Секреты модельной общаги - Аманда Керлин

Жить в таких условиях стало невыносимо, и мы с Кайли не раз обменивались долгими понимав ющими взглядами, выслушивая восторженную трескотню девчонок и мамаш о том, как прекрасно быть моделью. К тому же не где-нибудь, а в Нью Йорке! Я старалась как можно меньше времени проводить в общаге — приходила только поспать, принять душ и переодеться.

Как-то утром я была в спальне, готовилась предстоящим кастингам. В квартире стояла блаженная тишина: девчонки уже отправились на различные просмотры в поисках славы. Я услышала, как зазвонил мобильник Кайли. Она ответила. Разговор был короткий, она почти ничего не произнесла, кроме «угу» и «я поняла». Потом Кайли вошла в спальню. Лицо у нее окаменело.

— Что случилось, Кайли? — спросила я. Она ответила не сразу.

— Мне только что позвонили из агентства, — сказала она очень тихо.

Я решила, что новость, наверное, ужасная. Взгляд у нее был какой-то отрешенный.

— О господи, что тебе сказали? Я ожидала услышать худшее.

— Я_—Она запнулась. — Я_ получила рекламный проект. — Она посмотрела на меня, медленно возвращаясь на землю. — Я получила-, рекламный проект! Хизер, я получила чертов рекламный проект!!!

— Кайли!!! — заорала я в шоке от радостного известия.

Мы кинулись друг к другу в объятия, испытывая неподдельное счастье. После бесконечного ожидания, самоедства, неуверенности, тоскливых вечеров перед телевизором ей все-таки удалось сделать это. Ей удалось!

Мы немного успокоились, и я узнала подробности: Кайли предложили стать лицом крупной рекламной кампании по продвижению на рынок — чего бы вы думали? — нового сорта водки! Контракт заключался на год, предполагая не только печать, но и телевидение! Теперь она заработает кучу денег. Детали еще будут уточняться, но, похоже, ей придется переехать в Лос-Анджелес. Австралийка наткнулась на золотую жилу. Лицо Кайли теперь будет ассоциироваться — кто бы мог подумать? — с ее любимым напитком — водкой.

Когда я вернулась тем вечером в общагу, она сидела на своем обычном месте и смотрела телевизор. Но то, что у нее было налито в стакан, совсем не напоминало метамуциловый мартини. Жидкость была прозрачной. Я предполагала, что Кайли захочет отпраздновать, но никак не думала, что она перейдет на неразбавленную водку.

— Что пьешь, Кайли? — поинтересовалась я.

— А, это? — переспросила она. — Просто вода. Нужно держать себя в форме, а то, знаешь, от всех этих коктейлей лицо становится оплывшим. На твоем месте я бы воздержалась от спиртного.

До самого ее отъезда в Лос-Анджелес я ни разу не видела, чтобы она выпила хоть каплю алкоголя. Вот так, получив рекламу на водку, Кайли избавилась от своего пристрастия к этому напитку.

Приближался день собеседования, я все больше нервничала, словно мне предстояла примерка перед дефиле у самого Марка Джейкобса. Только вместо того, чтобы прогуливаться взад-вперед в одежде от модного дизайнера, мне придется вынести испытание похуже — отвечать на вопросы комиссии, решающей, соответствует ли мой академический и жизненный опыт уровню стипендиата.

Мы провели пробную процедуру с Виллемом, на которой он играл роль строгого члена комиссии. Расхаживая по своему офису, он задавал мне всевозможные вопросы, которые могли возникнуть в ходе собеседования. Даниель вел протокол. Когда мы закончили, Биллем скинул маску преподавателя.

— Она превосходно справилась, правда Даниель? Просто превосходно! — повторял Биллем. — Хизер, ты уложишь их всех на лопатки, как говорится.

За три дня до собеседования раздался звонок. На дисплее трубки высветилось: «Агентство». Я так запаниковала, даже не хотела отвечать. До сих пор мне удавалось как-то продержаться, несмотря на последнее предупреждение. Мне нужно было совсем немного времени, чтобы уладить дела перед тем, как покинуть общагу.

Но смысла избегать разговора с агентством не было. Я решила: будь что будет.

— Алло? — произнесла я как можно небрежнее,

В трубке раздался голос Рейчел. Похоже, она говорила со мной по громкой связи. Голос ее я узнала безошибочно, а вот настроение не угадала.

— Хизер, дорогая, как дела?

Она говорила так, словно была моей закадычной подругой со школьных времен. Трудно представить, что в последний раз, когда мы с ней беседовали, она грозила вышвырнуть меня на улицу.

— Мм, хорошо, Рейчел… А у вас как?

— Замечательно, просто замечательно, — ответила она. — Послушай, Хизер, у меня для тебя совершенно невероятная новость. Ты сидишь?

— Да, — солгала я, не понимая, почему вдруг я должна сидеть.

— Гюнтер Вольхайм хочет снять тебя для журнального разворота — можешь себе представить? Ну разве не удивительно?

— Правда? — спросила я, пребывая в шоке.

Неужели она пытается меня наколоть?

— Конечно, правда. Девушке, которую Гюнтер хотел снимать, пришлось в последнюю минуту уехать в Париж — там ей предложили какую- то рекламу, — и тогда выбор пал на тебя! Он специально приехал в город на несколько дней для этой фотосессии, и ты в ней будешь участвовать. С ума сойти можно!

Тут мне действительно понадобилось присесть. Гюнтер Вольхайм был одним из крупнейших фотографов в модельном бизнесе и работал с бессчетным количеством знаменитостей. Его стиль был безошибочно узнаваем, а вкус не подвергался сомнению. А уж получить возможность с ним поработать…

— Съемка через три дня. На полные сутки. Мы хотим, чтобы ты появилась в студии накануне, — говорила Рейчел по-прежнему взахлеб, неожиданно превратившись в мою лучшую подругу, самую верную сторонницу. Три дня? Ой-ой…

— Простите, Рейчел, у меня что-то со связью. Когда, вы сказали, состоится съемка?

— Через три дня, считая с сегодняшнего. Позже обговорим все детали, — сказала Рейчел.

— Ладно…

Через три дня, считая с сегодняшнего, я должна была предстать перед университетской комиссией, а не фланировать в полураздетом виде перед Гюнтером.

— Что ж, Хизер, еще раз прими мои поздравления! Я всегда в тебя верила! — сказала Рейчел.

«Ну да, конечно, верила», — подумала я.

— Обязательно отдохни… И постарайся следующие несколько дней есть поменьше. Я хочу, чтобы ты выглядела на все сто!

Щелк. Линия отключилась.

Я обалдела.

Бегом вернулась в общагу, отыскала номер приемной комиссии и быстро его набрала. Трубку сняла секретарь председателя.

— Здравствуйте, это Хизер Джонстон. Я записана на собеседование по поводу стипендии, которое состоится через три дня.

— Здравствуй, Хизер, чем могу помочь?

— Дело в том, что мне нужно узнать — это единственный раз, когда заседает комиссия? Нельзя прийти в другой день?