Тайны пустоты (СИ) - Елисеева Валентина

В свете фонаря над крыльцом тень Таши вдруг удлинилась – за ней встал Стейз, по-звериному принюхиваясь и поводя головой из стороны в сторону. Трое бандитов, двинувшихся было к Таше, замерли на месте и дружно вскинули винтовки.

– Ступай в тот угол, из которого вылез, мужик! – гаркнули они и гулко загоготали: – Баба твоя составит нам компанию на часок-другой и снова к тебе под бочок вернётся, нам чужого не надо. Проваливай, коли пулю схлопотать не хочешь!

Не дождавшись ответа, один из бандитов действительно начал целиться, и Таша вышла из ступора, толкнула ничего не видящего и не слышащего Стейза в снег и навалилась на него сверху. Над их головами вжикнула пуля и с треском расщепила бревно стены, вгрызаясь в дерево и застревая в нём. Стейз молниеносно перевернулся, подмял Ташу под себя и положил руку ей на горло:

– Они пришли убивать? – холодно уточнил наурианец, и она кивнула.

...

Первому стратегу нравились утренние часы: сонное умиротворение, излучаемое спящей Ташей, затем тепло огня на лице, запах горящих дров и скворчащей на плите еды. В эти часы стремление поскорее найти способ связи со сторожевыми кораблями Альянса бывало как никогда слабым, а сам Стейз чувствовал себя необычайно счастливым. По крайней мере, он определял своё чувство именно как счастье, хоть прежде ничего похожего ему ощущать не доводилось. Если бы не опасения за судьбу звёзд и галактик, он бы, наверное, вовсе не спешил создавать излучатель. Однако стратег по Науке, в отличие от биологов, охотников и врачей, прекрасно осознавал, насколько бесполезны сведения об астрономических новостях, передаваемые средствами массовой информации закрытого мира. Сидя на этой планете он узнает о катастрофе, когда взорвётся та звезда, что согревает её поверхность, и ни часом раньше. Стратега такой расклад, мягко говоря, не устраивал, особенно с учётом невозможности эвакуировать людей из гибнущего мира.

Подложив ещё одно полено в топку и размышляя о параметрах антисигнальных систем, созданных под его руководством, Стейз ощутил колебание воздуха от резких движений Таши и её внезапную тревогу. Чем вызвана эта тревога, он узнать не смог, и настороженно следил за перемещениями своей неугомонной женщины. Осязание и нюх сообщали, что та быстро одевается, идёт к двери и намеревается выйти на улицу. Когда его спину обдал порыв ледяного ветра, Стейз тоже вышел на порог.

В воздухе разливались непривычные запахи, которые редко бывали здесь раньше, а сейчас стали насыщено-концентрированными: запах бензина, металла и кожи, а ещё – режущий нос запах алкоголя, несвежего дыхания и большого числа шуб, сделанных не из оленьего меха, как обычно, а из материала, пропитанного какой-то химией. Неприятные запахи шли со всех сторон, потоки воздуха сообщали о движении большого количества людей. Ужас Таши затопил Стейза, и он инстинктивно пригнулся и глухо зарычал на неведомую опасность. Три чужака, пахнущие этиловым спиртом, придвинулись ближе: их запах стал резче. Затем на него налетело тело Таши, роняя его в снег, а мимо лица пронеслось что-то маленькое и опасно быстрое, чиркнув по щеке острой стрелой воздушного потока. Если бы Стейз не изучал историю физики и применение её изобретений в военной сфере, он бы вряд ли понял, с чем столкнулся. В современных мирах Альянса оружие использовалось энергетическое, и его никогда не направляли на людей.

Однако сейчас у Стейза не осталось сомнений, что рядом просвистела пуля! По ним стреляли из ружей!

Итоговый вывод настолько не соотносился с личным жизненным опытом стратега, что он решил уточнить.

– Они пришли убивать? – спросил Стейз, получил утвердительный ответ, и его залила незнакомая прежде, но точно своя собственная дикая ярость.

