Отчаянный побег - Линда Ховард

— Угу, — поцеловала она его в плечо.

— Пожалуй, запру-ка я дверь, и пусть сами о себе позаботятся. За один вечер от голода не умрут. В кладовке общежития лежат банки с тунцом. И крекеры. Прямо-таки сбалансированное питание.

Предложение Зика очень заманчиво, даже если он шутит. По крайней мере Карлин надеялась, что он шутит.

— По-быстрому прими душ, — скомандовала она, и Зик неохотно поставил ее на ноги. — Всех накормим и скоренько выпроводим за дверь.

И как только они останутся одни, то не станут говорить ни о волках, ни о Брэде, ни о стремительно приближающейся весне.

Может, потому что они провели вместе несколько энергичных часов до того, как Карлин выскользнула из постели и направилась в свою спальню — против чего Зик яростно возражал — но следующее утро началось не совсем обычно.

Зик понял — что-то не так, еще не добравшись до кухни. Свет не горел, не пахло манящим свежесваренным кофе, и везде царила тишина. Вот дерьмо.

Либо Карлин проспала, либо свинтила ночью. Зик не ожидал, что она сбежит, не сейчас, или хотя бы не предупредив. Но… дьявол, что, если она всё же уехала? Вчера вечером после того, как она ушла в свою спальню, он чувствовал себя настолько измотанным, что проспал как убитый до звонка будильника.

Нет, не следует так думать. Во-первых, после аварии Карлин всячески избегала — и не без оснований — езды по обледенелой дороге. Даже если днем немного теплело, то ночью дороги превращались в каток. Если она собралась уезжать, то двинется в путь после полудня, когда растает лед на шоссе.

Зик направился по коридору в ее спальню. Дверь закрыта — ничего неожиданного.

— Карлин! — крикнул он, постучав.

Нет ответа.

Черт, а вдруг она сбежала посреди ночи, наплевав на погоду? Его собственная кровь превратилась в лед, пока он пытался повернуть дверную ручку. Заперто. Ничего удивительного, учитывая ее любовь к засовам. На Зика нахлынуло облегчение: она там, если только не выпрыгнула из окна.

Он снова постучал и выкрикнул ее имя, на этот раз громче. Наконец услышал бормотание внутри и заулыбался во весь рот. Не то чтобы он сумел разобрать каждое слово, но явно раздалось несколько «Вот черт», затем слегка отчаянное «Иду!»

Дверь распахнулась, и Карлин метнулась мимо него, в синем халатике, помятая, дико взъерошенная.

— Проспала! — крикнула она, не оглядываясь. — Вот черт! Черт, черт, черт!

Зик неспешно последовал за ней, радуясь, что она все еще здесь, к тому же, как ни странно, очень соблазнительная даже в состоянии «только-что-из-кровати». Он стоял в дверях кухни и наблюдал, как Карлин мечется туда-сюда словно сумасшедшая колибри — очень сексуальная колибри — щеки раскраснелись со сна, светлые волосы развеваются вокруг лица, халатик облепляет то задницу, то буфера. Одежка немногое скрывала, ну… практически ничего, потому что подол задирался и подпрыгивал.

Ни одна женщина в этом конкретном штате не вызывала у Зика эрекцию, только Карлин. Растрепанная, взволнованная и всё же удивительно расторопная. Менее чем через минуту включила кофейник и достала коробку яиц из холодильника.

Осталось не так много времени до прихода работников на завтрак. Зик подозревал, что сегодня будет подана яичница-болтунья, а не блины или омлет. Наверняка она состряпает что-то еще, потому что знала, как необходимо всем получить с утра много калорий, особенно в такой холод, но времени в обрез.

— Извини, — бросила Карлин через плечо. — Должно быть, я выключила будильник и снова заснула. Никогда такого со мной не случалось! Кажется… Обычно я встаю вовремя. Кофе будет готов через минуту.

Легкими привычными движениями Карлин полезла в морозильник, вытащила пакет с замороженными булочками, повернулась, выхватила противень из шкафа, открыла холодильник и достала пакет с ветчиной.

«Господи, какое там печенье, — подумал Зик. — Так бы и съел ее саму!» Порозовевшая после сна, растрепанная, с полусонным взглядом и чертовски сексуальная… хотелось сдернуть с нее халатик, поцеловать в шею, затем снять эти пижамные штанишки и трахнуть прямо на кухонном столе. Если не выкинуть из головы соблазнительные картинки прямо сейчас, ребята всё поймут, едва войдя в кухню, потому что молнию распирало от мощной эрекции.

Когда раздался первый стук в дверь, Карлин потуже затянула пояс халата и провела рукой по волосам. Бесполезно.

Зик пошел открыть дверь.

— Угадайте, кто проспал? — спросил он, когда мужчины протопали внутрь.

Совершенно понятно, кого он имел в виду, учитывая, что сам принял душ, побрился и оделся, а повариха выглядела так, будто ее гоняла по кухне собака Баскервилей. Но Карлин в рекордно короткий срок выставила на стол яичницу, ветчину и булочки, и все рассмеялись, когда она с тяжелым «Ух!» поставила тарелки.

— Чувствую себя так, словно пробежала марафон, — объявила Карлин. — Мне нужен кофе. Если кто-то из вас вдруг переломает себе руки и мне придется кормить его с ложечки — зовите, в противном случае я буду сидеть на кухне и засасывать кофеин.

— Только снова не засните, — улыбнулся Уолт.

— Ха. Мне это не грозит.

Зик смотрел ей вслед. Карлин явно не осознавала, насколько красива, насколько притягательна. Если бы она задержалась, то по его взгляду определенно поняла, как сильно его соблазняет. Слава Богу, что он сейчас сидит, очень трудно скрыть физическую реакцию на нее. И, черт побери, обязательно было использовать слово «засасывать»? Теперь кусок не лез в горло.

Когда Уолт — последний, закончивший завтракать — вышел в прихожую, Зик последовал за ним к выходу, сообщил своему старшему ковбою, что немного поработает с документами, потом запер за ним дверь.

Вернулся на кухню и — снова — залюбовался Карлин, глядя, как она складывает грязную посуду в раковину.

— Прекрасный способ начать день! — улыбнулась она, увидев Зика. — У меня до сих пор колотится сердце. Теперь, наконец, можно выпить еще немного кофе, прежде чем я… — Карлин затихла, уловив выражение его лица, улыбка изменилась, взгляд потяжелел. — Похоже, мне не удастся выпить еще чашку, да?

Зик покачал головой и подошел к ней.

— Мне надо принять душ, — протестующе залепетала Карлин, — нанести хоть какой-то макияж, причесаться…

— Ничего тебе не надо. За исключением меня.

Он поцеловал ее в шею, в губы, одновременно развязал пояс халата и обхватил руками под одеждой. Теплая, мягкая, податливая и… целиком его.

Карлин вздохнула, когда он поцеловал ее в шею, и положила ладонь на бугор в паху.