Анжелика. Королевские празднества - Анн Голон

Приблизившись к назначенному месту, Анжелика и Сербало услышали крики, а вскоре увидели Лозена и д’Юмьера в расстегнутых, как и положено дуэлянтам, рубашках, набросившихся на Андижоса. Они рассказали, что должны были драться, и тайком попросили Андижоса прийти и во имя дружбы отменить дуэль, когда они уже будут на лугу. Но предатель спрятался за кустами и от души веселился, глядя, как «враги» изо всех сил тянут время, выискивая всякие предлоги: то якобы одна шпага короче другой, то туфли у одного слишком мягкие, а брюки другого слишком узкие, и тому подобное. В конце концов, когда появился посредник, они накинулись на него с упреками.

— Если бы мы были обыкновенные сорвиголовы, за это время мы уже могли бы сотню раз перерезать друг другу горло! — кричал Лозен.

Анжелика присоединилась к ним, напустившись на Андижоса.

— Вы думаете, мой муж пятнадцать лет содержал вас для того, чтобы вы занимались глупостями, пока он сидит в тюрьме? — вскричала она. — Ох уж мне эти южане!

Она схватила его за руку, отвела в сторону и стала умолять срочно отправиться в Тулузу, чтобы как можно быстрее привезти ей деньги. Андижос с пристыженным видом признался, что вчера вечером у принцессы Генриетты проиграл все, что у него имелось при себе. Анжелика дала ему пятьсот ливров и велела взять с собой Куасси-Ба.

Когда они ушли, Анжелика заметила, что Лозен и д’Юмьер, как и их секунданты, также исчезли.

Она приложила руку ко лбу.

— Мне необходимо вернуться в Тюильри к пяти часам, — сказала она Марго. — Давай подождем в таверне, там мы сможем поесть и попить.

— В таверне! — повторила в негодовании служанка. — Мадам, такое место не подходит для вас.

— А тюрьма подходит для моего мужа? Я хочу пить и есть. Да и ты тоже. Оставим предрассудки и пойдем.

Анжелика запросто взяла Марго под руку и оперлась на нее. Теперь она хорошо узнала свою служанку. Живая, пылкая, легко выходившая из себя Маргарита, или, как ее часто называли, Марго, была бесконечно предана семье де Пейрак.

— Может, ты тоже хочешь уйти? — внезапно спросила Анжелика. — Я понятия не имею, чем все закончится. Ты же видела, слуги сразу испугались, и, возможно, они правы.

— Я никогда не следовала примеру слуг, — пренебрежительно отозвалась Марго, и ее глаза вспыхнули, как угли.

Ее оскорбило предложение графини де Суассон относительно Куасси-Ба, и все, что она увидела во дворце, не шло для нее ни в какое сравнение с отелем Веселой Науки. После минутного размышления она добавила:

— В моей жизни самым важным было одно далекое событие. Помню, меня положили вместе с маленьким графом в заплечную корзину крестьянина-католика, который и принес нас в Тулузу к его родителям. Это произошло после беспощадного погрома в моей деревне. Погибла и моя мать, его кормилица. Мне тогда едва минуло четыре года, но я помню все, до мельчайшей детали. Он был весь изранен и стонал. Я неловко вытирала кровь с его личика, а когда он мучился от жажды, просовывала ему немного талого снега между губами. И тогда, и сейчас — пусть бы я тоже умерла на соломе в тюрьме, но я его не оставлю…

Анжелика ничего не ответила, но сильнее оперлась на ее руку и на мгновение прижалась щекой к щеке Марго.

Они нашли таверну около Нельской пристани, перед мостиком, перекинутым через старый ров и насыпи. Пока хозяйка готовила им фрикасе в очаге, они пили красное вино с круглыми хлебцами.

В помещении было безлюдно, только несколько солдат с любопытством поглядывали на даму в богатой одежде, сидящую за грубым столом.

Через открытую дверь Анжелика видела освещенную факелом зловещую Нельскую башню. Со стен этой крепости когда-то бросали в реку любовников сладострастной Маргариты Бургундской, лишь одну ночь пользовавшихся расположением французской королевы, которая, закрыв лицо, бродила по местным улочкам в поисках привлекательных юношей-студентов.

Теперь башня пришла в упадок, и город сдавал ее прачкам, которые развешивали белье в бойницах.

Это было тихое место, его покой редко нарушали даже прохожие, и оно располагалось очень близко к деревне. Лодочники тянули по берегу баржи, а дети удили во рву рыбу.

Когда на город начал опускаться вечер, Анжелика вновь перешла по мосту через реку и отправилась в Тюильри.

В садовых аллеях было людно: вечерняя свежесть привлекала не только вельмож, но и семьи богатых мещан, которым позволялось гулять по парку.

В Павильоне Флоры шевалье де Лоррен сам встретил посетительниц и усадил их на скамью в прихожей. Его Высочество скоро должен был появиться. С этими словами он оставил их. В коридорах царило оживление. По галерее можно было попасть из Тюильри в Лувр. Анжелика видела множество знакомых, которых повстречала в Сен-Жан-де-Люзе. Она устроилась в углу, не имея ни малейшего желания быть узнанной. Впрочем, на нее мало кто обращал внимание: одни собирались на ужин к Мадемуазель, другие назначали рандеву, чтобы сыграть в тридцать одно у Мадам Генриетты. Кое-кто сожалел о скором возвращении в неудобный замок Венсенн, где король должен оставаться до своего въезда в Париж.

Мало-помалу коридоры погрузились во мрак. Показался ряд лакеев с подсвечниками, которые они устанавливали между высокими окнами.

— Мадам, — внезапно заговорила Марго, — пора нам идти. За окном темень. Если мы сейчас не уйдем, мы или потеряемся, или нас прикончит какой-нибудь бродяга.

— Я не сдвинусь с места, пока не увижу Месье, — упрямо отвечала Анжелика.

Служанка не настаивала. Но чуть позже она все-таки сказала еще тише:

— Мадам, я опасаюсь за вашу жизнь.

Анжелика подскочила.

— Да ты с ума сошла! Откуда только такие мысли?

— За ними далеко ходить не надо. Только четыре дня тому назад вас пытались убить.

— Ты о чем говоришь?

— В лесу под Орлеаном. Хотели убить не короля и не королеву, а вас. Не опрокинься карета в овраг — пуля, которая пробила стекло, оказалась бы у вас в голове, точно вам говорю.

— У тебя разыгралось воображение. Эти слуги искали легкой добычи, им было неважно, в какую карету стрелять…

— Да ну?! Тогда почему стрелял ваш бывший дворецкий, Клеман Тоннель?

Анжелика огляделась. Теперь коридор опустел и в свете, который отбрасывали язычки пламени свечей, не двигалась никакая тень.

— Ты уверена в том, что говоришь?

— Клянусь. Это точно был он, я его узнала, хоть он и надвинул шляпу на глаза. Наверное, они его выбрали, потому что он вас хорошо знает и не ошибся бы, в кого стрелять.

— «Они» — это кто?

— Откуда мне знать? — пожала плечами служанка. — Есть еще кое-что, в чем я уверена: этот человек — шпион; он никогда не внушал мне доверия. Во-первых, он не южанин. Потом, он никогда не смеялся. Наконец, казалось, что он всегда занят работой, всегда суетится, а уши при этом навострил… А почему он хотел вас убить — наверное, по той же причине, по которой мой хозяин оказался в тюрьме. Нужно быть слепой и глухой дурой, чтобы не понять, что у вас есть враги, которым выгодна ваша гибель.