрочем, не успел помешать сгореть Алтарю. Промокшая принцесса, не отрывая глаз от башни, вдруг улыбнулась, сорвала с себя амулет тьмы, и со злостью швырнула его в сторону башни.

— Мироздание, теперь я знаю, ты слышишь меня! И видишь все! Значит, нравится портить мне жизнь, слушать мои мольбы, и каждый раз пытаться уничтожить? Нравиться? Так вот, ни хрена у тебя не получится! Я отрекаюсь от тебя! — кричала Эрика, стоя под проливным дождем. И тут она решилась на то, о чем не раз уже думала. Она пройдет ритуал отречения. Тем более, она уже сделала первый шаг. Она подожгла целый Алтарь служению Мирозданию. Теперь осталось за малым.

Принцесса достала кинжал, который с некоторых пор предпочитала носить с собой и до этого использовала для ритуалов. Эрика начала вырезать символ Мироздания на левой ладони. Вырезав круг с волной посередине, она, глядя на Храм, начала произносить на мертвом языке:

— Мироздание, принявшее покровительство над сущим, с этой поры я не признаю твою власть и тем самым отрекаюсь от тебя. Я отрекаюсь от твоих законов, ибо свободный человек сам себе закон. С этой поры не будет для меня иного закона кроме моей личной воли, как нет для меня иного ориентира, кроме моей личной цели. Да будут презренны мною все, кто стоит перед тобой на коленях, как презренны рабы, живущие в страхе, не ведающие свободы. Я отрекаюсь, и заявляю, что сделаю все, чтобы воля свободного человека стала законом для всей Миории, — с этими словами Эрика кинжалом перечеркнула кровоточащую ладонь, и спрятала оружие.

Эрика ещё какое-то время простояла под дождем, глядя на тлеющую башню, и направилась обратно в замок. Отречение от Мироздания, как ни странно, весьма приободрило её. От былого ощущения безысходности не осталось и следа. Перед сном принцесса успела придумать, что будет делать дальше. О том, какие последствия повлечет за собой её поступок, хотя бы то же осквернение Алтаря, наследницу мало беспокоило. Она даже не собиралась скрывать свою причастность. Теперь ей уже было наплевать на все.