Раскаты грома - Уилбур Смит

– Добрый вечер, Дирк. Что выпьешь?

К нему торопливо подошел бармен.

– Привет, Генри, сегодня все спокойно? – шепотом спросил Дирк.

– Должно быть… никаких шпионов не ожидаем, – заверил его Генри. – Но задняя дверь за тобой открыта.

Дирк сидел в тщательно выбранном углу. Отсюда он видел всех входящих в бар, а его самого заслоняли сидящие у стойки. Дверь позади него вела через помещения для мытья посуды на задний двор – необходимая предосторожность, когда тебе семнадцать и закон и отец запрещают тебе выпивать.

– Хорошо, тогда мне – как обычно, – кивнул Дирк.

– Ты сегодня поздно, – заметил Генри, наливая джин в стакан и разбавляя пивом. – Снова охотился?

Генри – низкорослый человек сорока с небольшим, с бледным незагорелым лицом и маленькими голубыми глазами; задавая вопрос, он подмигнул Арчи Лонгворти.

– Что сегодня опять? – начал привычные расспросы Арчи.

Дирк приложил палец к носу.

– А ты как думаешь?

Он улыбнулся, и все радостно рассмеялись.

– Кто на этот раз? Мадам? – выспрашивал Арчи, играя на публику, которая со смехом подалась вперед.

– А, эта!

Дирк презрительно пожал плечами. Мадам – прозвище жены одного из паровозных машинистов. Каждые вторые сутки в ночь ее муж вел поезд в Питермарицбург. Она не считалась большим завоеванием.

– Тогда кто? – мягко расспрашивал Генри.

– Дам тебе знать, когда сам перестану бывать в этом гнезде, – пообещал Дирк.

– Красивая? Молодая? – настаивали слушатели.

– Ничего себе. Недурна.

Дирк отхлебнул джин.

– Парень, у тебя их столько, что ты перестал их ценить, – подсмеивался Арчи, улыбаясь слушателям, и Дирк от удовольствия заважничал.

– Давай, Дирк, расскажи нам, парень. Она горячая?

Вместо ответа Дирк вытянул вперед палец, осторожно коснулся своего стакана, зашипел, словно дотронулся до раскаленного железа, и с возгласом боли отдернул руку. Все восхищенно загоготали. Дирк смеялся вместе со всеми, раскрасневшийся, довольный.

– Рассказывай, – настаивал Генри. – Имя можешь не называть, только расскажи подробно. Где ты ее нашел?

– Ну…

Дирк колебался.

– Давай, Дирк, расскажи.

Конечно, он уступил. Рассказал – да в таких подробностях, что снисходительный тон их смеха изменился, все тесно окружили его и жадно слушали.

– Боже, неужто так и сказала?

– А ты что? – подбадривали слушатели.

И Дирк говорил. Он был прирожденным рассказчиком и нагнетал напряжение постепенно, пока его не окружила внимательная тишина. Но в остальной части бара голоса и хохот зазвучали громче, чем когда он вошел. Одна компания уже была особенно сильно под мухой.

– И вот я взял ее за руку, – продолжал Дирк, – и сказал: «У меня для тебя есть маленький сюрприз». «Какой?» – спросила она. Как будто не знала. «Закрой глаза, покажу», – говорю я.

В баре кто-то громко говорил:

– Возьмите этого сволочного подлюгу Кортни. Чем он занят? Знай раскатывает в своем железном тарантасе и произносит речи, да и только.

Дирк осекся на середине фразы и поднял голову. Его лицо неожиданно побледнело. Говоривший сидел в дальнем конце бара. Он был одет в поношенный синий комбинезон.

Немолод, вокруг глаз и рта морщины от нелегкой жизни.

– А знаете, на чьи денежки? Я вам скажу – на наши! Без наших денег он и месяца не протянул бы! – Человек вытянул руки, мозолистые, с обломанными ногтями, с темными полумесяцами грязи под ними. – Вот где он берет деньги. Полковник Кортни, так его разэтак.

Дирк, глядя на говорящего, сжал кулаки.

Неожиданно комната затихла, и поэтому следующие слова синего комбинезона прозвучали еще громче:

– Вы знаете, сколько он платит? Тридцать два фунта в месяц самому квалифицированному рабочему. Тридцать два фунта в месяц!

– Минимальное жалованье двадцать пять, – сухо заметил один из его товарищей. – Можешь поискать работу получше – если найдешь, конечно. А я останусь.

– Да дело не в этом. Этот большой ленивый ублюдок делает на нас состояние. Небось может платить и побольше. Думаю…

– Думаешь, ты столько стоишь? – вскакивая, крикнул Дирк в сторону говорившего. Все зашевелились и с интересом повернули к нему головы.

– Оставь его, Дирк, он пьян. Не начинай, – прошептал Генри и добавил громче, повернувшись к рабочему:

– С тебя довольно, Норман. Пора домой. Старуха ждет тебя с ужином.

– Добрый Боже! – человек смотрел в сторону Дирка, пытаясь сосредоточить на нем взгляд. – Добрый Боже! Да это щенок Кортни.

