Джек Ричер, или Враг - Ли Чайлд

– У нас нет доказательств.

– Но мы можем подойти очень близко. В бумажнике Карбона была не только фотография подружки, но и презерватив. Ставлю один доллар против десяти, он из той же пачки, что и тот, который в госпитале Уолтера Рида сняли с тела Крамера. И ставлю еще один доллар против десяти, что, подняв старые документы, мы обнаружим место и время их знакомства. Какие-нибудь совместные маневры, как мы и думали с самого начала. К тому же Карбон отвечал за средства передвижения в «Дельте». Мне сказал об этом их адъютант. Он имел доступ ко всем «хамви» в их конюшне и мог пользоваться ими в любое время. И ставлю третий доллар против десяти, что в канун Нового года Карбон брал «хамви» и один уехал с базы.

– Значит, в конечном счете его убили из-за портфеля? Как и миссис Крамер?

Я покачал головой.

– Нет, их убили не только из-за портфеля.

Саммер лишь посмотрела на меня.

– Не торопись, – сказал я. – Давай двигаться шаг за шагом, не забегая вперед.

– Но у него был портфель. Ты сам это сказал. Карбон сбежал с портфелем.

– Да. И он просмотрел его содержимое, как только вернулся на базу. Обнаружил повестку дня конференции. Прочитал ее. И то, что он в ней нашел, заставило его сразу же позвонить своему командиру.

– Он звонил Брубейкеру? И как он это сделал? Он же не мог ему сказать: «Знаете, я спал с генералом, и вот что я обнаружил…»

– Он мог сказать, что нашел документы в другом месте. На тротуаре, к примеру. Однако меня не удивит, если Брубейкер с самого начала знал о связи Карбона и Крамера. Такое вполне возможно. «Дельта» – это настоящая семья, а Брубейкер был командиром, который всегда держал руку на пульсе. Так что он мог знать. Возможно, он даже этим пользовался в разведывательных целях. Эти парни постоянно конкурируют друг с другом. А Санчес сказал мне, что Брубейкер всегда пользовался любыми рычагами, до которых ему удавалось добраться. Возможно, Брубейкер молчал до тех пор, пока Карбон передавал ему содержание своих разговоров с Крамером.

– Это ужасно.

Я кивнул.

– Все равно что быть шлюхой. Я уже говорил тебе, здесь не будет победителей. Все окажутся в дерьме.

– Кроме нас. Если мы добудем результаты.

– С тобой все будет в порядке. А со мной – нет.

– Почему?

– Подожди – и увидишь.

Мы отнесли наши сумки в «Шевроле», который по прежнему стоял в дальнем углу парковки. Мы положили сумки в багажник. Машин стало больше. Вечер набирал обороты. Я посмотрел на часы. Почти восемь на Восточном побережье, пять на Западном. Я стоял неподвижно, пытаясь принять решение. «Если мы остановимся, чтобы передохнуть хотя бы на секунду, нас раздавят».

– Мне нужно сделать еще два звонка, – сказал я.

Я захватил с собой телефонный справочник армии, и мы вновь зашагали к кафе. Я извлек мелочь из всех карманов, получилась небольшая кучка. Саммер нашла у себя четвертак и десятицентовик. За стойкой нам разменяли мелочь на четвертаки. Я позвонил Францу в Форт-Ирвин, скормив автомату сразу несколько четвертаков. Пять часов дня, середина рабочего дня.

– Я сумею войти на вашу базу? – спросил я.

– А почему нет?

– Уиллард меня преследует. Возможно, он предупредил всех о моем возможном появлении.

– Со мной он еще не связывался.

– Может быть, ты выключишь своей телекс на день или два?

– Когда твое РВП?[36]

– Завтра. Точнее пока не знаю.

– Твои приятели уже здесь. Только что приехали.

– У меня нет никаких приятелей.

– Вассель и Кумер. Они явились из Европы.

– Зачем?

– Проводить учения.

– Маршалл все еще у вас?

– Конечно. Он ездил в лос-анджелесский международный аэропорт, чтобы их встретить. Они приехали все вместе. Как одна большая счастливая семья.

– Мне нужно, чтобы ты сделал для меня две вещи, – сказал я.

– Ты хотел сказать, еще две вещи.

– Я хочу, чтобы ты прислал кого-нибудь встретить нас в тот же аэропорт. Завтра я полечу туда первым утренним рейсом из Вашингтона.

– А вторая вещь?

– Мне нужно, чтобы ты нашел человека, который установил бы, где находится штабная машина, на которой здесь ездили Вассель и Кумер. Это «Меркурий Гранд-маркиз». Маршалл взял его в канун Нового года. А сейчас он либо в гараже Пентагона, либо в Эндрюсе. Я хочу, чтобы кто-то нашел эту машину и провел самый тщательный осмотр. Нужна бригада криминалистов.

