Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Научные и научно-популярные книги » История » Хивинские походы русской армии - Михаил Терентьев

Хивинские походы русской армии - Михаил Терентьев

Читать онлайн Хивинские походы русской армии - Михаил Терентьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 96
Перейти на страницу:

По его версии, Троцкий шел к нему и, застав его беседующим с князем Евгением Максимилиановичем, просил пойти к Кауфману и доложить ему, что выступление следует отложить. Взять это на себя Троцкий, по-видимому, не решался, не имея за собой боевой репутации, тогда как Полторацкий, получивший на Кавказе офицерский Георгиевский крест, был известен самому государю. Полторацкий предложил тогда Троцкому оставить здесь все тяжести, людей и пушки, а всех верблюдов с пустыми турсуками и лошадей отправить назад на Адам-Кирилган, напоить их вдоволь, дать им там отдохнуть и подкормиться и через несколько дней привести их сюда с водой, а к этому времени подойдет и транспорт с провиантом. В материалах же говорится глухо, что Троцкий шел к Кауфману, встретился по дороге с князем Романовским и Полторацким и в разговоре «упомянутые лица пришли к выводу, который, сформулированный в окончательном виде, начальником штаба» и т. д. Так что неизвестно, кто именно предложил такую дельную и богатую мысль, за которую бы следовало дать Георгия на шею… По статуту, этот орден дается и за дельные советы.

Далее Троцкий уверяет, будто с докладом к Кауфману пошел он, а Полторацкий говорит, что в это время Кауфман позвал его, Полторацкого, к себе чрез адъютанта, и он доложил ему о своем плане. Бывший полевой интендант Касьянов, касаясь этого вопроса в своих воспоминаниях, стоит за Троцкого и в доказательство приводит, во-первых, то, что он сам ни от кого, кроме Троцкого, о таком предложении не слыхал, а во-вторых, что Кауфман, собрав совет и очертив положение отряда, продолжал: «Начальник полевого штаба предлагает следующую меру», и затем изложил эту меру.

В виду, однако, особых семейных отношений между Касьяновым и Троцким мы не можем придавать похвалам их друг другу серьезного значения. В материалах, например, Троцкий повествует о подвигах Касьянова при завладении хивинскими каюками на Аму-Дарье, а сам Касьянов сознается, что никаких таких подвигов с пальбой он не совершал. Да и компания с ним была совершенно мирная: зоолог Богданов, аптекарь-ботаник Краузе, да топограф подпор. Козловский.

Просто нашли они затопленную лодку, отлили воду, привязали пленницу к своей кауфманке и отвалили. Если бы Касьянов хотел врать, то, говорит он, «ничего бы ведь не стоило рассказать, например, что к берегу прискакала толпа человек в 20 или 25, а мы ее отбили и рассеяли». Охотно верим Касьянову, доживающему свой век в отставке, но о нем в материалах сообщается именно в роде этого, что, по его же мнению, «и правдоподобнее, и славнее».

Достоверно известно, однако, что мысль, которую все себе присваивают, принадлежала подполк. Тихменеву. Полторацкий тотчас подхватил брошенное им слово и понес к герцогу Лейхтенбергскому. Только одну необычайно дерзкую мысль приписывают Полторацкому: объявить Кауфмана сумасшедшим, сменить его и выбрать другого полководца. Мысль эту пропагандировал камергер князь Голицын, известный своею недалекостью и страстью играть роль. Насмешки достались Голицыну, а Полторацкий остался в стороне и даже сам подтрунивал над «придворным человеком». Об этом он в своих записках не упоминает, оставляя читателя в недоумении: почему Кауфман охладел к нему?

Итак, Кауфман опять собрал военный совет, около 11 часов ночи, и спасительный план был утвержден.

На рассвете 4 мая все верблюды с пустыми водоподъемными средствами, порционный скот, ослы и лошади отправлены на Адам-Кирилган под прикрытием трех рот и команды саперов.

Начальником команды назначен Бардовский. Почти все лаучи отправились с верблюдами. На Алты-Кудуке водворилась тишина. Для более правильного и точного отпуска воды по спискам расставили возле колодцев железные ящики от кауфманок вместо чанов и наливали в них воду. Явилась возможность давать уже по ведру на человека, но все-таки при сильной испарине и жажде воды не хватало на умыванье. Да и вообще, как стали брести по скупым колодцам, так никто более одного раза в неделю и не мылся.

Солдатики приободрились, а в 4-м линейном батальоне стали уже чинить сети, которые сохранили от сожжения, пожертвовав сапогами и рубахами… На расспросы Кауфмана люди объяснили, что «вот ужо, как выйдем на Аму-Дарью, так рыбу будем ловить, ваше превосходительство».

Колонна Бардовского прибыла на Адам-Кирилган 4 мая в 6 1/2 часов вечера, сделав 25 верст. Верблюды шли почти без вьюков, а все-таки их пало немало; погибло также несколько лошадей. Животные не пили уже третьи сутки…

Саперы тотчас приступили к рытью новых колодцев, благо вода неглубоко. 6-го числа было, с прежними 17-ю, уже 60 колодцев. В большем числе и нужды не было, а то можно бы было накопать их сколько угодно. Где же тут погибель человека?