Лицо Дирка застыло. Он медленно пошел по комнате к этому человеку.

– Оставь его.

Арчи схватил юношу за руку и попытался удержать. Но Дирк вырвался.

– Ты оскорбил моего отца. Ты назвал его ублюдком!

– Верно, – согласился Норман. – Твой папочка и есть ублюдок. Твой папочка большой везучий ублюдок, который за всю жизнь и дня не проработал, – большой, везучий, кровожадный ублюдок. И вырастил такого же бесполезного щенка, который убивает время здесь.

Дирк ударил его в рот, и Норман, взмахнув руками, упал со стула. Он ударился о пол плечами, повернулся, встал на колени и выплюнул кровь и сломанный зуб.

– Ах ты, паршивец… – закричал он, продолжая плевать кровью.

Дирк занес левую ногу и наподдал, вложив в удар всю свою силу. Носок сапога попал человеку в грудь и опрокинул его на спину.

– Господа, да остановите его! – закричал Генри из-за стойки. Но все сидели словно парализованные и смотрели, как Дирк поднял стул, занес над головой и опустил, словно рубил топором бревно. Тяжелый деревянный стул ударил Нормана в лоб, и тот головой стукнулся о пол. Череп раскололся, две струйки крови из ноздрей потекли на посыпанный опилками пол.

– Ты его убил! – нарушил наступившее молчание одинокий голос.

– Да, – согласился Дирк.

«Я его убил. Я убил человека», – свирепо пело у него в груди. Эта свирепость так заполнила его грудь, что он с трудом дышал. Он стоял над трупом, наслаждаясь новым ощущением, не желая терять его ни на секунду. Он чувствовал, что его ноги дрожат, что кожа на щеках от возбуждения натянулась, грозя вот-вот лопнуть.

– Да, я его убил.

Он задыхался от охватившего его невероятного наслаждения. Поле его зрения сузилось, в нем оставалось только мертвое лицо. Лоб пробит, глаза выкачены из орбит.

Вокруг звучал хор испуганных комментариев:

– Надо послать за его отцом!

– Я сваливаю!

– Нет, оставайтесь на местах. Никто не должен уходить.

– Мой Бог, вызовите доктора Фрейзера!

– Док здесь не нужен, нужна полиция.

– Ну и быстрый… чистый леопард, черт его дери…

– Боже, я ухожу.

Два человека склонились над телом.

– Оставьте его! – рявкнул Дирк. – Не трогайте.

Молодой лев над добычей. Его послушались. Выпрямились и отошли. Все отступили, оставив Дирка одного.

– Приведите его отца, – повторил Генри. – Кто-нибудь скачите за Шоном Кортни!

Час спустя в бар вошел Шон. На нем был тулуп поверх пижамы, сапоги он торопливо натянул на босые ноги. Он остановился на пороге и осмотрел комнату, волосы его спросонья были встрепаны, но когда он вошел, атмосфера в комнате изменилась. Напряжение немного ослабло, все повернулись к нему.

– Мистер Кортни, слава Богу, вы пришли, – выпалил молодой констебль, стоявший рядом с доктором Фрейзером.

– Как он, док? – спросил Шон.

– Он мертв, Шон.

– Па… – начал Дирк.

– Замолчи! – мрачно приказал Шон. – Кто он? – обратился он к констеблю.

– Норман Ван Эйк, сэр, механик с вашей фабрики.

– Сколько свидетелей?

– Пятнадцать, сэр. Они все видели.

– Хорошо, – распорядился Шон, – отнесите тело в участок. Показания можете снять утром.

– А как обвиняемый… я хочу сказать, ваш сын, сэр? – поправился констебль.

– За него отвечаю я.

– Я не уверен, что могу… – Он увидел выражение лица Шона. – Ну хорошо. Полагаю, все в порядке, – неохотно согласился он.

– Па… – снова начал Дирк.

– Я тебе велел молчать – для одного вечера ты натворил достаточно, – ответил Шон, не глядя на него, потом повернулся к бармену.

– Принесите одеяло.

Констеблю он сказал:

– Пусть они вам помогут.

Он указал на окно, в котором виднелись любопытные лица.

– Хорошо, мистер Кортни.

После того как тело, завернутое в одеяло, унесли, Шон многозначительно взглянул на доктора Фрейзера.

– Пожалуй, пойду закончу осмотр.

– Идите, – согласился Шон. Врач взял свою сумку и вышел.

Шон закрыл за ним дверь, задвинул ставни на окнах и повернулся к людям, тревожно стоявшим у прилавка.

– Что случилось?

Они переминались с ноги на ногу, никто на него не смотрел.

– Ты, Джордж? – выбрал Шон одного из механиков.

– Ну, мистер Кортни, ваш Дирк подошел к Норману и сбросил его со стула. Потом, когда Норман хотел встать, он пнул его, потом взял стул и ударил.

Механик говорил запинаясь.

– Этот человек спровоцировал его? – спросил Шон.