Зона поражения - Василий Орехов

Судя по лицу Стеценко, у него в голове сейчас происходила похожая аналитическая работали ее результаты товарищу полковнику совсем не нравились.

Меня отвлек вызов ПДА. Вообще‑то, браслет едва заметно вибрировал с того самого момента, как мы поднялись из катакомб, — видимо, накопились неотмеченные вызовы. Но у меня были более важные дела, чем разбираться с почтой.

Вызовов оказалось четыре, все от Хе‑Хе, все одинаковою содержания:

«Хемвль, вы где? Со мной все в порядко, держусь к Пеоиметру. У меня джип Доктора. Отзнвись!»

Хе‑Хе сейчас должен был лежать под капельницей в реанимации у Доктора, а не разъезжать по Зоне на его джипе. В свете только что открывшихся обстоятельств логично было бы предположить, что это очередная подстава и нам готовят очередной удар с воздуха или обстрел из засады, посылая письма с ПДА моего напарника, чтобы уточнить наши координаты. Однако в послании был скрыт специальный код опознавания «свой‑чужой». При написании писем мы с помощником специально допускали орфографические ошибки, которые можно было принять за опечатки при поспешном наборе текста. Прочитанные по очереди, эти ошибки должны были складываться в какой‑либо осмысленный пароль. С утра мы договорились, что сегодня таким паролем будет «ворон».

Итак, это был настоящий Хе‑Хе. Но он тоже был агентом спецслужб. Мог он получить от руководства приказ ликвидировать нас? Да запросто.

Я еще некоторое время прикидывал все «за» и «против» и наконец решил ответить. Транспорт нам бы сейчас очень не помешал: возвращаться пешком в Чернобыль‑4 — абсолютное самоубийство, в темноте даже я не распознаю свежие ловушки, возникшие после мощного выброса. Ночевать в Темной долине — самоубийство менее верное, но тоже достаточно эффективное. Ну, а если у Хе‑Хе какие‑то дополнительные планы насчет нас — что ж, сразимся. Мы все снова были вооружены: Стеценко достался «калаш» Грека, а Донахью — «М‑16» незнакомца. Похоже, клептоманы‑бюреры покидали подземелья в страшной спешке: они не утащили ни оружие, ни компакт‑компьютеры.

Минут через десять из непрекращающегося шума листвы выделился отдаленный звук мотора. Незадачливые разведчики, сидевшие на камнях возле входа в катакомбы, подняли головы. В переплетении ветвей вдали замелькал свет фар, и вскоре из‑за рощи вырулил армейский джип без опознавательных знаков.

— Здорово, бродяги! — рявкнул Хе‑Хе, выглядывая из кабины.

Выглядел он достаточно бодро, однако нездорово бледное лицо и болезненно расширенные зрачки демонстрировали, что бодрость эта вызвана искусственными стимуляторами. Куртка в районе груди слегка оттопыривалась — на то место, куда его ударила гигантская псевдоплоть, была наложена тугая повязка.

— Виделись, — сдержанно произнес я. — Каким судьбами, Хе‑Хе?

— Доктор выгнал! Привел в себя, вкатил лошадиную дозу стимулятора, а потом выгнал. Сказал, что происходит нечто серьезное и ему надо срочно переговорить по этому поводу с Черным Сталкером. Мне, дескать, опасно оставаться у него в доме в его отсутствие и вообще в Зоне, поэтому лучше срочно валить на все четыре стороны, а в течение двадцати четырех часов показаться нормальному врачу. Хе‑хе! Он даже предоставил мне транспорт. Потом, говорит, сочтемся как‑нибудь…

Пошвыряв окурки в траву, мы полезли в машину.

— А где остальные? — осведомился Хе‑Хе.

— Никого больше не будет, — лаконично пояснил я, забираясь на переднее сиденье. — Пусть им хорошо лежится.

— Ясно. — Хе‑Хе начал выруливать на дорогу. Помолчал. — Хемуль, Доктор сказал, что вы меня перли к нему через все Болото. Я опять у тебя в долгу.

— Сочтемся. Отплатишь хабаром.

Мы медленно двигались по заросшей проселочной дороге, аккуратно огибая стоявшие по обочинам или прямо на середине проезжей части ветхие остовы БТРов. После первого выброса сюда с перепугу ввели войска, думали, Россия применила какое‑то секретное оружие и под шумок пытается аннексировать территорию. Этот мотострелковый батальон остался тут весь — здесь в то время было одно из самых горячих мест Зоны.

— Ты в курсе вообще, что происходит? — поинтересовался я. — Полез в новости, но сталкерскую сеть, похоже, отрубило.

— Хана полная! — отозвался Хе‑Хе. Его энергия так и выплескивалась через край, стимулятор Доктор ему ввел лошадиный. — Несколько часов назад произошел грандиозный выброс. Зона внезапно расширилась на тридцать километров. Все Чернобыли накрыло разом. Погибла куча народу. Наши, кто уцелел, прорываются в «Шти», Бубна там держит круговую оборону с ребятами. Военные оцепили новый Периметр Зоны, выжигают тварей, прущих на Киев. Че после выброса потерял два сервера — потерялась вся информация, работает только почта. Цирк, короче!

