Чародей - Джин Вулф

— Как?… Как он это сделал? — спросил Гарваон, обращаясь ко всем сразу и ни к кому в отдельности.

Никто не ответил, и Тауг на мгновение задался вопросом, продолжит ли Поук притворяться слепым или же признается, что тоже видел, как Облако галопом поднялась в небо.

Странный пронзительный вой, несущийся словно ниоткуда и со всех сторон сразу, раскатился по двору — более тоскливый и жуткий, чем вой преданного пса на могиле хозяина.

— Что это, сэр? — Поук схватил Тауга за руку.

— Орг. — Имя невольно сорвалось у него с языка.

— Кто такой Орг? — спросил Гарваон.

— Никто. — Тауг чувствовал пристальный взгляд Свона. — Я просто охнул от боли, когда Поук вцепился мне в руку.

— Мы все устали, — сказал Свон. — Пойдемте спать.

— Но ты видел. — Гарваон указал пальцем. — Ты и Тауг. Ты видел точно так же, как я.

— «Вооружась копьем молитвы и буйный ветер оседлав, — процитировал Свон, — я направляюсь на луну, принять участие в турнире. По мне, так просто рукой подать».

Гарваон передернул плечами, отчего кольца кольчуги зашуршали.

— Он безумен, рыцарь из песни. В этом заключается весь ее смысл. Сэр Эйбел не безумен.

— А мы точно сойдем с ума, — мягко промолвил Свон, — коли станем говорить об этом. — Он схватил Поука за плечо. — Ты ничего не видел, я знаю, но ты слышал наш разговор.

— Да, сэр. Только я не понял, что произошло. Я знаю, что сэр Эйбел уехал и забрал с собой Ульфу, только я не помню, чтобы слышал стук копыт.

— Тебе лучше помалкивать об этом. Я советую тебе как друг.

— О, хорошо, сэр Свон, сэр. Меня спросят, куда делась Ульфа, непременно спросят. Ничего, если я скажу, что сэр Эйбел забрал ее с собой? Они же всяко узнают, что он приезжал.

— Конечно. — Отпустив Поука, Свон повернулся к Таугу. — Ты не всегда был так осмотрителен, как мне хотелось бы.

— Я знаю, сэр Свон. Но я ни словом не обмолвлюсь о том, что произошло сейчас.

— Уж постарайся.

— Вы видели Мани, сэр Свон? Кота леди Идн? Я имею в виду, королевы Идн.

— Теперь он кот короля. Это же ты принес его сюда. Куда ты его дел?

— Не я, сэр Свон, а моя сестра. Только у нее кота не было, когда она уезжала с сэром Эйбелом.

— Тебе стоит найти Мани, прежде чем отправляться на боковую, — сказал Свон, а когда Тауг отправился искать в сгустившихся под башней тенях, пробормотал: — Я лично иду спать, кот или не кот. Доброй ночи, сэр Гарваон. Поук, в прошлом мы с тобой враждовали. Теперь я рыцарь, а ты слепой. Если ты держишь на меня зло…

— Не держу, сэр! Только не я!

— Я в любом случае не стал бы тебя винить. И я не сделаю попытки отомстить тебе никогда в жизни. Вот моя рука. — Свон протянул руку. — Давай надеяться, что мы с тобой выберемся из Йотунленда живыми.

Поук нашарил руку Свона и крепко пожал.

— Вы были оруженосцем сэра Эйбела, — сказал Гарваон. — Вы должны знать о нем больше, чем остальные.

Оглянувшись назад, Тауг увидел, как Свон качает головой, и услышал, как он говорит:

— Я не узнал и десятой части того, чему он мог научить меня. О чем глубоко сожалею.

Они трое вошли под арку прохода для вылазок и скрылись из виду. Тауг сплюнул, сжал кулаки большими пальцами внутрь, чтобы согреть последние, и на блаженный миг прислонился к каменной стене башни.

— Я мог бы улечься прямо здесь, — пробормотал он, — улечься, закутаться в плащ и заснуть. К утру я бы окоченел, но сейчас мне все равно.

Он зевнул и передернул плечами, как недавно сделал Гарваон, а потом направился к конюшне. Мани явно в состоянии вернуться в Утгард без посторонней помощи, и Тауг решил, что кот наверняка уже лежит, свернувшись клубком, подле спящей Этелы.

В конюшне рабы, разбуженные и поставленные работать сэром Эйбелом, укладывались обратно в свои постели. Как можно громче Тауг сказал:

— Слушайте, все вы! Я вернусь завтра утром, когда смогу осмотреть все здесь при дневном свете, и меня будет интересовать не только мой собственный конь. Советую вам позаботиться о том, чтобы все до единой лошади были почищены и обеспечены кормом, водой и подстилкой из свежей соломы. Не говорите потом, что вас не предупреждали.

Несколько рабов пробормотали, что все будет сделано.

— Я ищу кота. Большого… — Тауг запоздало сообразил, что эти рабы действительно слепые. — Большого пушистого кота. Он принадлежит королю. Оставьте его у себя, коли найдете, обращайтесь с ним хорошо и доложите мне, когда я вернусь.

Они клятвенно пообещали так и сделать, и Тауг вернулся к башне, еле волоча ноги. Он долго стучал, прежде чем дверь открылась.

— Я думал, все уже вернулись, — сказал Арн, и Тауг объяснил, что он последний, и предупредил насчет Мани.

Несомненно, Арн пообещал смотреть в оба. Едва лишь Тауг начал с трудом карабкаться вверх по высоченным ступенькам, он напрочь забыл свой разговор с часовым. Эта часть башни представляла собой практически сплошной каменный массив, прорезанный несколькими коридорами. С несколькими душными помещениями вроде караульной и лестницей, ведущей в подземную темницу, подобную руднику, пробитому в скальной породе. Тауг почти физически ощущал всю колоссальную тяжесть Утгарда, словно готовую обрушиться на него, — смертельную угрозу, перед которой следовало бы съежиться от ужаса и перед которой он действительно съежился бы, когда бы не чудовищная усталость.

— Если ведьма появится, я не стану с ней разговаривать, — сказал он себе. — Я лягу и прикрою голову руками. Если она захочет убить меня, пускай убивает.

Но Халд не появилась, и лестница — которая всегда казалась бесконечной, но впервые настолько бесконечной, — наконец закончилась. Камин в комнате ярко горел, и хотя Мани нигде видно не было, Мечедробитель лежал на широкой кровати возле спящей Этелы, вместе с перевязью и человеческих размеров кинжалом, купленным мной в Иррингсмауте.

— Мы проделали долгий путь, и по жуткому холоду, — сказал я, — но мы уже близки к цели.

Стуча зубами, Ульфа проговорила:

— Я готова проделать и вдвое долгий путь, коли это путь домой. — А потом добавила: — Вы привезете Поука? Привезете ко мне?

— А ты такая жена, к которой Поуку хотелось бы вернуться?

— Думаю, да. Я старалась быть примерной женой.

— Тогда Поук сам вернется к тебе при необходимости.

Сейчас внизу виднелись лишь мечущиеся на ветру верхушки деревьев, но Облако легким галопом спускалась по склону воздушного холма. Гильф, погнавшийся за дикими гусями, сильно отстал и почти скрылся из виду. Я свистнул.

— Вы знаете, — сказала Ульфа, — я не раз слышала такой свист ночью, но думала, это ветер.