Дикий вьюнок - Юлия Шолох

Я покривилась. Как самонадеянно!

Народ, однако, не роптал и не смеялся. Только переговаривался со звуком набегающих прибрежных волн. Наверное, шепот стал бы сильнее и превратился бы в шум, но в этот момент заскрипела открывающаяся решетка, которая загораживала нору в каменной стене арены и на песок тут же выскочило длинное гибкое существо с серой голой кожей и толстым хвостом примерно с руку длинной. Зубки у твари… легко можно было разглядеть даже с моего места.

Она одним долгим прыжком переместилась в середину круга, где настороженно замерла. А потом подняла голову вверх и коротко зарычала… такой страшный звук, проникающий куда-то глубоко в сердце и одним махом уничтожающий всю имеющуюся там смелость и уверенность в своей безопасности. Хотелось замереть, чтобы существо тебя не заметило… Оказалось, я действительно замерла, впрочем, как и большинство людей на трибунах.

Ничего не было в этой твари ужасного… но пару мгновений негромкого рыка и все вокруг замерли, словно куклы. Милое создание.

— На арену выпущена подземная кошка! Ночной хищник, который днем ведет себя вяло, но все равно способен убить одним ударом лапы! Первым на арену выйдет наставник Бартос зет Зундалини и продемонстрирует способность круоргов обезопасить зрителей от любой угрозы! Он выйдет против кошки безоружным! Но даже так вы все в безопасности! Зрители — пока вокруг круорги, ни одно из этих чудовищ не сможет причинить вам вреда! Верьте своему князю!

Народ загомонил, а рядом с помостом вдруг появился круорг. Тот, с бледной, отливающей зеленью кожей, которого я когда-то видела с Домиником в Песочном лесу. Наставник, значит… Он легко спрыгнул вниз, на песок, хотя глубина арены была не менее четырех метров. Тогда, послушно вторя окружающему вздоху изумления, я обернулась и увидела, что князь уже восседает на своем месте. Он внимательно следил за ареной, а сам наклонился в сторону гостевой скамьи, так что пан Задобин был вынужден отодвинуться. Фиона с прямой спиной и ледяным лицом сидела на соседнем кресле, делая вид, что все прекрасно.

Тем временем на арене зашевелился зверь. Подземная кошка обратила внимание на Бартоса и мгновенно развернулась в его сторону. Недолго думая, бросилась на него.

Бартос сразу оказался сбоку, а на прежнем месте осталось висеть облако темного тумана, куда кошка влетела головой и тут же отпрянула назад, недовольно скалясь и подергивая усами.

Пока она приходила в себя, круорг сделал пас рукой и кошку будто дернули за заднюю лапу. Она подпрыгнула, выворачиваясь из ловушки прямо в прыжке и отскочив от земли, без промедления снова бросилась на круорга. И в этот раз почти задела ударом когтистой лапы. Толпа взревела, а круорг юлой завертевшись на месте, выпустил похожий на щупальце дымный отросток, захлестнул петлей шею кошки и дернул, сжимая. В стороны хлынула кровь, а кошка плашмя упала на землю и судорожно задергала лапами.

Потом не было слышно ничего, кроме восторженных воплей разгоряченной зрелищем толпы. Круорг стоял, пока текла кровь и петля пульсировала, как пуповина. Не знаю, понял ли причину происходящего простой народ, но я сразу решила, что сейчас Бартос забирает свою награду — силу убитой кошки. Даже если бы на секунду я засомневалось, достаточно было бы посмотреть, как все окружающие круорги смотрели на арену — не отрываясь, прикрыв глаза, в которых пульсировало нечто общее с потоками хлеставшей в песок крови. Так смотрел и князь.

Когда круорг отпустил тело кошки и отступил, тут же выскочили рабочие и утащили тушу к выходу. Другие несли ведра песка, которыми засыпали остатки кровавых пятен.

И началось… Объявлялись игроки, на арену выпускали очередное животное, иногда не одно. Ученики темных магов выходили по трое и возились со своими противниками долго. Некоторые из учеников были ранены, причем двое так сильно, что их тела с арены выносили лекари. Ранение магов вызвало у толпы еще больше восторга — его восприняли как доказательство того, что бои настоящие и никто не застрахован от случайности или от своей собственной слабости.

Круорги постарше демонстрировали удивительную прыгучесть и длинные жгуты, способные прикосновением ломать кости, разрывать толстые шкуры и добираться до крови. Стоило жгуту хорошенько присосаться, как все… можно было трубить победу. Все победители получали кровь и силу побежденных, теперь это понятно было не только мне, но и всем вокруг. Но никто не был против, бои вызывали у народа восторг и ни капли отвращения.

Князь хорошо продумал, как приучить людей к мысли о сути темных кровавых магов. Не удивлюсь, если однажды, привыкнув к подобному зрелищу, разгоряченные очередным побоищем зрители сами потребуют выпустить против круоргов живых людей… И убить их.

Эта мысль сильно испортила настроение, но приходилось смотреть. Вначале было даже интересно увидеть, на что способны темные маги, а потом стало жутко. Наверное это зрелище для того и предназначалось. Напугать и предупредить. Потом уже я смотрела под ноги или на окружающую помост толпу. Народу нравилось… Еще бы. Такого больше нигде не увидишь.

— А теперь смотрите еще внимательнее! И трепещите! — вдруг взревел глашатай так сильно, что я вздрогнула. — Сейчас вы собственными глазами увидите живую легенду, настоящую мраморную жабу, взрослый экземпляр, пойманный у деревни, где он успел положить большую часть мужчин, вышедших на защиту своих семей! И это не считая пойманных ею у воды детей и женщин.

Я вздохнула… Час от часу не легче. Они притащили сюда мраморную жабу? Самоубийцы.

Сквозь вопли почти неразличимо скрипела поднимающаяся решетка. Песок заблестел извилистой змейкой, когда жаба заскользила вдоль стены. На самом деле она больше напоминала ящерицу на коротких лапах с длиной тупой мордой. Зато кроме парализующих шипов она убивала тонким языком, способным стать твердым и проткнуть даже кость. Мгновенно выстреливала им, как арбалетным болтом, оставляла за спиной мертвые тела и двигалась дальше. Жабы любили создавать себе запасы еды, потому что предпочитали мягкое, полусгнившее мясо.

В королевстве нападение жабы считалось главной бедой. Существовал единственный способ от нее спастись — залезть в подпол и не высовываться, пока не придут маги и не поставят щиты на время, за которое воины будут рубить тварь топорами. И длилось это очень долго — потому что рубить тело мраморной жабы так же легко, как рубить камень.

Если бы мраморные жабы попадались не только у гор, а по всей территории королевства, люди бы, наверное, вымерли.

Тварь скользила по песку, плотно прижимаясь к земле пузом. Мраморной ее назвали за цвет кожи — белая с серыми прожилками. Когда тварь замирала, то напоминала статую.