Божественные проступки - Лорел Гамильтон

Рис сделал это за нее.

- Ты прохладная и влажная. Это плохой признак.

- Я всего лишь устала.

- Нужно доставить Мерри домой, - сказал Рис.

Холод встал на колени рядом со мной, присев так, чтобы наши глаза были на одном уровне. Он прижал к моей щеке ладонь.

- Объясни им, Дойл, а потом мы отвезем ее домой.

- Эта палочка предназначена забирать волшебство у других. Мерри права, магия не может быть украдена у кого-то навсегда, но палочка походит на аккумулятор. Она поглощает магию у разных людей и передает ее владельцу палочки, увеличивая его силу, но владелец должен был бы кормить палочку новыми порциями силы почти постоянно. Заклинание хитрое, и очень напоминает наше старое волшебство, но у этого есть признаки чего-то другого, не сидхе. Наше волшебство, но не только.

- Я знаю, что мне это напоминает, - сказал Рис. - Люди. Люди, которые были моими последователями, но кто мог повторить часть нашего волшебства. Они были хороши, но никогда не повторяли точно, как мы.

- Символы не вырезаны на дереве, и не нарисованы, - сказала Кармайкл.

- Если бы это было волшебство сидхе, то тогда мы могли бы проследить символы на древесине пальцем, если бы захотели, но для большинства людей нужно что-то более реальное. Это так же, как наши последователи видели на нас знаки силы и думали, что это татуировки, и они покрывали себя рисунками перед боем для защиты.

- Но это не работало, - сказала Кармайкл.

- Это работало, когда у нас была сила, - сказал Рис, - а потом, когда мы потеряли большую ее часть, это стало бесполезно для людей, которых мы должны были защищать. - Рис был расстроен. Я слышала, как он и Дойл рассказывали о том, что случилось с их последователями, когда они потеряли большую часть своей силы и не смогли их защищать с помощью магии.

- Человек, мог повторить эти символы? - Спросила я. Мне стало легче от того, что я сидела.

- Не имея ничего, кроме воли и слова, сомневаюсь.

- Что еще он или она могли использовать? - Спросила Кармайкл.

- Жидкость тела, - сказал Джереми.

Все посмотрели на него.

- Помните, я изучал магию, когда сидхе еще были очень сильны. Когда многие из нас потеряли свою силу, мы копировали ее с помощью жидкостей тела.

- На палочке нет ничего видимого. Большинство жидкостей тела оставило бы следы, - сказала Кармайкл.

- Слюна не осталась бы, - сказал Уилсон.

- Работы слюны, - сказал Джереми. - Люди всегда говорят о крови или сперме, но и слюна тоже подойдет - это такая же часть человека.

- Мы не мыли палочку, потому что мы не были уверенными, как заклинание на это отреагирует, - сказал Уилсон.

- Кто бы это не сделал, он оставил ДНК, - сказала я. Я чувствовала себя намного лучше. Я встала, и поспешила покинуть помещение лаборатории.

Глава 38

Как только я покинула лабораторию, мне стало гораздо лучше. В лаборатории меня тошнило, к счастью, внешне это было не видно. Кармайкл дала мне понюхать мяту, и мы ушли. Рис вез нас домой, договорившись, что завтра будет другой автомобиль. Кроме него, только я могла водить машину, и никто из мужчин, казалось, не хотел, чтобы я делала это. Не думаю, что могу винить их в этом.

Я откинулась назад на пассажирском сидении и сказала:

- Я думала, что у меня утренний токсикоз, а не вечерний.

- У разных женщин это индивидуально, - сказал Дойл с заднего сидения.

- Ты знал кого-то, у кого был вечерний токсикоз? - Спросила я.

- Да, - и это все, что он сказал.

Я повернулась к нему, в темном автомобиле его лицо освещали лишь пробегающий свет фонарей. Холод сидел рядом с ним, контрастируя с ним еще больше. Баринтус был с другой стороны, что подчеркивало его нежелание сидеть рядом с Холодом.

- Кто она была? - Спросила я.

- Моя жена, - ответил он, глядя в окно, а не на меня.

- Ты был женат?

- Да.

- И у тебя был ребенок?

- Да.

- Что случилось с ними?

- Они умерли.

Я не знала, что сказать на это. Только что я узнала, что Дойл был женат, что у него был ребенок, и он потерял их обоих, и до этой минуты я понятия об этом не имела. Я развернулась обратно, позволив тишине заполнить автомобиль.

- Это беспокоит тебя? - Спросил спокойно Дойл.

- Думаю да, но... У скольких из вас были жены и дети?

- У всех, за исключением Холода, я думаю, - сказал Рис.

- У меня тоже были жена и ребенок, - сказал Холод.

- Роза, - сказала я.

- Да. - Кивнул он.

- Я только не знала, что у тебя был ребенок. Что случилось?

- Она умерла.

- Они все умерли, - сказал Дойл.

Из полумрака заднего сидения раздался голос Баринтуса.

- В такие моменты, Мередит, мы осознаем, что быть бессмертным и нестареющим не благословение.

Я думала об этом.

- Насколько нам известно, я старею, просто не так быстро, как нормальные люди. Я смертна и старею.

- Ты не была бессмертной, когда была ребенком, - сказал Баринтус, - тогда у тебя еще не было рук власти.

- Сидя в какой-нибудь машине с ракетным двигателем лет через сто вы расскажите нашим детям обо мне? Все промолчали, только Рис снял одну руку с руля и накрыл мою ладонь. Думаю, что здесь действительно нечего было говорить, или нечем было утешить. Я цеплялась за руку Риса, и так мы ехали всю дорогу до дома. Иногда утешение можно найти не только в словах.

Глава 39

Я сняла босоножки, как только вошла в двери дома. А потом была комедия с толпой мужчин, бросившихся помочь мне подняться по лестнице. Джулиан и Гален вышли из гостиной в холл. Гален разволновался, когда услышал, что мне стало плохо, но и ему и Джулиану было трудно не рассмеяться, когда услышали, что я сбежала из лаборатории.

Нахмурившись, я смотрела на них обоих, но обняла Джулиана, потому что знала, что он появился у нас после явно плохо проведенного обеда с Адамом.

- Прости, меня здесь не было, чтобы обнять тебя, когда ты приехал.

Джулиан по-братски поцеловал меня в щеку.

- Ты расследовала преступление. Прощена. - Он обернул это в шутку, и его улыбка была настоящей, но в его карих глазах была видна тень грусти.

Я отстранилась от него, и Гален подхватил меня.

- Я могу сама идти, - сказала я.

- Да, но теперь они прекратят спорить и не пойдут за нами, пока ты будешь готовиться ко сну. У меня есть новости. И у Джулиана тоже.

Гален уже начал подниматься по лестнице, и, позвав Джулиана, взлетел по лестнице так быстро, насколько позволяли его длинные ноги. Джулиану пришлось поторопиться, чтобы догнать нас.

Рис тоже догнал нас на лестнице прежде, чем еще кто-либо это сделал. Когда он нас догнал, объяснил:

- Дойл и Холод говорят с Баринтусом. Мы никогда не были друзьями, поэтому я подумал, что мне нужно помочь тебе раздеться. - Он усмехнулся и с намеком покачал бровями.