Еще 5-го числа, в полдень, шайка туркменов пыталась было отбить на пастбище несколько верблюдов, но прикрытие заняло ближайший бархан и туркмены ушли. На рассвете 6-го числа туркмены снова показались и стали подходить с двух сторон, партиями в 200 человек. Бардовский не велел бить тревоги, а тихо поднял отряд и выслал два взвода стрелков на барханы; туркмены два раза кидались в атаку, но, встречаемые залпами, отступали на почтительное расстояние. Однако это все-таки мешало пастьбе, поэтому против них были направлены казаки с ракетными станками, которые и отогнали назойливых туркменов на 4 версты.

Перебежчик-туркмен показал, что это была партия Сыддыка из 400 человек, ночевавшая на 5 мая в 8 верстах от Адам-Кирилгана. Поверив захваченному им лаучу нашему, будто здесь стоит всего 150 чел. русских с массой верблюдов, Сыддык попытался было отбить их… Впоследствии это подтвердилось. Партия Сыддыка воротилась к Аму-Дарье в половинном составе, да и те пешком, еле живые. Остальные все либо погибли без воды, либо разбежались. Это по взятии Хивы подтвердил и сам Сыддык, явившийся с повинною. У него было 700 киргизов и 500 туркменов; из них убито всего 3 человека, а при отступлении к реке без воды пропала почти половина отряда.

Пока наши перевозочные средства отдыхали и упивались водою на колодцах, действительно «расчищенных человеком», главный отряд производил пробу артиллерии: оказалось, что ударные трубки гранат благополучно воспламеняются, попадая в песок; картечницы же беспрестанно останавливали огонь: то патроны падают из жестянок в приемник криво и вязнут там, то ломается экстрактор.

По вечерам офицерство собиралось «в клуб», к Ставке Кауфмана, но каждый приносил свою бутылку воды. Чаю гостям не подавалось. Все-таки ставился стол для любителей ералаша, да музыка 3-го стрелкового батальона старалась не наводить уныния. Отец Малов раскинул на одном из барханов церковный намет и служил всенощные и обедни.

6 мая колонновожатый Аминов разыскивал выход на караванную дорогу и наткнулся на хивинский разъезд, с которым обменялся несколькими выстрелами. Вечером наши джигиты наткнулись на десяток туркмен под самым лагерем и отбили у них одну лошадь. 7 мая воротился с озера Сардаба-Куля (по-персидски Сард-аб — значит холодная вода, а куль — озеро) близ Аму-Дарьи посланный туда лазутчик-джигит. В доказательство, что он был там, он привез пучок камыша. Этот пучок произвел, конечно, такое же волнение в отряде, как и ветка, принесенная голубем в Ноев ковчег! Да и положение было почти одинаковое: у Ноя кругом вода — все ищут сухого места; у Кауфмана кругом песок — все ищут вольной воды.

Пучок камыша живо расхватали на память о радостном известии, что до вольной воды действительно уже недалеко. А что возле озер собралось огромное скопище неприятеля, то это даже было весьма приятно.

Наконец 9 мая, в 7 часов утра, воротилась колонна Бардовского с водой. Но, к общему огорчению, оказалось налицо только 1240 верблюдов… Тут и откликнулись ночные переходы: верблюды ночью пережевывают запас проглоченных ветвей, бурьяна и всякой невозможной снеди, а их начинают вьючить чуть не с 11 часов вечера! Всю ночь верблюд тащит тяжелый вьюк и выбрасывает жвачку при побоях, градом на него падающих… Жвачка требует покойного положения. На пастьбу его выгоняют в самый жар, а воды не дают. На ночлег он приходит поздно, отстав от отряда; кормить его некогда, да ночью он и не ест; вскоре затем начинается опять вьючка и его страдания… Никакой организм не выдержит. Очевидно, что в степных походах надо заботиться не о том, чтобы людям было хорошо идти по холодку, а о том, как лучше верблюдам. Сбережете верблюда — сбережете и воду, и свое продовольствие, которое он несет на себе, а с водой человек отлично одолеет поход даже в жаркую пору. Без воды и хлеба человек обречен на гибель, и потому лучше быть живым под горячим солнцем, чем умирать от голода и жажды под покровом прохладной ночи.

Поневоле пришлось бросать на Алты-Кудуке все отрядные тяжести, кроме хлеба насущного и воды, да разве еще кауфманок, с которыми изобретателю, конечно, трудно расставаться. В прикрытие здесь оставлены 2 роты стрелков и 4 конных орудия. Остальные счастливцы выступили 10 мая в 3 часа после обеда, в составе 10 рот, 1 сотни, 8 орудий и 2 картечниц. Безжалостное небо заволокло тучами, повеял ветерок. Верблюды несли только по 8 пудов, да и то, пока шли целиною 8 верст, до караванной дороги, много их пало… Дальше дело пошло уже гораздо лучше, и к 8 часам вечера отряд сделал 20 верст, т. е. по 4 версты в час. На ночлеге варки не было — догадались наконец! Воду выдали только для питья и для чая. Лошадям отпустили по ведру. Ночью из секрета раздался выстрел подкравшейся к отряду небольшой партии, которая немедленно и скрылась. Тревоги не трубили, в ружье стал, и то ненадолго, один передний фас.

1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 96
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Хивинские походы русской армии - Михаил Терентьев торрент бесплатно.
Комментарии