Надо же. Бубна держит оборону. О как! Говорят, что многие темные сталкеры стали когда‑то темными именно так. Зона раскрыла пасть и поглотила солидный кусок территории, на которой находились бары их кланов. Многим из сталкеров оказалось некуда идти, и они остались в Зоне, охраняя территории своих баров от мутантов и сами понемногу превращаясь в мутантов. А затем постепенно стеклись в бар «Сталкер».

— Как ты добрался сюда с Болота? — поинтересовался я. — Там же сплошные ловушки.

— Молча. Доктор пообещал, что до Периметра я доберусь без труда: все аномалии вдруг ушли к Чернобылям. Я подумал, что нет причин не доверять самому дружелюбному призраку Зоны, тем более что если бы он хотел меня прикончить, то мог бы сделать это гораздо проще и надежнее, не жертвуя для этого совсем еще новым джипом.

Мы действительно пока продвигались без приключений. Ни твари, ни аномалии нам на пути не попадались. Поначалу Хе‑Хе еле полз, закономерно опасаясь влететь в какую‑нибудь неприятность, но постепенно осмелел и начал набирать скорость. Лишь при въезде на Свалку у нас под днищем оглушительно шарахнуло — похоже, мы наскочили на невидимую в темноте мясорубку. Армейский защитный экран отлично справился с задачей, но Хе‑Хе снова сбросил скорость: если нам под колеса подвернется гравиконцентратная плешь, то мы в лучшем случае останемся без транспорта.

Мы миновали мертвые заградительные доты с темными смотровыми щелями. Один из дотов слабо дымился в лунном свете. В проволочном заграждении было без счета дыр, проделанных стадом взбесившихся мутантов, некоторые такой ширины, что в них спокойно разъехались бы два военных грузовика. В одну из этих дыр мы и проскочили. Сегодня утром это было первой линией обороны. Теперь, похоже, живых здесь не осталось.

Вскоре на опушке леса я разглядел в полутьме слепую собаку, лежавшую на земле и вывалившую язык на передние лапы. Рядом с ней припять‑кабан рвал какую‑то падаль, а из кустов неподалеку фосфорически взблескивали в полумраке глаза псевдоплоти. Такое братство мутантов могло иметь место только в двух случаях: во дворе Болотного Доктора или если ими управлял контролер. Мне не пришлось долго объяснять Хе‑Хе, в чем дело; я только ткнул пальцем в направлении тварей, и он тут же вывернул руль, ударив по газам. На всякий случай я высунулся из окошка и полил лес свинцом из автомата. Пусть лучше перепуганный стрельбой контролер атакует меня, чем Хе‑Хе: остаться на скорости без водителя — удовольствие ниже среднего.

Мы подлетели к опушке, Хе‑Хе сбил бросившуюся на джип собаку, и нас подбросило, когда мы переехали ее обмякшее тело. Я ощутил противный звон в ушах: контролер пытался взять меня под ментальный контроль. Омерзительное чувство. Не экономя патронов, я обстрелял ближайшие кусты и подлесок — монстр не мог прятаться слишком далеко отсюда. Давящее ощущение в голове, словно на мозг натянули слишком узкую шапку, тут же пропало. В ладонь мне выпал пустой магазин. Черная человекообразная фигура с треском метнулась в глубину леса.

— Вот он! — рявкнул Хе‑Хе.

— Вижу, вижу, — пробурчал я, с щелчком вставляя новый магазин в автомат.

Хе‑Хе осадил джип на опушке. Со стороны водителя машину атаковал кабан, и мой второй номер, бросив руль, всадил ему в морду очередь из «хопфула». Я выкатился из джипа с другой стороны и, пугнув одиночным выстрелом зашевелившуюся в кустах псевдоплоть, бросился вслед за удирающим контролером.

Если визуальная пси‑атака с ходу не удается, контролер сразу скукоживается и пытается уйти от опасного противника. Они очень трусливы и наглеют, только когда ощущают свое могущество, то есть полный ментальный контроль над жертвой. Рассказывают, что Сармат когда‑то натренировался смотреть на контролеров через зеркальце, которое носил с собой: контролер вроде бы способен подчинять человеческую психику, только когда видит глаза жертвы, а взгляд в зеркале не считается. У Сармата контролеры сожрали лучшего друга, поэтому он мстил им наотмашь, с размахом, и вроде бы убил полдюжины тварей, прежде чем погиб сам: пока он через зеркало выслеживал очередного контролера, к нему сзади подкралась псевдоплоть. Не знаю, я не был знаком с Сарматом, он состоял в клане «Чистое небо». Много легенд бродит по Зоне, одна причудливее другой.