Звездный дракон - Нил Эшер

— Минуту… Все пристегнулись? — В ответ послышался хор утвердительных ответов. — Отлично! Мы готовы.

Нажав на нужную клавишу, Джарвеллис откинулась на спинку кресла. Послышался приглушенный гул, распространившийся по кораблю: заработали высокоскоростные насосы, которые начали отсасывать воздух из отсека. Процесс продолжался пять минут, затем гул стих и сменился свистящим шипением — открылся наружный люк, и остатки воздуха поглотил космический вакуум. А затем снова донесся гул: заработала система гидравлики. Джарвеллис повернула голову, посмотрела на другой дисплей и стала наблюдать за тем, как раскрылся шаровидный отсек, как поднялась его часть на серебристых фермах. Выскользнувшую из отсека «пташку» она разглядела с большим трудом. Всего лишь тень на фоне вакуума и даже, пожалуй, меньше, чем тень. После того как катер-невидимка отделился от корабля, о его положении можно было судить только по периодическим выбросам голубоватого пламени из единственной дюзы на днище «пташки». Потом и это пламя надолго пропало из виду. А потом далеко внизу Джарвеллис увидела оранжевую вспышку и подумала: «Наверное, кровь на крыльях обгорела».

Стэнтон, пристегнутый ремнями безопасности к креслу в кабине «пташки», чувствовал себя неуютно. Нервничал он не из-за предстоящего дела, его беспокоило поведение приятеля. Чувствовалось, что Ариан пребывает в сильнейшем напряжении, в каждом его жесте и слове сквозило плохо сдерживаемое радостное злорадство. Кто же станет следующей жертвой?

Напротив Джона с перекошенной злобой физиономией сидел Свент, погруженный в раздумья. Меннекен с откровенной скукой таращился в иллюминатор в дальнем конце кабины. Оттуда был виден медленно удаляющийся «Лирик». Корлакис, сложив руки на ремне безопасности, закрыл глаза. Пожалуй, это он правильно придумал. Стэнтон прижался затылком к спинке кресла и попытался расслабиться.

Спуск должен был занять некоторое время. Задача состояла в том, чтобы не дать «пташке» слишком сильно разогреться, поскольку тем самым она могла себя обнаружить. Поэтому требовался очень осторожный пролет через разреженные верхние слои атмосферы, где катер без труда мог развить высокую скорость, но как раз этого допускать было нельзя. Однако Пелтер управлял «пташкой» умело: будучи отпрыском богатого рода, он с детства часто катался на космических глайдерах. И все же Стэнтон не был уверен в том, что Ариану хватит терпения. Продолжая развивать эту мысль, он скользнул взглядом вдоль стенки кабины.

Мистер Кран сидел совершенно неподвижно, прикантованный к стене, как и несколько ящиков с оружием. Очевидно, такая неподвижность андроида требует прямого управления им, каким бы тонким это управление ни было. Вероятно, Пелтер не хотел, чтобы Кран вытаскивал свои игрушки и возился с ними во время спуска и посадки. При таком режиме спуска все должно было быть надежно закреплено и неподвижно. Да и жутковато выглядел бы андроид-киллер, играющий с маленькой резиновой собачкой.

— Джон, тебе стоит на это глянуть.

Пелтер обернулся и смотрел на него с выражением крайней степени злорадства. Он указал на дисплей, установленный в дальнем конце кабины и производивший полное впечатление дополнительного иллюминатора.

— Джарвеллис, слышишь меня? — спросил Пелтер.

— Слышу, — отозвалась Джарвеллис. — Что тебе нужно?

— Просто хотел сказать, что с тобой было приятно иметь дело… Джон, я же тебе сказал: смотри на дисплей.

У Стэнтона зародились очень нехорошие подозрения. Он поднес руку к пряжке ремня безопасности, и тут же в его затылок ткнулось холодное дуло маленького пистолета-парализатора Корлакиса.

— Смотри на дисплей, Джон, а руки держи так, чтобы я их видел. О, и вот еще что: если совершенно случайно в твоей правой руке окажется нечто колюще-режущее, имей в виду: воспользоваться этим тебе не удастся.

Стэнтон убрал большой палец с кольца. Кинжал работы Тенкиана мог без труда оказаться в его руке. Другое дело, что Корлакис мог нажать на курок раньше.

— Что там у вас происходит? — спросила Джарвеллис.

Стэнтон уловил в ее голосе страх.

— А ты слушай и сама поймешь. — Ариан вернул свое внимание к Стэнтону. — Смотри на «Лирик», Джон.

Стэнтон повернул голову к дисплею. Увеличение стало таким, что он четко видел звездолет.

— Так вот, — с ухмылкой проговорил Пелтер, — ты же, наверное, помнишь, что я приобрел у нашего приятеля Гренделя очень симпатичную планарную взрывчатку?

Стэнтон не спускал глаз с корабля. «Нет, нет, это невозможно».

— Отвечай, Джон.

— Да, я помню.

— Будь я проклят, если я забыл взять ее с собой.

Меннекен хихикнул, и тут все пришло в движение.

Стэнтон нажал на стопор пряжки страховочного ремня и обернулся. Щелкнул курок парализатора Корлакиса, и противное онемение сковало правое плечо. Кинжал работы Тенкиана распорол карман его штанов и оказался в его ладони, а он даже не смог сжать пальцы. В следующее мгновение он стоял на коленях на полу.

— Джарв, уходи, — только и сумел с трудом прошептать он.

Ариан поднял руку и прикоснулся кончиками пальцев к модулю за ухом. Эту привычку он сохранил.

— Прощайте, капитан Джарвеллис.

Стэнтон повалился на бок, жалея о том, что падает именно так, потому что слишком хорошо ему стал виден дисплей. «Лирик» взорвался. Диск белого пламени вылетел из отсека «В» и врезался в две оставшиеся сферы. Последовало еще несколько взрывов, и корабль превратился в шар, образованный обломками, на фоне которых светящийся диск начал гаснуть и постепенно про-нил пал. Изображение на дисплее уменьшилось, взорвавшийся корабль стал виден издали. Отдельные вспышки показывали, как загораются обломки на входе в атмосферу позади «пташки».

— Джарв…

Теряя сознание, Джон услышал, как Ариан говорит остальным:

— Вот еще плюс для нас: теперь мы можем продолжать спуск намного быстрее. Какие бы тепловые метки ни засек ИР, он решит, что все дело в обломках.

Тьма поглотила Стэнтона под звук хихиканья Меннекена.

19

Антигравитация. На протяжении первых трех веков этого тысячелетия люди продолжали смотреть на гравитацию с тем же недопониманием, с каким их примитивные пращуры относились к свойствам магнитного железняка. (А могли ли эти самые пращуры хотя бы близко представить себе, что произойдет, если по медной проволоке, обернутой вокруг куска железа, пропустить электрический ток?) Антигравитацию считали сферой деятельности сочинителей научной фантастики, а настоящие ученые посмеивались над неспособностью данных сочинителей уяснить простейшие факты. Но то, что ученые мужи упорно держались за свою точку зрения, в то время когда их коллеги весело расшатывали основы специальной и общей теории относительности Эйнштейна, показывает, что они были напрочь лишены дара предвидения. Совсем как тот зажиточный господин из викторианских времен, который, услышав, какие новые способы путешествий откроются за счет введения парового двигателя, категорически заявил, что всякий, кто осмелится ездить быстрее двадцати миль в час, непременно расшибется насмерть.