Предварительные решения - Евгений Викторович Сурмин

– День добрый, Виктор Степанович, вот не ожидал вас здесь увидеть.

– Александр Ильич, – левой рукой сдергивая маску, а правой убирая ТТ в кобуру, просто майор шагнул навстречу старшему.

После крепкого рукопожатия обстановка заметно разрядилась. Всем стало понятно, что до стрельбы в любом случае не дойдет.

– А что вы тут делаете, Виктор Степанович?

– Комплексная проверка боеготовности Военно-воздушных сил Красной армии. Красная авиация построена и содержится на народные средства, вот товарищ Мехлис и хочет знать, насколько эффективно эти средства используются. Я знаю, что и руководство вашего ведомства в курсе. Вот предписание. Обратите внимание на подписи, Александр Ильич.

– Ясно. А нам тут, понимаешь, сообщают чуть ли не о диверсии. Паникеры, – старший майор красноречиво посмотрел на товарища Пумпура. – Что делать-то будем?

– Кто-то едет, – неожиданно для всех первым лимузины заметил старший лейтенант Долгих.

Два черных автомобиля ЗИС-101, приковав всеобщее внимание, неторопливо выехали на ВВП и так же неспешно подкатили к мгновенно замолчавшим людям.

– Первый отдел, капитан Гулбис, – приехавший командир, по каким-то своим соображениям предпочел предъявить удостоверение старшему майору НКГБ.

– Нужна какая-то помощь, товарищ Гулбис?

Кремлевская охрана, чуть с запозданием понял Иван. Вот почему приехавший так уверенно себя ведет, а старший майор госбезопасности ведет себя с ним по меньшей мере как с равным.

– Нет, спасибо.

Капитан повернулся к недавно прилетевшим генералам авиации, стоящим чуть наособицу.

– Товарищ Рычагов, товарищ Пумпур, рекомендую вам срочно связаться с наркоматом обороны или с товарищем Поскребышевым. Насколько я знаю, вас разыскивают.

– Зачем? – севшим голосом почти прошептал Пумпур.

– Этого я не знаю.

И так же бесцеремонно прервав разговор, отвернулся от генералов и подошел к генерал-лейтенанту Смушкевичу и майору Самойлову.

– Товарищ генерал-лейтенант, товарищ майор. Первый отдел НКГБ СССР, капитан государственной безопасности Гулбис Янис Янович, – козырнул, представляясь, приехавший командир.

И совершенно для всех неожиданно протянул руку майору.

– Много слышал о вас, товарищ майор.

– Можно просто Виктор. Не верьте ничему, Янис Янович, это все клевета недругов, – пожимая протянутую руку, улыбнулся Самойлов.

– Тогда вне службы просто Янис.

– Слушаю вас, товарищ капитан госбезопасности, – мгновенно понял намек майор.

– Товарищ Смушкевич, товарищ Самойлов, прошу в машины. Мне велено доставить вас к товарищу Сталину.

– Куда?!

– В Кремль, товарищ Смушкевич. В Кремль!

Глава 15

Мартовский лес

Конец марта 1941 г. База 1-й специальной разведывательно-диверсионной бригады ГШ РККА

– Мэй… Иван… Мэй… Иван… Черт! – Нога Ивана Жукова поехала по чуть прикрытой снегом напитанной водой земле, заставляя его сбиться с ритма.

Конец марта – отвратительное время для пробежек по лесу, даже если ты передвигаешься по еще относительно твердому насту тропинки. Впрочем, досадный инцидент не только не закончился падением, но даже не повлиял на прекрасное настроение курсанта.

К концу подходил третий, последний день выпускных экзаменов. И в который уже раз мир сержанта Жукова переворачивался с ног на голову. Скажи кто Ивану еще месяца три назад, что ему понравится бегать по весеннему, еще заснеженному, но уже грязному и мокрому лесу, не поверил бы. Рассмеялся бы в лицо и даже не обиделся. А сейчас бежит и радуется, и не только далеким открывающимся перспективам (до лета поди еще доживи), а совершенно настоящему моменту. Бежать, как говорит Тор, не мешки ворочать. Уж не знает Иван, насколько тяжело ворочать эти самые мешки. Шлепать тут по раскисшему снегу тоже не сахар, но это смотря с чем сравнивать. За эти три дня сержант прекрасно уяснил, насколько коварны и мозголомны могут быть некоторые экзаменационные испытания.

Заковыристые вопросы по боевым уставам и Краткому курсу партии – это ладно, это ожидаемо и понятно. Но снарядить учебные взрывные устройства чернилами и дать задание по их разминированию на время! Зусь и Барометр получили полный заряд в лицо. Братухе и Айбеку повезло больше, отделались синими руками и кляксами на физиономиях. М-да… А ты не торопись. Хотя как не торопиться, если практически в ухо инструктор с секундомером дышит, нервы мотает. Вот Урбо с Кондратом по времени и не уложились, но хорошо хоть не покрасились. Правда, сейчас на кону «банк», так что согласишься искупаться в этих чернилах с головой, лишь бы очки не снимали.

Нет уж, бежать хорошо. Мышцы привыкли, и голова отдыхает, можно о чем-то своем подумать. Да и вполне щадящий норматив по бегу у нас сейчас. Еще месяц назад заподозрил бы каверзу какую со стороны командования. Но последнее время упражнениям на выносливость совсем мало времени уделяется. Только если в каких-то неординарных ситуациях, тогда да, все бросаем и побежали.

Ну вот, половина дистанции пройдена. Теперь обогнем овражек, а там чуть дальше уже будет ручей. Главное, не оступиться, пока его по бревну перебегать буду. Потом финишный рывок и бой. А там пан или пропал, как карта ляжет. Да что меня все Яшку Рябого вспомнить тянет-то. Вот привязался, зараза.

Так, о чем уж я? А, про занятия на выносливость. Точно. Вот так нас в начале месяца уже ближе к вечеру всех сдернули с занятий кросс бежать, а вернее, просто круги вокруг казарм нарезать. Сначала ничего не понятно было. А потом, когда к нам присоединились парни с прошлого выпуска (мы их младшими инструкторами в шутку называем), а старшие засели совещаться, стало еще непонятней.

Когда мельком видишь бледное лицо Макея, нюансы мимики которого до этого три месяца очень внимательно изучал, и понимаешь, что ветеран Халхин-Гола, мягко говоря, чем-то сильно обеспокоен, становится как-то немножечко не по себе.

Вообще, ситуация немыслимая: мы бегаем, инструктора группами стоят, спорят, руками машут и тоже ничего не понимают. Люди какие-то постоянно туда-сюда носятся – и пешком, и конно, и даже на автомобилях. Слишком организованно для паники, но достаточно суетливо, чтобы даже мы догадались: неприятности. Причем серьезные неприятности.

Правда, продлилась вся эта суматоха недолго, практически до того момента, как Мэй и Юи на своих квадриках привезли Пласта и Комиссара. Смешно: оказывается, начальство Рашида не Комиссаром, а Клювом кличет. В особых случаях Долбоклювом. Но откуда я это знаю, секрет. К тому времени мы и так бегать перестали. Столпились или, вернее сказать, сконцентрировались у «штаба» и стали ждать. Уж больно нехороший слух пошел про Командира.

Вот странно все-таки: видели мы его меньше, чем любого другого преподавателя, а все как один, не только я, готовы умереть за него, только приказ дай.

И тут Пласт нас как мешком по голове: «По непроверенным данным, Командир арестован». У меня аж ноги подкосились. Белый рядом стоял, так белый весь