Смуты и институты - Егор Гайдар

Сегодня у государственников нет ни большой идеи, ни четкой стратегии государственной политики (в том числе в области экономики). Отсутствие реальной цели, внутреннее неверие в ими самими с пафосом провозглашаемые цели жестоко мстят за себя. Если цель одна – сохранить неопределенное статус-кво, заставить страну и дальше качаться между государственной и частной собственностью, то для достижения и такой цели подходят лишь серые «декаденты государственничества».

Отчасти сегодняшняя ситуация напоминает (хотя и в улучшенном варианте) конец 1991 года. Тогда правящая бюрократия (государственники «по должности») также не стремилась к решительным шагам вперед, келейно-номенклатурная лжеприватизация их вполне устраивала. Политическую, государственную волю тогда, как известно, проявили именно радикал-демократы («антигосударственники», на политическом сленге наших оппонентов).

Так и сейчас. «Официальные государственники» вполне довольны стоянием на месте, в то время как сильную программу государственной политики в социально-экономической области могут предложить как раз те, кто нацелен на стратегические задачи, стоящие перед государством, т. е. либералы, демократы.

Социальное государство или свободный капитализм… Тема для академического спора! Ни фон Хайек, ни лорд Кейнс не создавали свои теории применительно к номенклатурно-»азиатскому», находящемуся под мощным криминальным воздействием государству. Сменим систему, построим хотя бы основы западного общества – вот тогда и станут актуальны эти проблемы.

Крушение бюрократической империи под воздействием разъедающей коррозии имущественных интересов бюрократической олигархии, приватизация власти – закономерный финал любой «восточной» империи. Он означает конец определенного витка, цикла в ее развитии.

Надо сделать все, чтобы большевистский цикл стал действительно последним в истории государства российского. Россия сегодня имеет уникальный шанс сменить свою социальную, экономическую, в конечном итоге историческую ориентацию, стать республикой «западного» типа.

В этом веке русское общество описало огромный и трагический круг, «красное колесо»: почти нормальная рыночная экономика (с начала века до 1914 г.) – милитаризованная государственно-капиталистическая экономика с рынком и доминирующей частной собственностью (1914–1917) – военный коммунизм (1918–1921) – государственно-монополистическая экономика (империализм) с элементами рынка и частной собственности (1921–1929) – тоталитарная экономика, элиминировавшая рынок и частную собственность (1929–1953).

Так совершилось восхождение на пик коммунизма. Затем началась вторая половина века, спуск с этих страшных вершин. Дорога была почти симметричной: государственно-монополистическая экономика (империализм) с элементами полускрытого рынка и теневой частной собственности (1953–1985) – государственно-капиталистическая экономика, сначала в форме «лжегосударственной», с постепенным переходом к открытой частной собственности и легитимизации бюрократического рынка (1985–1991)…

С 1992 года начался переход к «нормальному» рынку и легитимной частной собственности.

Но в центре этого круга всегда был мощнейший магнит бюрократического государства. Именно его силовое поле определяло траекторию российской истории. Государство страшно исказило черты новейшей истории. Опыт показал: государство самоедское разрушает общество, подминая его под себя, разрушаясь в конечном счете и само.

Удастся ли нам, наконец, сойти с этой тупиковой орбиты?

Решение этого главного вопроса зависит от того, что будет с государством Российским.

Мы вступаем в XXI век. Западное общество отнюдь не является идеальным. Оно эгоистично поглощено своими тяжелыми проблемами. Здесь и отношения по оси «Север-Юг», и перенаселение, которое впервые со времен Мальтуса354 становится грозной реальностью, и экологический кризис. Одно из бедствий капитализма – темпы его неостановимого роста: он может быть стабильным, лишь когда бурно развивается, когда возникают и удовлетворяются все новые потребности людей.

Западный мир – не враг наш и не филантроп. Свои проблемы мы должны решать сами, и, если с ними не справимся, мир спокойно отнесется к крушению высокой российской цивилизации.

Между тем проблемы эти многообразны.

Нам надо одновременно решать проблемы XIX века – формирование правового государства; начала XX века – искоренение остатков социального и промышленного феодализма, резкая демонополизация экономики; борьба с фашизмом, другими крайними формами саморазрушительного национализма конца XX века и наступающего XXI века, о которых сказано выше.

Есть у нас и уникальные проблемы, которых, пожалуй, не было у других стран, как не было нигде такого мощного тоталитаризма. К таким проблемам относится формирование среднего класса, осознание обществом и государством идеи легитимности частной собственности.

И весь этот набор проблем придется решать одновременно. Последовательно это делать просто не удастся – мир нас ждать не будет, поблажки нам история не даст. Эти проблемы взаимосвязаны. Прочерчивается вертикаль: от источника инвестиций (частный или государственный) до общей социально-политической стратегии и идеологии.

Очередная бюрократическая приватизация власти или, наконец, размыкание замкнутого контура, разделение власти и собственности.

Секуляризация государства, отделение государства от псевдорелигии «государственничества», или новое обожествление государства.

Такова глобально-историческая альтернатива России, такова и наша сегодняшняя политическая альтернатива.

Если страна войдет в очередной цикл приватизации власти, то закроет себе наглухо путь в «первый мир». Если удастся «расшить» социально-экономическое пространство, завершить либерально-демократическую эволюцию государства, тогда Россия имеет все шансы занять достойное место а цивилизации XXI века.

Для одних государственный подход – это сохранение тех или иных бюрократических институтов, их власти и богатства, для других – сохранение нашей страны, сохранение самого российского государства. Чтобы сохранить наше государство, мы обязаны его радикально преобразовать, собрать всю свою политическую волю для решения этой задачи.

Необходимо вынуть из живого тела страны стальной осколок старой системы. Эта система называлась по-разному – самодержавие, интернационал-коммунизм, национал-большевизм, сегодня примеривает название «державность». Но сущность всегда была одна – корыстный, хищнический произвол бюрократии, прикрытый демагогией.