На его гнев эхом откликнулось отчаянное переживание Таши за него самого, её страх за его жизнь, страх, что его убьют в неравной схватке. Трёх негодяев, стоявших прямо перед ними, Стейз обмотал плазменными шнурами и с силой впечатал в стену дома. Три тяжёлых тела рухнули на снег и замерли без движения, а Стейз метнулся в сторону, среагировав на прилив новой волны страха Таши и пряча её за своей спиной. Отскочил он вовремя: по лицу опять прошлись струи воздуха от пролетевших мимо пуль. Запахи врагов шли со всех сторон, сливаясь в один фон, и Стейз выпустил десятки голубых нитей, стараясь нащупать невидимых противников, и заодно надёжно привязывая Ташу к своей спине. Нити натыкались на дворовые постройки, деревья, колодец, снегоходы: плазменные лучи не могли видеть, и Стейз скакал из стороны в сторону как заяц, гонимый охотниками, не давая негодяям прицелиться. Изумление Таши подсказало: он движется быстрее, чем способны аборигены этой планеты, что давало им шанс ускользнуть, но... они не были единственными жителями посёлка. Когда плазменный луч натыкался на живой объект и спелёнывал его, Стейз подтягивал человека к себе, по запаху определял чужака и мощным ударом вышибал из него сознание.

Острая боль в бедре известила, что одна пуля его настигла. Стейз сжал зубы, на ощупь отступая за угол дома. Если бы он мог видеть! Если бы оружием врагов были мечи, требующие ближнего боя, – он бы справился с налётчиками. Бесконечные «если» и трепетно бьющееся сердце Таши за его спиной. Её чувства ощущались сейчас как его собственные, без разделения «её» и «моё». Прилив страха – и Стейз делает скачок в сторону и наносит удар вслепую, стараясь попасть по врагу. Страх Таши понемногу сменяется чувством безысходности – и он понимает, что их окружают со всех сторон. Если бы он мог видеть!!!

Его безумное желание прозреть сплелось с отчаянным желанием Таши помочь ему хоть чем-то. Их эмоции сплелись в один неразрывный узел, и внезапно мир вокруг Стейза вспыхнул образами и звуками. Он увидел перед собой фигуры врагов с перекошенными злобой лицами и металлическим длинноствольным оружием в руках, услышал их крики и понял их благодаря универсальному переводчику. Увидел перепуганные лица селян в светящихся окнах, избитого в кровь паренька, сидящего возле двери длинного и низкого бревенчатого дома. Резко обернулся, но видимая картина почему-то осталась прежней... За его спиной шевельнулась Таша, и тогда он увидел вооружённых мужчин, подступающих к нему с другой стороны дома. Попробовал вновь взглянуть на паренька на снегу – не вышло: он продолжал видеть происходящее с противоположной стороны.

– Я вижу твоими глазами и слышу твоими ушами. Слияние наших чувств перешло на качественно новый уровень..., – потрясённо произнёс Стейз. Увы, обстоятельства не дали стратегу возможности задуматься о природе уникального феномена. – Поворачивай голову вместе со мной! Смотри туда же, куда пытаюсь смотреть я! – крикнул он. Их действительно взяли в полукольцо, прижав к стене дома. Командир шайки убийц скомандовал стрелять на поражение, и в Стейзе вскипели лютый гнев и неистовое желание остановить негодяев любой ценой.

...

В просторном кабинете Верховного стратега помимо хозяина кабинета находился нуль-физик Элис. Поприветствовав его, Военный стратег вопросительно обернулся к Верховному, приславшему ему срочный вызов.

– Вышли сроки поисков Стейза и Натальи Грибнёвой: нам необходимо официально признать их пропавшими без вести, – сказал Верховный стратег, и Оррин почувствовал, как окаменело от скорби его лицо. «Пропавшие без вести» – первая стадия признания трагической действительности, а через пять галактических лет его друзей официально признают умершими.

– Признавайте, – глухо согласился Оррин. – Мы не смогли отыскать их следов, и нет ни малейшего намёка, что они сумели выбраться из подпространства.

– Мы не можем сделать оглашение по галактической сети, не предупредив предварительно родственников пропавших, – напомнил Верховный. Его лицо тоже застыло маской горя, а голос стал хриплым. – С родителями Стейза я уже переговорил, а с родителями Таши придётся встретиться тебе. Элис вызвался отправиться с тобой и выстроить подпространственный туннель напрямую в дом Ташиных родителей, чтобы лишний раз не нарушать закон, запрещающий контакт с жителями закрытых миров. Нуль-физики оценивают риски построения узконаправленного туннеля как минимальные: сейчас на его поддержание могут быть выделены огромные мощности.