И добавьте немного лжи - Владимир Косатый

предположить, что Вас интересуют исследования нашей кафедры неорганической химии, и Вы желали бы внести свой вклад в те открытия, которые они совершат в ближайшее время? Или, быть может, больше интересуют вопросы математических или экономических наук? Смею заверить Вас, наш университет благодарен за любую поддержку.

– О не беспокойтесь, профессор, я уже выписал более чем щедрый чек для космологических исследований. – Клеменсо небрежно достал из своего бумажника и положил на стол белый прямоугольник. – Естественно, для всех мы действительно обсуждаем финансовые вопросы, но я хочу поговорить с Вами на другую тему. Меня больше интересует деятельность Вашей организации, которая направлена против одного, скажем так, братства, которое стремится к распространению лжи в нашем мире.

Последние слова заставили нахмуриться Докинза, но на автомате он попытался изобразить недоумение.

– Простите, мне кажется, я не улавливаю суть нашего разговора.

– О, профессор, давайте оставим эту театральность в стороне. – Улыбка испанца стала чуть шире. – Мы ведь уже сотрудничаем в этом вопросе. Именно мои люди передали Вам имеющуюся у меня информацию о братстве. Так что давайте избежим этой скучной части разговора и сразу перейдём к делу.

Докинз, нахмурившись, изучал своего собеседника, пытаясь произвести его оценку заново. До этого он казался ему просто сынком богатого семейства, который хочет поднять самооценку при помощи раздачи отцовских денег.

– И о чём же конкретно Вы хотели бы поговорить?

Его прервал быстрый стук в дверь. Очевидно, что это нечто важное. Никто бы не осмелился беспокоить его по пустяковому поводу, когда он ведёт переговоры. Он бросил быстрый взгляд в сторону двери.

– Не беспокойтесь, Ваш ассистент может войти и сообщить Вам, что объекты Вашего наблюдения направляются в Лондон.

– Войдите, – его собеседник не переставал удивлять его.

За дверью действительно оказался его помощник. Он явно нервничал и с опаской косился на гостя, не зная, насколько прямо может говорить при нём. Докинз решил проверить догадку Клеменсо.

– Передайте первой команде, что они должны находиться в постоянной готовности.

Появившаяся на лице молодого человека обескураженность, подтвердила информацию Родриго. Растерянный помощник сглотнул ком в горле, резко кивнул и закрыл дверь. За ней раздались быстро удаляющиеся шаги и звуки набираемого телефонного номера.

– Ну что ж, Вы заинтересовали меня, но, скажу откровенно, не развеяли моих сомнений на Ваш счёт.

На пару мгновений улыбка покинула лицо Родриго. Он знал, что столкнётся со скептическим отношением к его предложению, но всё равно потерял контроль над своими эмоциями. Да кем себя возомнил этот англичашка?

– Я немного удивлён Вашим недоверием, – Клеменсо вернул улыбку на лицо. – Разве я уже не проявил себя как ценный союзник? Разве не благодаря моей помощи у вас появилась надежда на то, чтобы переломить ход игры с братством? Моя помощь вам неоценима.

– Да, именно это и заставляет задуматься об истинных причинах Ваших действий.

– Простите?

– Эта, как Вы выразились, игра идёт достаточно продолжительное время. И за всё это время ни раз нам был преподнесён урок о недостатках данайских даров. Нет, не прерывайте меня, – профессор Докинз властно поднял руку. – Вы хотите понять, почему я не склонен доверять Вам? По-моему, причины очевидны и логичны. Я знаком с типом людей, к которому можно отнести и Вас, мистер Клеменсо. И я никогда не поверю, что Вами сейчас движут исключительно альтруистичные намерения. Вы так и не признались, с какой целью помогаете мне, а, очевидно, такая цель обязана существовать. Поэтому я до сих пор пытаюсь понять, не являетесь ли Вы тройным агентом. Мы знаем, что Вас, как и Вашего товарища, пытались завербовать в ряды братства. Все выглядит так будто Вы отказались и, конечно, Вы будете утверждать, что именно так всё и было. Но, если допустить, что на самом деле Вы приняли сторону нашего противника, то Ваши действия могут быть направлены на нанесение вреда моей организации. Тогда я могу предположить, что Вы пытаетесь втереться ко мне в доверие и либо хотите выведать некоторые наши секреты, либо хотите провести диверсию по отношению к нам. Я могу себе представить, чем Вас могло бы заинтересовать братство, и какую выгоду оно может Вам принести.

– Мне искренне жаль, что Вы видите сложившуюся ситуацию в таком свете.

– Так предоставьте мне иную трактовку ситуации.

– А Вы рискнёте поверить мне на слово? Никаких доказательств искренности моих намерений у меня нет.

– О, если бы они были, то я окончательно бы убедился в том, что Вы ведёте меня в западню братства.

– Хорошо, – Родриго закрыл глаза. Хоть и сам того не подозревая, он принял решение как опытный член братства. Он взглянул на себя глазами своего собеседника. Кого он увидел? Взбалмошного и капризного отпрыска богатого семейства, который с радостью тратит семейный капитал на увеселения и авантюры. Что ж, история, которую он должен рассказать, должна оказаться очень банальной.

–Вы хотите знать мою мотивацию? Это страх. Страх расстаться с тем образом жизни, к которому я привык. Да, я сын богатого отца. Но у богатства есть обратная сторона. Оно растит в тебе чувство превосходства над другими. При этом ты соотносишь себя с небольшой группой равных тебе, с элитой. При этом глупо думать, что в том тесном круге все проникнуты любовью к ближнему своему. Каждый с радостью воспользуется моментом, чтобы нанести удар. Пусть это даже не несёт финансовых потерь, но и моральное унижение там ценится достаточно высоко. Так вот я подставился. Неужели Вы думаете, что только Вы заметили мою неудачу? Да половина общества, где вращается мой отец знает о том, что я потратил прорву денег на какую-то глупую авантюру. Конечно, знают они не о братстве, а о том, что я повёлся на детскую сказку и как дурак бегал за ней по свету. Так что мне впору надевать шутовской колпак. Вы знаете о том, что у меня были проблемы со здоровьем. Так вот, это был нервный срыв. Я пару дней провёл в больнице. К тому же буквально накануне у меня проявились проблемы с сердцем. Меня практически никуда не приглашают, не предлагают вести общие дела. А если мне и удаётся выбраться в свет, то я слышу откровенные смешки за моей спиной. Такое падение бьёт и по репутации отца. Я чувствую, как он готовит почву для того, чтобы порвать все связи со мной. Я вылечу из всех его компаний. Меня вычеркнут из завещания. Я потеряю всё. Сейчас я лихорадочно собираю подушку, которая должна хоть немного смягчить моё падение, но оно в любом случае будет болезненным. Но это мой запасной