– Что им следует искать?

– Все, что угодно.

– Хорошо, – сказал Франц.

– До встречи завтра, – попрощался я и повесил трубку.

Перевернув несколько страниц справочника, я добрался от «Ф» (Форт-Ирвин) до «П» (Пентагон). Там я отыскал телефон офиса начальника штаба.

– Вассель и Кумер в Ирвине, – сообщил я Саммер.

– Что они там делают? – спросила она.

– Прячутся, – ответил я. – Они думают, что мы все еще в Европе. Они знают, что Уиллард контролирует аэропорты. Для нас они легкая добыча.

– А они тебе нужны? – спросила Саммер. – Они не знали о миссис Крамер. Это очевидно. Они были поражены, когда ты рассказал им о ее гибели. Я полагаю, что они могли организовать ограбление, но не убийство.

Я кивнул. Она была права. В тот вечер они действительно сильно удивились. Кумер побледнел и спросил: «Это было ограбление?» Вопрос, заданный человеком с отягощенной совестью. Из чего следовало, что к этому моменту Маршалл не рассказал им всей правды. Самую плохую новость он оставил при себе. Он вернулся в отель в Вашингтоне в двадцать минут четвертого утра и сообщил им, что портфеля там нет, но скрыл смерть миссис Крамер. Только у меня в кабинете Вассель и Кумер поняли, что произошло. Им предстояло веселое возращение домой. Наверняка разговор получился жестким.

– Все сходится на Маршалле, – сказала Саммер. – Он просто запаниковал.

– Формально речь идет о сговоре, – возразил я. – С точки зрения закона все трое несут ответственность.

– Это будет очень непросто доказать.

– Ну, это уже вопрос, который будет решать суд.

– У нас недостаточно улик. Дело может развалиться.

– Они этим не ограничились, – сказал я. – Поверь мне. Удар, нанесенный Маршаллом по голове миссис Крамер, далеко не главная их проблема.

Я бросил в чрево телефона еще несколько четвертаков и набрал номер офиса начальника штаба в самом Пентагоне. Мне ответила женщина, у которой был настоящий вашингтонский голос. Не слишком высокий и не слишком низкий, хорошо поставленный, приятный и почти лишенный акцента. Старший администратор, задержавшийся на работе. Я прикинул, что ей должно быть около пятидесяти, светлые волосы начали седеть, лицо покрыто ровным слоем пудры.

– Запишите мои слова, – сказал я ей. – Я майор военной полиции Ричер. Меня недавно перевели из Панамы в Форт-Бэрд, Северная Каролина. Я буду стоять у поста «Е» вашего здания сегодня ровно в полночь. Начальнику штаба решать, встретится он там со мной или нет.

Я замолчал.

– Это все? – спросила женщина.

– Да, – ответил я и повесил трубку.

Оставшуюся мелочь я бросил в карман. Закрыл телефонную книгу и сунул под мышку.

– Пошли, – сказал я.

Мы заехали на заправку и купили бензин на последние восемь долларов. Потом мы покатили на север.

– Значит, начальнику штаба решать, встречаться с тобой или нет? – спросила Саммер. – Проклятье, что это еще такое?

Мы находились на автостраде I-95, в трех часах езды от Вашингтона. Или в двух с половиной, с учетом того, что за рулем сидела Саммер. Уже совсем стемнело, движение стало напряженным. Все пришли в себя после праздников. Люди вновь начали работать.

– Происходит нечто очень серьезное, – сказал я. – Иначе зачем Карбон позвонил Брубейкеру во время новогодней вечеринки? Карбон не решился бы на звонок, если бы дело было пустяковым. Значит, все вышло на иной уровень и вовлечены тяжеловесы. Все указывает на это. Кто же еще мог в один день переместить двадцать специалистов из военной полиции по всему миру?

– Ты майор, – сказала Саммер. – Как и Франц, Санчес и все остальные. Любой полковник мог тебя перевести.

– Но одновременно перевели и всех начальников военной полиции. Их попросту убрали с дороги, чтобы дать возможность кому-то действовать свободно. К тому же большинство начальников военной полиции сами являются полковниками.

– Ладно, тогда это мог сделать любой бригадный генерал.

– С поддельными подписями на приказах?

– Кто угодно может подделать подпись.

– И рассчитывать, что подлог сойдет ему с рук? Нет, это провернули те люди, уверенные в своей безнаказанности. Неприкасаемые.

– Начальник штаба?

Я покачал головой.

– Нет, его заместитель, как мне кажется. Сейчас заместителем является человек, служивший в пехоте. Мы можем предположить, что он достаточно умен. На такие должности не ставят болванов. Мне кажется, он увидел знаки. Увидел, как падает Берлинская стена, хорошенько подумал и пришел к выводу, что очень скоро упадет все остальное. Весь нынешний порядок.